Пять лет за счастье

Контракты, контракты, черт бы их побрал… Сандерс устало потер глаза. Он вытянул руки вверх, разминая и растягивая их, пытаясь скинуть напряжение, он так устал уже сидеть в этом безумно-дорогом, удобном кресле, захотелось вернуться к уютному диванчику, растянуться, развалится, на кусочки, на молекулы. А потом опять настойчивый будильник, пора вставать, пора работать, заключать контракты, подписывать приказы, сидя в кресле президента, если уж и удастся отдохнуть, то только на том свете.

Сандерс вновь, в сотый раз, взглянул на золотые "Ролекс", ну что они могут сказать? В них нет уюта и комфорта, только деловая роскошь, возвращающая к работе. Сандерс никогда не отлынивал от работы, он любил ее, искренне, бескорыстно, как любят единственную женщину (женщину?), а теперь второй год на посту президента, и он почему-то устал. В тридцать шесть - президент крупной строительной компании, воплощение американской мечты, и ведь он действительно добился всего сам и гордился собой, но тоскливые нотки одиночества часто не давали покоя. В тридцать шесть - президент, красивый, умный, статный, но одинокий. Разве могут самые выгодные контракты заменить человеческую теплоту? Стареешь, Сандерс, стареешь, а стакан воды подать по-прежнему некому.

-Мистер Сандерс, - в кабинет заглянула секретарша, деятельная пожилая Кэтрин, - разве вы еще не уходите?

-Я еще посижу, Кэтрин, - ответил усталый президент.

Такие мысли одолевали Сандерса почти каждый день, он сам даже злился на них. Ну, чего ты расхныкался, ты молодой преуспевающий бизнесмен, у тебя есть все… Неправда, ничего у меня нет, никого, никогда не было, даже Эндрю, уж его-то особенно. И что с того, я еще могу найти свое счастье… Где-то я уже это слышал, может в сериале? Вспомнил, в романе Джейн…

Сандерс вернулся с обеденного перерыва, предстояло пересмотреть и пописать еще кучу бумаг, а потом ехать на стройку. Кэтрин отлучилась со своего рабочего места, но начальник не собирался ее ругать. Старая добрая милая Кэтрин, что бы он делал без нее, просто потонул бы во всех делах. Надо же и ей немного отдохнуть. В приемной крутился какой-то парень, совсем подросток. Разглядывал дорогой деловой интерьер, в котором выглядел совсем неуместно в своих широких джинсах, футболке, кепке и кроссовках, прямо как со стадиона.

-Чего ты тут крутишься? - строго спросил президент, недовольный вторжением этого чужеродного субъекта в свой элегантно-современный офис.

Парнишка было растерялся на минуту, но потом небрежно так ответил:

-Не волнуйтесь, мистер, я тут по делу.

Сандерс чуть не рассмеялся, интересно, какое же дело у этого плейбоя со школьной площадки?

-К президенту? - пряча улыбку, спросил он.

-Ну что вы, мистер, к секретарше. Она просила зайти после обеда, да че-то нет ее.

-Ты кто? - удивился Сандерс.

-Курьер новый, я разношу корреспонденцию, - гордо заявил парень, словно сказал, что был самим президентом.

Сандерс кивнул. Они нанимали на неполный день студентов, даже школьников, энергичных и мобильных, это было выгодно, экономнее, чем рабочий на полную ставку. Молодые ребята с рвением брались за дело и выполняли самые различные поручения с видом важных работников.

-Секретарь придет позже, - объявил Сандерс, - зайди потом.

-Хорошо, мистер, - растерянно согласился парень, - я в коридоре подожду.

-Не жди, а приди позже, - повторил президент.

Мальчишка растерялся, да кто этот мужчина? Пришел какой-то, распоряжается тут, а у него дела, работа важная.

Заметив непонимание мальчишки, Сандерс сказал:

-Как президент компании я могу отпустить тебя на полчасика. Зайди позже.

-Так вы президент? - открыл рот парень, - мистер Сандерс?

-Он самый, - кивнул мужчина, - ну а ты кто, молодой и деловой?

-Марк Ричардс, я почтовый курьер, но обещаю, что буду хорошо работать и добьюсь больших успехов, - уверенно заявил парень.

-Рад слышать, - улыбнулся Сандерс.

Вот же он сам, такой как этот Марк, рвется вперед, имея только мечту и энергию молодости. Давно ли и я был таким же? Давно, очень давно, я уже и забыл, что такое честолюбивые планы и уверенность в своих силах. Сандерс не стал морочить себе голову этим, что было, то было, но сейчас бы он с готовностью бросил все, чего добился, чтобы вновь стать целеустремленным, перспективным молодым специалистом, который имеет только мозги и хватку, не боится рисковать и ставить все на кон. Иначе бы он не добился всего, если бы не был таким. Куда заводят мечты, куда заведут этого пацана? В молодости всегда так - все впереди и веришь, что там только то, чего ты сам захочешь.

Майкл Сандерс мог уверенно назвать себя удачливым парнем, конечно, его усердие и трудолюбие тоже значат немало, но вряд ли тут обошлось без фортуны. Иначе не объяснишь, что простой парень из небогатой семьи с отличием окончил школу, поступил в колледж, потом в университет, попал в престижную компанию, а через десять лет стал ее президентом. Что-то подгоняло его, вело вперед, невидимо отводило от опасных преград, указывало правильный путь, позволяло предвидеть будущий расклад событий. Сандерс строил здания, полезное дело, для народа, для города. Он был богат, но не считал себя таковым. Сандерс всегда был скрытным, замкнутым в себе, и у него были на это причины. Зачем позволять людям приблизится к тебе, если точно знаешь, что тебя не поймут, осудят. Каждый подсознательно боится этого, Сандерс был достаточно смел, чтобы признать это, но недостаточно, чтобы справится. Да что такого, ну подумаешь, маленькие странности, отклонения. Да кто сказал, что это отклонения, где этот придурок, покажите мне его. Разве что-то, что не нравится другим, неправильно? Да, мне нравятся мужчины, и что с того? Я порядочный, приятный, романтичный, не маньяк, почему тогда, меня нужно осуждать. Хоть чуть-чуть понимания… Недостаток понимания всегда пугал Сандерса, пожалуй, если бы у него были друзья, он бы не чувствовал себя таким забитым и одиноким, но некому было его утешить. Некому поплакаться в жилетку, пожаловаться на одиночество, отсутствие любви и ласки. Он всегда казался всем уверенным в себе президентом, а на самом деле - жутко комплексовал и постоянно сомневался.

И последняя слабая попытка оправдаться. Я же президент фирмы… Ну, и сиди, президент, в своем кресле, пока не одряхлеешь.

Дождь, проклятый, неугомонный. Настоящий ливень. А сентябрь начался так тепло, словно лето и не думало уходить, ослепляя разморенных солнцем людей своим теплом. А теперь что? Размытые дома, скользкие улицы, противный холодок. Как же Сандерс не любил такой дождь, да его никто не любил. А как хорошо летом, под теплыми струями, звенящими в ярком солнце, просто поэзия! Идешь по улице, подставляя себя теплой ласковой воде, и улыбаешься, сам себе, лету… Сандерс радовался самым простым вещам, таким странным и непонятным счастьем встречал каждый рассвет и закат, летный ливень и первый снег, а сегодня почему-то этот дождь его расстроил. Наверное, от того, что очень точно подхватывал его настроение, это оно испортило погоду, а не погода настроение…

Испуганные дождем прохожие разбегались, шины визжали, а вода рассерженно шумела, напуская еще больше тоски на город, казавшийся теперь совсем серым и огромным. Блестящая в фонарях дорога была залита водой, расступавшейся под колесами машины Сандерса. Он хотел поскорее добраться до дома, чтобы скрыться от дождя, который, казалось, доставал его и в уютном салоне автомобиля. Сандерс остановился на светофоре, умоляя про себя размазанный красный огонек сдаться, пропустить его. Он посмотрел лениво в окно справа от себя и увидел одинокого человека, сидящего на спинке скамейки. Юноша, совсем продрогший и промокший, сжался в комок, его ноги обхватывали рюкзак, стоящий на сиденье, рядом лежала доска на колесиках. В такой дождь на ней не покатаешься, уж точно… Сандерс узнал мальчишку, это был тот самый подросток-курьер, так живо напомнивший ему молодого Майкла Сандерса. Правда, ему не приходилось мокнуть на скамейках. Сандерс припарковал машину у самого тротуара, поравнявшись со скамейкой, распахнул дверцу и крикнул:

-Эй, парень, ты что, автобуса ждешь? Залезай, подвезу.

-Нет, я не автобус жду, - ответил парнишка, узнав своего босса.

-Тогда, свидание? - предположил Сандерс, - брось, она не придет. Давай подвезу, а то простудишься.

Марк вздохнул, ему сейчас так хотелось хоть на минутку спрятаться от дождя, и он залез в теплую машину. Он растерянно посмотрел на мужчину, подивившись сам себе, как он осмелился залезть в шикарный автомобиль президента фирмы. В конце концов, том сам вызвался подвезти.

-Куда тебе? - спросил Сандерс, и этот вопрос заставил Марка от чего-то задуматься, - ты забыл, где живешь?

Парень робко посмотрел на босса, хотелось быстро соврать, назвать адрес какого-нибудь друга, но он не мог так быстро вспомнить, к кому может нагрянуть. У всех свои проблемы, а тут еще он. В общем, он откровенно выпалил:

-Я сбежал из дома.

-Вот те раз, - удивленно произнес Сандерс, отрывая взгляд от мокрой дороги и устремляя его на парня, - что так?

-Да так, - вяло ответил Марк.

"Сейчас отвезет меня в полицию", - подумал Марк. Он там помолчит, поупрямится, как обычно, но его быстро вернут домой. Так не хотелось этого. Парень почти с мольбой обратился к мужчине:

-Пожалуйста, мистер Сандерс, не отвозите меня в полицию, я не на совсем сбежал, так, на пару дней.

-А твои родители не объявят о твоей пропаже, они, наверное, страшно волнуются?

-Да им наплевать, - грустно и небрежно ответил Марк.

Сандерс и не собирался везти мальчишку в полицию, еще чего не хватало, но и домой тоже. Не потому что, этого не хотел сам парень, просто Сандерс сейчас как никогда понимал, как важно сделать то, что нужно именно тебе. Ему бы тоже сбежать вот так, даже в такой дождь.

-Почему ты решил, что твои родители не волнуются? - спросил Сандерс.

Он не мог удержаться и разглядывал паренька. Обычный подросток, не красивый, но славный, какой-то смешной, курносый и с веснушками, светло-русыми волосами, как солома, выбивавшимися из-под мокрой бейсболки. Немного робкий, неуверенный, не такой, каким был сегодня в офисе, какой-то хрупкий, насквозь продрогший и растерянный. Он словно просил о помощи, и Сандерсу захотелось ему помочь. Просто так, потому что никто не помогал ему самому, никто не проявил понимания, когда он один пробивал себе дорогу. Так можно совсем разувериться в человеческой доброте. Наверное, Сандерс почувствовал что-то еще, но так смутно и пугающе, что сам не хотел себе в этом признаваться. Он совсем еще ребенок, одинокий, усталый, сейчас он вновь попытается натянуть на себя маску уверенного парня, но глаза останутся блуждающими и грустными.

Марк не ответил на вопрос Сандерса, он поелозил на сиденье и с надеждой спросил:

-Вы не отправите меня в полицию?

-Нет, зачем мне это?

-Тогда ладно, - кивнул парень.

-Как тебя зовут?

-Я говорил вам уже сегодня, но, конечно, вы не обратили внимания. Я Марк.

-Марк, просто Марк?

-Марк Ричардс.

-Майкл Сандерс, - мужчина протянул руку, - будем знакомы.

Теперь уже Сандерс действительно разглядывал парня, и к первоначальной жалости примешивался интерес, не такой, как обычно… но очень похожий. Просто приятно помочь кому-то, такой незначительный жест, а на душе легче, и не так одиноко… Конечно, приятнее ехать не оному, а вместе с этим славным парнишкой… И вовсе он не славный, скорее, смешной… Ну-ну, Сандерс, он тебя очень смешит…

Откровенный взгляд мужчины не пришелся Марку по душе, он подозрительно посмотрел на президента и спросил:

-Чего вы на меня так смотрите?

Сандерс, как всегда в таких случаях, растерялся. Он умел найти подход к любому деловому партнеру, но когда дело касалось просто отношений, он терялся. Сейчас он даже не мог поговорить с парнем, которого превосходил и по возрасту, и по значимости, а тот сидел с настороженным видом, но уже возвращал себе уверенность.

-И куда вы меня везете? - поинтересовался парень.

-Раз тебе некуда пойти, я отвезу тебя к себе домой, - тихим тоном сказал Сандерс, стараясь не спугнуть этим мальчишку, не дать услышать того, чего и нет на самом деле в его словах. Так уж и нет?

Парень сложил руки на груди, задумчиво посмотрел на совершенно незнакомого мужчину, в машине которого он сидел, ах да, тот был его боссом, и что с того, демократия же? Невозмутимо, почти нагло, Марк спросил:

-Вы хотите меня трахнуть?

Сандерс опешил, скорее не от слов мальчика, а от своей реакции, он почти произнес "как ты угадал?", и только теперь понял, что ему хотелось этого … А я что говорил, Сандерс? Думал, ты останешься равнодушным к живому тепленькому телу, сидящему в твоей машине, прямо в твоих грязных лапах, только схвати… Что за чушь, я просто помогаю ему… Ему? Точно?…

-С чего ты взял? - обиженно и возмущенно спросил мужчина.

-Да старая история, думаете, я не знаю, зачем мужики сажают в себе в машины мальчиков, а потом отвозят к себе домой, - невозмутимо, как-то лениво ответил Марк.

"Странно, он совсем не боится", - удивился Сандерс. А должен?

-Ты читал Библию? - спросил мужчина.

-Чего? Вы что несете?

-Там есть такая притча о добром самаритянине, слыхал?

Марк кивнул согласно:

-Это про одного типа, который валялся на дороге, и все проходили мимо, а этот самаритянин ему просто так помог, по доброте душевной.

-Все верно, - с улыбкой уже сказал Сандерс, чувствуя, что мальчишка совсем расслаблен, это он волнуется, как подросток, - я просто добрый самаритянин для тебя, понял, я тебя привезу к себе, ты сможешь переночевать, и я ничего не попрошу взамен.

-Да ну? - удивился парень, - я думал, таких людей и не бывает уже. Значит, поможете мне бескорыстно? Ну, ладно, я вам поверю. Почему бы и нет, нельзя же сразу думать о людях плохое.

Сандерс ни на что не рассчитывал. Да, мальчишка был чертовски привлекателен, хотя и не понятно почему, может своей искренностью, живостью. Сандерс его совсем не знал, но видел веселый задор в глазах и какой-то хитрый блеск. Определенно, мальчишка ему понравился, и что с того? Ему нравятся тысячи парней, но смотреть не запрещается. Он не собирался что-то сделать, у него бы просто смелости не хватило вот так предложить парню. Но даже не это его останавливало. Что же? Растление несовершеннолетних? Может быть, но тоже не то. Просто совсем смутное ощущение, что парень - это он сам, лет двадцать назад, разве можно поступить с ним так, как могли бы поступить и с ним? Разве можно предать доверие? Хотя, Сандерс не сказал бы, что парень ему доверяет, просто не боится, наверное, привык относиться к жизни просто. Я бы не прочь поболтать с ним за бутылочкой пива, просто по-дружески, у меня ведь этого никогда не было. Он просто тянулся к теплу, как растение, ведь как хорошо, если он будет не один в своей большой квартире, и не будет этого страшного одиночества, скрывающегося за каждым углом. И все же ты не прочь с ним…

Навряд ли Марк видел хоть раз в жизни такую квартиру. Внезапно парень почувствовал себя неуместно - что он, грязный и мокрый, делает в этой богатой, шикарной квартире? Он даже не решался ступать по полу своими промокшими насквозь кроссовками. Он боялся одним своим присутствием испачкать это великолепие.

-Что же ты, - удивился Сандерс, - проходи, не стесняйся. Может, тебе тапочки дать?

-Да, так будет лучше.

Марк робко прислонил рюкзак и скэйт к стене у двери и прошел в комнату.

-Располагайся, - улыбнулся Сандерс.

Парень присел на диван и любопытно оглядел квартиру. “Вот, значит, как живет наш президент".

-Нравится квартира? – спросил Сандерс, направляясь к кухне, чтобы сварить кофе и что-нибудь сообразить на ужин. Я никак не рассчитывал, что буду ужинать в компании. В отличной компании, правда?!!

Он ожидал, что парень скажет что-то вроде “клево, крутая хата!”, но Марк удивленно произнес:

-И вам нравится тут жить?

Сандерс выглянул из кухни и посмотрел на парня. Опять он угадывает мои мысли. Почему он так спросил?

-Наверное, не очень, - признался мужчина.

-Тут, как в офисе, мебель представительная, темная, никакого уюта.

-Скажу об этом своему дизайнеру, - усмехнулся президент.

-Вы живете один?

-Живу один, - повторил президент. Сейчас ему стало особенно тоскливо. Это так бросается в глаза? Ну, конечно, разве дом одинокого человека может быть уютным?

Сандерс решил разбавить повисшую в воздухе мутную грусть, он озорно предложил:

-Хочешь принять душ?

-Конечно, - оживился парнишка, - а то я взмок, как воробей, - он беспомощно чихнул.

-Ну вот, только насморка тебе не хватало. Отправляйся в ванную, там найдешь халат, а я пока приготовлю ужин.

“Ну, и чего он добивается?” – удивился Марк. Сейчас ему было так хорошо в горячей ванне, он расслабился и раскис в пенной вате. Так приятно, когда о тебе заботятся. Его мать бы никогда не волновалась, он даже представить не мог, что она скажет: “Пойди в ванную, сынок, а я пока приготовлю тебе ужин". Как же, от родной матери не дождешься, а тут незнакомый мужик, хоть и президент. Что-то ему точно нужно, но не это… А может и это, просто скрывает хорошо. "Странно, президент живет один, наверняка, у него куча любовниц или бывших жен. Вот будет прикол, если одна из них нагрянет!…"

Сандерс нетерпеливо постучал в дверь:

-Марк, ты что, уснул там?

Марк действительно чуть не уснул от блаженной неги и тепла, но вода начала остывать и очарование пропало. Он вылез из ванной, насухо вытерся махровым полотенцем и надел длинный белый халат.

-Ну и видок у меня! – усмехнулся он, глядя в огромное зеркало на мальчишку с оттопыренными ушами и торчащими во все стороны волосами, утопавшего в объемном халате.

Сандерс растворил в стакане две таблетки аспирина и протянул Марку, мальчик поморщился.

-Пей, не то подхватишь простуду.

-У меня железное здоровье, - возразил Марк и чихнул.

Сандерс строго посмотрел на него, и мальчишка покорно выпил лекарство, делая комично-страдальческое лицо.

Ноздри Марка жадно втянули аппетитные запахи. Он с голодным видом уставился на стол.

-Ужин холостяка – микроволновая пища, - с виноватым видом произнес Сандерс, - прости, я не ждал гостей.

-Ничего, подойдет, - Марк уже накинулся на еду, в жизни он не ел ничего вкуснее.

Сандерс почти не ел, глядя, как мальчишка уплетает за обе щеки. Ему казалось, что сердце стучит неправдоподобно громко. Вид это мальчика в халате так завел его, что он сам удивился. Ну, ты и извращенец, Сандерс, он же ребенок еще. Ребенок? А, по-моему, он себя таковым не считает. Дети сейчас быстро развиваются и рано взрослеют. И что? Это оправдание, чтобы затащить его в постель. Хорошенькое дело, а где твоя природная скромность? Посмотри на него, какая тут может быть скромность?

Вид Марка, с аппетитом поглощавшего еду, терзал его все больше. Что-то было не так, Сандерс сам не мог понять. Никогда такого раньше не бывало, чтобы он вдруг так сильно почувствовал желание. Тебе, оказывается, мало было просто мужика, тебе мальчик нужен…

Это было странно, действительно, странно, таких наклонностей Сандерс за собой не замечал. Все дело в Марке, именно в нем, сначала, он вернул меня в прошлое, потом заставил почувствовать умильную жалость и помочь себе, а теперь сидит с беспечным видом и изводит меня, даже сам того не замечая…

-Может, поделишься, что у тебя стряслось? Ну и как заставить голос звучать участливо и непринужденно?

Марк сложил губы трубочкой и задумался, что бы сказать этому человеку. Он чувствовал доверие и расположение, но ведь это не повод рассказывать о своих проблемах малознакомому мужчине.

-Ничего, - голос кажется беспечным, а глаза грустные.

-Если ничего, тогда почему ты удрал из дома?

-Я, конечно, не хочу быть грубым, но, по-моему, это не ваше дело.

Марк сказал и испугался. “Сейчас выгонит меня нафиг”, - обречено подумал он.

Но президент тихо произнес:

-Извини…

-Ну, просто конфликт с предками, - попытался исправить свою грубость Марк, - да, вы не волнуйтесь. Такое часто случается. Я перекантуюсь у друзей, потом возвращаюсь.

Сандерс опешил:

-И как твои родители такое допускают?

-Да им пофиг, - надулся Марк, он стал таким несчастным опять, мокрый воробушек в широком халате.

-Как же так? – с недоумением произнес Сандерс, - разве может такое быть?

-Значит, может, - неприязненно сказал Марк, - давайте не будем об этом, сам как-нибудь разберусь.

-Ладно, - вздохнул президент, - почему ты сидел под дождем, а не спрятался под каким-нибудь навесом?

-Не знаю, - Марк как-то сам удивился, - просто мне нравилось сидеть под дождем, - парень не был готов к таким расспросам, так как сам не знал, почему хотелось просто сидеть и мокнуть.

-Сколько тебе лет? - вновь спрашивал Сандерс.

-Шестнадцать, - "черт, почему я не могу ему соврать?", - ну, еще нет шестнадцати, но поверьте, я отлично справляюсь со своей работой. Вы не смотрите, что я такой молодой, мое усердие все компенсирует.

-Да я не против, просто думал, что тебе нужно учиться.

-Я учусь, но эта работа очень важна для меня, - с пылом произнес Марк.

-Почему же? - с интересом спросил Сандерс.

-Чтобы исполнить свою мечту, - обаятельно и загадочно улыбнулся парнишка.

Сандерс не стал больше расспрашивать об этом, но он вдруг почувствовал какую-то внезапную легкость, и вновь вспомнился молодой целеустремленный Майкл без устали твердивший себе: "Я буду много работать и всего добьюсь, исполнения всех желаний". Почему он так ясно видел себя в Марке, это сходство было столь очевидным, оно не могло не очаровывать. Может это именно то, что и привлекло его в мальчишке - ни сексапильность, ни шарм, а наивная мечтательность и уверенность в себе.

Уж себе-то Сандерс лгать не мог. Не важно, что именно зацепило его, но так сильно, что Сандерсу казалось, он может потерять контроль. Так всегда бывает, когда он увлекается очень сильно, и затаенная страсть прорывается сквозь робость и сомнения.

Прямо наваждение какое-то, сижу тут, весь горю, глядя на белобрысого мальчишку с сияющими глазами. Но какие глаза! Открытые, внимательные, чуть настороженные, но мягкие, зелено-карие, с влажным блеском, это уже глаза не просто мальчика, но соблазнительного юноши, который еще дремлет в нем.

"Надо что-то срочно предпринять, иначе я не выдержу", - уговаривал себя Сандерс, он всегда оставался внешне спокойным, даже если ситуация была неконтролируемой. Марк не мог разглядеть в уверенном мужчине сгорающего от вожделения похотливого испуганного мерзавца, желавшего наложить на него свои жадные руки…

-Хочешь выпить? - предложил Сандерс, чтобы разрядить обстановку. Выпивка, вот что ему сейчас нужно.

-Пива? - неуверенно спросил Марк.

-А не хочешь чего-нибудь покрепче, я, например, предпочитаю джин.

Марк не умел пить, он терял контроль уже после первого стакана, и друзьям приходилось возиться с ним, как с вялым кулем, но как он может признаться в таком президенту. В конце концов, он не сопляк, нечего позориться.

-Ладно, - согласился Марк.

Эндрю всегда говорил, что если хочешь кого-то завалить, то нет ничего проще, чем напоить его, правда, потом не услышишь слов благодарности, но зато получишь желаемое. Для Эндрю это, может, и подходило, но только не для Сандерса. Он и выпить-то предложил, чтобы немного расслабиться и отвлечься.

Марк совсем опьянел, с незаметным для себя бесстыдством он развалился на диване, широко расставив ноги, пола халата задралась, являя жадному взору Сандерса угловатое гладкое колено. Мужчина не отрывал глаз от завораживающего зрелища. Ноги Марка были стройными, немного более гладкими, чем нужно для парня, но, несомненно, очень привлекательными.

Сандерс отвел еле передвигающего ногами Марка в спальню для гостей.

-Спасибо, мистер Сандерс, - на прощанье улыбнулся пацан.

"И чего это я такой счастливый?! - всю неделю спрашивал себя Сандерс, - неужели из-за Марка?" Он не понимал себя, давно пора выкинуть из головы этот эпизод. Он просто помог парню, когда тому было плохо, только вот этот сопляк улизнул наутро, незаметно и неблагодарно. Как ни странно, Сандерс почувствовал облегчение. Вечер, определенно, был тяжелым для него. А потом как-то все стало легко и просто. Вновь вернулось солнце, работа опять стала радовать. Иногда он мельком видел энергичного парнишку-курьера, который неуловимо быстро мелькал среди кабинетов, разнося добросовестно все письма. Что ж, по крайней мере, парень рад жизни и готов усердно трудится, чтобы чего-то достичь. Это хорошо.

Сандерс по-прежнему задерживался на работе допоздна, но теперь у него появился интересный проект, они начали строительство большого спортивного магазина, в общем, президент был доволен. Нельзя сказать, что он полностью выкинул из головы тот случай с Марком, нет-нет, да и вспоминал паренька, но теперь не мучился. В конце концов, секс это не все, что нужно в жизни, по крайней мере, ему. Жил же он без этого, достаточно долго.

Сандерс вышел из офиса около девяти. У выхода из здания он заметил Марка, который лениво катался взад-вперед на своем скэйте. "Неужели он опять удрал?" - удивился Сандерс.

Парень заметил его и подъехал, он ловко затормозил, заставив доску подняться на одном колесе, мужчина невольно восхитился:

-Здорово!

-Здравствуйте, мистер Сандерс.

-Ты почему улизнул тогда, утром?

-Не знаю, - пожал плечами Марк, - наверное, невежливо, да? Вы уж извините, но мне нужно было успеть на метро, в школу.

-Я бы тебя подвез.

Парень улыбнулся:

-Да вы что, сразу бы слухи пошли.

Сандерс помрачнел, шутка была очень правдоподобной, и мужчина даже испугался, "неужели, он что-то заметил тогда?"

-Да я пошутил, - улыбнулся Марк, - просто не хотел злоупотреблять вашим гостеприимством.

-Ну, ладно, забудем, - подытожил Сандерс.

-Проехали, - отозвался Марк.

-Теперь по новой начнем, почему ты не идешь домой, уже поздно. Неужели опять ушел из дома?

Марк отчего-то смутился, он почувствовал, что в глазах мистера Сандерса выглядит, как глупый, безмозглый малявка, который из-за каждого пустяка убегает из дома. "Но он же не знает ничего, на самом деле". И он почему-то заговорил оправдывающимся тоном, который был совсем не свойственен Марку:

-Я сказал родителям, что переночую у друга.

-Так почему ты не идешь к нему?

Марк сделал печальную гримаску.

-Он поругался с предками, так что мне вообще не зачем туда соваться.

-Иди домой, - почти с заботой произнес Сандерс.

Марк удивленно посмотрел на него, потом решительно сдвинул брови и сказал:

-Только не домой. Куда угодно, но не туда. Я лучше в переходе переночую…

"Что же стряслось у него? Что это за родители, которые так обращаются с сыном?"

Сандерс понял по тону мальчика, что убедить того будет невозможно, и блеснувшая в его глазах обида заставила мужчину понять, что и он сам не хочет, чтобы Марк возвращался к таким людям, которых он не мог даже родителями назвать.

Сандерс разрывался. Он хотел помочь парню, но знал, что в этот раз может и не сдержаться.

-Мистер Сандерс, - неловко обратился Марк, - вы не могли бы сегодня еще раз побыть добрым самаритянином?

-Что ж, - Сандерс пытался сделать свое лицо спокойно-участливым, но сердце бешено и сладко билось, - поехали…

Попался, птенчик!… Нечего радоваться, что со мной опять? Но ведь он сам к тебе позвался, понимаешь? Неужели ты думаешь, он такой наивный мальчик, который верит в доброго дядю? Нет, Марк не был похож на наивного мальчика.

Парень по-свойски развалился на диване, впервые пробуя мартини, которое Сандерс купил по дороге, почему-то ему захотелось мартини сегодня. От прежней растерянности паренька и следа не осталось. Теперь он был самоуверенным, чуть нагловатым подростком, который свободно ощущал себя в незнакомой ситуации. Зачем-то Сандерс соврал, что от мартини не пьянеют.

-Ну как, нравится?

-Дерьмо какое-то, - признался слегка опьяневший Марк, он соображал отлично, правда, чувствовал себя слабым, нет, скорее - расслабленным.

Сандерса это заставило улыбнуться.

-Вообще-то это очень изысканный напиток, - поддразнил он, усаживаясь в безопасной близости напротив Марка в кресле.

Тот посмотрел лукавыми глазками:

-Может вам и изысканным, а мне больше пиво нравится.

-А джин?

-Я от него плохо соображаю, - все же Марк не выпускал из рук бокал с мартини, продолжая его смаковать, при этом забавно хлюпая.

Сандерс вновь чувствовал требовательное тепло в своем теле, еще более сильное, чем тогда, но теперь он не боялся поддаться ему, он просто ждал - удачным окажется момент или нет. Он отбросил нелепые мысли, что чем-то может испугать или обидеть парня. "Я же не собираюсь его насиловать. Только если ему захочется… А если нет, не думаю, что он из тех, кто станет трепаться…" Он пересел на диван рядом с Марком, почти забыв о робости, сейчас ему было легко, когда он глядел в горящие глаза парня.

-Почему ты пришел ко мне? - тяжелое дыхание Сандерса совсем близко опалило лицо Марка, который только улыбался.

-Думаю, ты знаешь, - столько призыва в этом голосе, распаленный Сандерс даже не мог поверить. Мальчишка только и ждет этого, а он сидит и мучается сомнениями.

Губы Марка тепло дрогнули от прикосновения мужчины, осторожного, нежного, совсем неторопливого. Перехватив инициативу, Марк захватил рот Сандерса, глубоко погружаясь, порывисто, нетерпеливо, быстро. Марк целовался больше языком, чем губами, наверное, как все напористые подростки, желающие казаться более опытными, чем они есть. Сандерсу казалось, что парень гораздо опытнее его, что ж, он только сдавался, компенсируя неумелость нерастраченной, но со страстью нахлынувшей нежностью. Руки Марка наоборот казались нерешительными, они легонько касались щек Сандерса, неуловимо лаская горячее лицо. Мужчина запустил руки под ворох свободной одежды Марка, добравшись до желанной, покрытой испариной кожи, и осторожно начал ласкать изгиб спины. Мальчишеское тело уже вовсю прижималось к нему, совершенно бесстыдно и откровенно, просто восхитительно откровенно. Пыл Марка и его настойчивость немного удивляли Сандерса, если вообще он мог сейчас удивляться.

Сдерживая себя, Сандерс был осторожен, сам не понимал почему, ведь мальчишка был возбужден и рвался в бой. Просто хотелось быть ласковым, вознаградить себя сполна за все ночи одиночества, а не ограничится быстрым совокуплением. Поэтому и одежду Сандерс снимал с Марка тщательно и аккуратно, освобождая пылающее тельце от вороха бесполезных вещей. Он оставил лишь короткую майку и белые носки, Марк сам попросил:

-Так сексуальнее, - объяснил он.

С чего это он взял, Сандерс не мог понять, но согласился. Он устроился на полу между ног Марка и принялся внимательно оглядывать и поглаживать итак готового уже парня. Он был отлично сложен для своих лет, немного худоват, но, что называется, с рельефом. Кожа Марка была светлой, тонкой, с просвечивающими голубыми веточками вен. С наслаждением мужчина поглаживал узкие бедра, мальчишеские с выпирающими косточками.

Марк его не торопил, сам забавляясь прелюдией, медленной и томной. Парень лукаво глядел на мужчину из-под полуприкрытых век, улыбаясь кончиками губ. Он задышал тяжело и часто, с мукой выгнувшись и закрыв глаза, когда губы коснулись его самой горячей, самой чувствительной кожи.

Сандерс сейчас почти не думал о своем удовлетворении, ему просто хотелось доставить удовольствие парню, и он сполна наслаждался вздохами Марка, иногда срывающимися глубокими стонами, прямо из груди.

Марк развалился на диване, широко раздвинув ноги, он откинулся к спинке дивана и смотрел лениво и устало на Сандерса.

-Майкл, - позвал он. Это прозвучало так медово-сладко, что все нутро Сандерса сжалось теплой дрожью.

Сандерс все так же сидел на полу, довольно улыбаясь, как кот, слизавший сливки…

-Да, мой сладкий? - нежно спросил он, упиваясь звуком своего имени, произнесенного соблазнительно задыхающимся голосом.

-Это все? - как бы разочарованно спросил Марк, этот юный соблазнительный демон, бесстыдно развалившийся, ему было мало одного сильнейшего оргазма, он требовал еще.

-Думаю, на сегодня хватит, - осторожно произнес Сандерс, скорее, чтобы раздразнить парня.

-Почему это? - удивился Марк, - ты не хочешь?

-Хочу, очень хочу, но… Ты уверен?

-А, думаешь, чего я к тебе приперся? - вот так откровение!

-Ты делал это раньше? - спросил Сандерс, наверное, чтобы скрыть свое замешательство, он почувствовал, что может и не оправдать доверия уже умелого и искушенного подростка.

-С парнями - нет, - признался Марк, - поэтому мне и интересно.

-Ты уверен, что хочешь, ну, чтобы я был первым?…

Ступня Марка осторожно поползла к ноге Сандерса, чуть касаясь ее пальцами. Мальчишка совершенно невообразимо-вызывающе улыбался.

-Ты мне нравишься, Майкл, - сообщил он, - сразу понравился, когда помог мне, ничего не попросив взамен, и когда я напился, и ты не воспользовался этим, это заставило меня тебя уважать. Так что, я хочу, чтобы это был ты… - томный голосок сводил с ума.

Сандерс не мог сопротивляться.

-Будет больно, - предупредил он.

-Как будто это меня остановит, - улыбнулся Марк.

Совершенно бездумно Марк поглаживал свой животик у пупка кончиками пальцев. Это так заводило Сандерса. Единственное, чего он хотел, чтобы мальчик не пожалел. Тот вновь пылал, заставляя всем своим видом откинуть любые сомнения.

Марк плавился под руками Сандерса, превращаясь в податливую лаву, которая проникала в поры мужчины, текла по венам, зажигая сердце. Сандерс действовал с максимальной осторожностью, стараясь избавить Марка, насколько это возможно, от болезненных ощущений, он ласкал и готовил мальчика. Марк был нетерпелив, он рвался вперед со всей юной сексуальной энергией, бурлящей в молодом сильном теле.

Сандерс прислушивался к всхлипам Марка, которого одновременно поразила боль и сильнейшее желание, но благодаря нежным прикосновениям мужчины, мальчик издавал уже другие звуки, не плач, а стоны, сладкие, страстные, сладко-страстные, сладострастные…

Марк уже уверенно отдавался ему, полностью забыв о неприятных ощущениях, и был захвачен в бурный ритм нескончаемых проникновений, находящих ответный отклик в его теле. Теперь Марк не был нетерпелив, но и медлить не хотел, его сводили с ума неторопливые руки Майкла, забравшиеся под майку, ласкавшие грудь и спину, казалось, ненужная ткань только мешает этим чудесным рукам бродить по его телу.

-Сними ее, - нетерпеливо выдохнул парень, почти не владея своим сбивающимся голосом и дыханием.

Сандерс не мог похвастаться опытом, но кое-что он умел.

Лежащий на полу мальчишка забился под телом мужчины, сильнее прильнул к нему, освобождаясь, поддавшись властному и всепроникающему ощущению, подчинившему себе каждую клеточку томящегося тела. Сандерс с трудом сдерживал контроль, сосредоточившись на удовольствии мальчишки, но его собственные сильнейшие ощущения заставляли забыть, не беспокоиться и вместе с Марком просто отдаваться безумному ритму, танцу тел, окруженных теплом…

Перестань беспокоиться, ты же видишь, как ему хорошо… и как тебе хорошо… нам обоим хорошо… нам… хорошо… о, Марк…

Утомленный голенький мальчик всем телом прильнул к мужчине, когда тот поднял его с пола, ступни в мягких носочках приятно гладили ягодицы, когда Марк крепко обнимал ногами талию Сандерса. Мужчина понес его в спальню, бережно уложив на кровать. Марк довольно смотрел полузакрытыми глазами. Сандерс лег рядом и стал массировать и ласкать горяченькую фигурку, вновь распаляя парня. Неутомимый и ненасытный Марк вновь и вновь припадал к Сандерсу, словно никак не мог сполна насладится. Неопытный, неумелый, но изголодавшийся по ласке мужчина ничуть не уступал, отвечая на каждый призыв мальчишки. После этого здоровый, но усталый ребенок заснул праведным сном, восстанавливая растраченную энергию. Сандерс смотрел, не веря, на уснувшего мальчика, и с трудом мог унять то бешено стучащее, то замирающее от восторга сердце.

Это ведь даже лучше, чем было с Эндрю, гораздо лучше… Марк действительно полностью отдавал себя, с наивной доверчивостью и порочной страстью, не только забирая, но и даря тепло, наслаждение, и получая его с той же искренностью в ответ.

Сандерс с удивлением разглядывал безмятежное теперь лицо, казавшее не то совсем детским, не то - не по возрасту мудрым.

"Что он скажет утром? - вот что больше всего занимало мужчину, - отблагодарит меня или возненавидит, будет счастлив, что совершил невероятное открытие, или пожалеет, что поддался своим инстинктам и желаниям".

Сандерсу очень хотелось надеяться, что Марк не сочтет происшедшее ошибкой, но и не отнесется небрежно, как к чему-то будничному и привычному, как привыкли беспечные подростки относиться к сексу. Охваченный сомнениями, Сандерс не мог заснуть, он горел, вспоминая уверенные, страстные ласки Марка. Он привлек к себе мальчика, не боясь разбудить, тело мужчины все еще держала истома от воспоминаний о прикосновениях парня, об их совместном удовольствии и незримом согласии, которое они нашли в ласках друг друга.

Теперь не было гнетущего одиночества, наконец, Сандерс почувствовал покой, теперь он был не один, его постель не была пуста, может только на одну ночь, но зато какую!…

Кажется, я уже начал забывать как это, обнимать кого-то, чувствовать живое тепло, доверчивое и страстное тело, юное и горячее… Марк… ты не представляешь, что сделал для меня, я вновь ощутил покой. Я счастлив лишь от того, что смог доставить удовольствие тебе… Но то что почувствовал я - это неописуемо, такого со мной никогда не было!

Умиротворенный Сандерс прижал крепче спящего мальчонку, который засопел во сне, но все же обнял мужчину доверчивыми руками.

Сандерс проснулся немного позже, чем обычно, но он не обратил на это внимания. Марк ушел, совсем как в первый раз, улизнул прямо из рук потерявшего бдительность Сандерса. Мужчина лежал и смотрел в потолок, вместо того, чтобы спешить на работу.

Ему было обидно, он был в недоумении.

-Кэтрин, вы не могли бы вызвать Марка, курьера, - с трудом скрывая волнение, произнес Сандерс, - мне нужно передать ему несколько поручений.

-Можете передать их мне, я отдам, - произнесла ничего не подозревающая добрейшая женщина.

-Они очень личные и срочные, - немного неуверенно сказал директор.

-Понятно, - улыбнулась секретарша, "А он ведь опоздал сегодня… Это неспроста…", - сейчас я его отправлю к вам.

Веселый стук, дверь отворилась, бесстыдная ухмыляющаяся мордочка под длинным козырьком.

-Вызывали, шеф?

-Зайди, пожалуйста, нам нужно поговорить, - ровным голосом произнес президент. При виде мальчика все тело охватило приятное тепло, трепещущее, возвращавшее воспоминания о вчерашней ночи.

Подросток небрежнейшей походкой прошел в кабинет и встал у стола, глядя на шефа и задорно улыбаясь.

-Марк, - нежно произнес Сандерс, - почему ты опять ушел, не сказав мне ничего?… Я сделал что-то не так, может, обидел тебя чем?…

-Майкл, - как он это сказал, совсем как вчера! - все было здорово, мы классно потрахались, мне понравилось! - широкая улыбка.

-Почему ты не можешь сказать: "это был потрясающий секс"? - уже успокоившись, спросил Сандерс, - почему для того, что произошло нужно использовать такое грязное словцо?

-Да, да, это был классный секс, - весело заявил мальчишка, он быстро подошел к Сандерсу и устроился на его коленях, - самый офигенный секс, который у меня был, - чуть поелозил, заставляя Сандерса безумно мучится.

-Марк, - Сандерс серьезно посмотрел в глаза мальчишке, стараясь не думать о том, что он делает с ним, - я бы хотел встретиться еще…

-Конечно, - охотно согласился пацан, - можно сегодня. Я подожду тебя после работы.

-Марк, а как же твои родители, ты же не можешь опять не ночевать дома.

-Да без проблем, я могу неделями не появляться, - парень заметил недоверие и беспокойство в глазах Сандерса, - да не волнуйся ты, я могу просто вылезти ночью из окна и уйти, а утром вернуться. Я сто раз так делал, чтобы они не цеплялись…

-Ты придешь? - жарко прошептал Сандерс, прикасаясь к нежной шее.

Марк вскочил с коленей мужчины.

-Ты че делаешь? Зайдет твоя секретарша… - с притворным испугом произнес мальчик.

-Сам залез ко мне на коленки, - пожаловался Сандерс, - думаешь, я железный?

-Ладно, я пошел, мне еще в отдел архитектуры надо, - заторопился Марк, и Майклу стало тоскливо.

-До вечера, Майкл, - озорно подмигнул парнишка.

Сандерс взволнованно оглядывал свое жилище, поправляя безупречно стоящие вещи. Волнуюсь, как подросток на первом свидании… Чего ты так волнуешься и стараешься, ему наплевать на идеальный порядок, на твою квартиру. Его не нужно очаровывать и производить впечатление. Но я хочу, чтобы ему было уютно, чтобы он расслабился и хорошо провел вечер. Вот и позаботься об этом. Только для этого совсем не нужно стирать с полок пыль…

Сандерс накупил кучу вкусных вещей, какие, по его мнению, должны понравится парнишке. Он приготовил ужин, потом позвонил портье и предупредил, что к нему должен прийти его племянник Ловко придумал!…. Сандерс заботливо накрывал стол. Может, еще свечи и шампанское поставишь, устроишь романтический ужин. Что за чушь, зачем это Марку? Думаю, он не за этим придет…

Мужчина совершенно бесполезно перестелил свежие простыни. Молодец, так и надо, подготовься основательно! Сандерс проводил рукой по гладкой поверхности кровати, все внутри сжималось, когда он думал о том, что было здесь вчера, и что будет сегодня. Что он там сказал об этой кровати? Она такая огромная, настоящий траходром. Остроумный Марк.

Сандерс нервно смотрел на часы, почти пол десятого. Ну, где же он, неужели передумал? Все нутро похолодело при этой мысли. Он расхаживал по комнате, волнуясь и отчаиваясь.

Сердце чуть не выпрыгнуло от счастья, когда весело зазвонили в дверь.

Марк стоял, надвинув кепку на глаза, зажав под мышкой скэйт. Он улыбнулся и зашел внутрь. Вот он, твой прекрасный принц, сам пришел. Как ты и хотел…

-Там ко мне вахтер прицепился, пускать не хотел. Спрашивал, кто я, к кому пришел, а потом спросил, не племянник ли я мистера Сандерса… Это ты ему напел?

Сандерс кивнул, пожирая глазами долгожданного гостя, который плел какую-то чепуху, совершенно не нужную мужчине.

Марк едва доходил Сандерсу до плеча, он потянулся на носочках, пытаясь достать губы, мужчина улыбнулся и наклонился к нему. Теперь они целовались так, как хотел Майкл - в меру страстно и нежно. Гибкий быстрый язычок Марка ласково исследовал рот Сандерса, губы плотно смыкались, а руки лениво блуждали по телам, пока не пытаясь проникнуть под одежду. Сандерс с трудом оторвался от Марка, тот удивленно посмотрел на него.

-Думаю, сначала нужно поесть. Я приготовил ужин, - тяжело дыша, произнес мужчина.

-Ужин, для меня? - засиял мальчишка.

-Конечно, - счастливо улыбнулся Сандерс, глядя на восторг парня.

-Спасибо, Майкл, - Марк крепко обнял его за талию.

-Сначала попробуй, а потом благодари, - засмеялся Майкл.

Марк сидел на высоком стуле, поставив одну ногу на сиденье, поза его была небрежной, он улыбался и болтал, не переставая уплетать за обе щеки. Сандерс с умилением смотрел на него, не понимая, как же быстро этот мальчишка захватил все его помыслы, заставляя не только желать его, но и беспокоится.

-Твои родители знают, что ты ушел?

-Не-а, - произнес Марк, - я незаметно ушел.

Эта ситуация все больше и больше волновала Сандерса.

-Марк, что происходит в твоей семье, почему ты так говоришь о своих родителях? С тобой плохо обращаются?

-Да они просто не замечают меня, - с обидой сказал мальчик, - и друг друга не замечают. Мы как будто три разных, незнакомых человека. Мать приходит из своего магазина, готовит жратву на всех, иногда прибирается в доме, стирает вещи - этим заканчивается ее забота о семье. Она только читает свои дурацкие романы, больше ее ничего не волнует. Она никогда не спрашивает, голоден ли я, есть ли у меня все, что мне нужно, ее не волнует моя учеба, - голос Марка становился все печальнее, - не уверен, помнит ли она еще, что у нее есть сын. И муж, которому, в общем, тоже на все насрать. Он работает на почте, непыльная работенка - письма разносить. Затаривается каждый день после работы упаковкой пива, садиться перед телеком и смотрит все подряд, даже жрет на журнальном столике. Его не волнует, что происходит в его семье. Мы редко разговариваем, они не интересуются моими делами, так что я могу гулять, где хочу и когда хочу, и меня это устраивает, - но по тону мальчика Сандерс понимал, как это его задевает и ранит.

Он был в шоке, отказываясь верить в реальность подобной ситуации.

-Я никому не говорил, но тебе скажу. Знаешь, моему отцу не всегда наплевать на меня, - таинственно понизил голос мальчик, - иногда он вспоминает, что у него есть сын и начинает меня воспитывать, наказывать за любой пустяк, может к чему угодно прицепится, например, что я потаскун и шляюсь, где попало, или, что я тупица, а не отличник.

-Он тебя бьет? - с ужасом спросил Сандерс.

-Раньше использовал ремень, это было так унизительно, но теперь бьет, как он говорит, по-мужски, то есть по-настоящему, кулаками, - Марк заметил испуг и беспокойство на лице Майкла, - многих бьют, это не так страшно. Меня пугает совсем другое. Я бы давно дал ему сдачи, но, знаешь, я его боюсь. Он как будто с ума сходит, что-то находит на него… У него глаза, как у психа, мутные, ничего не видят…

-Марк, - прервал его Сандерс, - такое нельзя терпеть, ты имеешь право на защиту…

-О чем ты, Майкл, - усмехнулся парень, - хочешь, чтобы я обратился в полицию или какую-нибудь социальную службу? Чтобы какие-то люди постоянно надзирали и опекали меня? Ну уж нет, меня устраивает моя свобода и независимость. Я давно привык быть самостоятельным и заботиться о себе. А побоев я не боюсь, иногда с парнями мы деремся гораздо сильнее. Вот закончу школу и уйду из дома насовсем, пару лет осталось потерпеть…

-Но Марк… - пытался возразить Сандерс, он видел, что, не смотря на беспечность, мальчик очень переживает от равнодушия самых близких людей.

-Майкл, давай не будем об этом. Все в порядке. Мне наплевать. У меня куча друзей, так что я не чувствую себя покинутым и одиноким, - уверенно сказал парень, - давай закроем эту тему раз и навсегда.

-Хорошо, давай поговорим о более приятных вещах, - мягко сказал Майкл, - о нас?

-О нас? - соблазнительно улыбнулся парень, - а что с нами?

-Пока ничего, кроме одной ночи, но… Марк, мне этого мало…

-Мне тоже, - лукаво перебил его мальчишка.

-Я хочу, чтобы мы были вместе, - пылко произнес Сандерс.

-Типа, встречаться? - спросил Марк.

-Да, наверное, не знаю, как это назвать. Я хочу быть с тобой, общаться, проводить время вместе, ходить куда-то, заботиться о тебе. Марк, ты этого хочешь?

Парень кивнул.

-Ты согласен? - нетерпеливо и с надеждой спросил Сандерс.

-Да, согласен, - улыбнулся мальчик, так нежно и доверчиво, что просто сердце сжималось от восторженного умиления.

-Ты уверен? - еще сомневался Сандерс, боясь поверить в такое быстро нахлынувшее счастье, - мы ведь почти незнакомы.

-Ну и что? - удивился парень, - это девчонкам нужны все эти долгие ухаживания. Зачем время тратить, если мы нравимся друг другу. Познакомимся в процессе, - подмигнул Марк.

Стало так легко, будто все так и должно быть на самом деле. Наверное, я всю жизнь шел к этому моменту, чтобы встретить этого паренька и влюбиться в него с первого взгляда…

-Пойдем? - позвал нетерпеливый Марк, кивая в сторону спальни.

-А ты не хочешь десерт? - спросил Сандерс, хотя уже рвался в объятия Марка.

-А что там? - любопытно оживился парень.

-Мороженое с орехами!

-Вау! Классно! - обрадовался сладкоежка Марк.

Парень заметил легкую грусть в лице мужчины.

-Знаешь что, - ласково сказал он, - подождет мороженое. Сейчас будет другой десерт!

Майкл нежно гладил гладкий подтянутый животик Марка, прикасаясь иногда губами к пупку, парень смеялся от щекотки, совсем по-детски, задорно, самозабвенно. Этот смех доставлял Сандерсу удовольствие еще большее, чем секс, которым они только что занимались. Такой чистый, невинный, радостный смех. Он принес радость мальчику, что еще в мире может иметь значение? Губы Майкла прошлись по светлой, еле заметной дорожке волос вниз от пупка, шепча при этом ласковые глупости, которые одновременно смешили и возбуждали Марка.

-Ах ты моя прелесть, мальчик мой ласковый, солнышко, - язык медленно гулял вниз и вверх по животу, - какой нежный животик, - поцелуй, - какой сладкий мальчик, - еще ниже, - здравствуй, мой маленький, ты меня ждал, сейчас папочка тебя поцелует…

Марк хохотал, глядя на Майкла, возившегося внизу, он весело произнес:

-Майкл, хватит нести всякую херню.

-Знаешь, чего я хочу больше всего на свете? - произнес Сандерс, почти не прекращая целовать самый низ живота Марка.

-Я знаю, чего ты сейчас хочешь! - захохотал парень.

Лицо Сандерса вдруг оказалось над Марком.

-Я хочу, чтобы ты всегда так смеялся, - очень серьезно сказал он, глядя мальчику в глаза.

-Так заставляй меня, так смеяться, - с улыбкой произнес Марк.

-Марк, обещаю, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Если твои родители не видят, какой у них замечательный сын, забудь о них. Я тебе их заменю.

-Ни фига себе! Родители такого со своими детьми не делают, - развеселился парень.

-Марк, ты понял, о чем я говорю, - все так же серьезно сказал Сандерс.

-Майкл, я понял, - улыбнулся Марк, обнимая мужчину руками и ногами, - спасибо тебе.

-Марк, - Сандерс с трудом отстранился от жарких, жадных губ, - я хочу попросить тебя, это очень важно для меня.

-Чего ты хочешь? - глаза паренька озорно блеснули.

-Я хочу, чтобы ты разбудил меня, когда проснешься. Пожалуйста, не исчезай, я хочу увидеть тебя утром. Это очень для меня важно.

-Конечно, Майкл, - кивнул мальчишка, - позавтракаем вместе.

С благодарной нежностью Майкл припал к губам мальчика. Марк отстранился, он перевернул расслабленного мужчину на спину, повернул его голову набок и начал совершенно нагло и бесстыдно облизывать его щеку.

-Котенок мой голодный, - улыбнулся Сандерс.

Марк вдруг замер, что-то вспомнив.

-Мороженое! Я сейчас принесу его.

В одних носках Марк потопал на кухню, загремел посудой, хлопнул дверцей холодильника. Эти простые будничные звуки приносили Сандерсу умиротворение, он положил руки под голову и крепко сжал веки, так что перед глазами заплясали красные пятна.

-О чем задумался? - спросил Марк, садясь на постель. Он держал на коленях большую холодную чашку с мороженным.

-Я думал о тебе, - признался Майкл.

Мальчик облизал ложку с лакомством и улыбнулся.

-Вкусно! - слизал новую порцию, теперь медленнее, соблазнительно играя язычком.

-Может, угостишь меня? - попросил Сандерс.

Марк намазал мороженым губы и подставил их Майклу.

Марк приходил к Сандерсу почти каждый вечер, иногда ждал его после работы, они вместе ехали в переполненном лифте, где мужчина мог с осторожным блаженством схватить ручку мальчика. Марк называл теперь домом квартиру Майкла, он перевез туда от родителей наиболее дорогие свои вещи, компакт-диски, журналы, книги, часть одежды, чтобы одевать, когда ночевал у него. С появлением мальчишки изменилась не только жизнь Майкла, но и квартира, почти неуловимо, но мило, будто на всем он оставил свой отпечаток - неосторожно сдвинутыми вещами, к которым Марк прикасался, его небрежно разбросанными журналами и дисками. Он небрежно-неряшливо раскидывал вещи, создавая этакий уютный хаос. Майкл не спешил наводить порядок, боясь разрушить очарование, которое принес в его прежде ненавистно жилище Марк. Горничная, конечно, потом наводила порядок, но ее стерильная уборка не могла лишить каждую вещь очарования, принесенного парнишкой. Сандерса совсем не волновало, что она думает, о чем догадывается, он платил ей за работу и не позволял влезать в личную жизнь. Теперь квартира превратилась в маленький рай, и даже если Марк не ждал его, Сандерс не боялся возвращаться в квартиру, теперь он любил ее, потому что Марк чувствовал там себя уютно и спокойно.

Это было так естественно и невероятно - быть с Марком, словно что-то прежде недоступное Сандерсу появилось в его жизни, встало на свое место. Он так уверенно чувствовал себя с мальчишкой, заражаясь его энергией, жаждой жизни, интересом ко всему окружающему. Он помогал Марку ощущать себя нужным, даря заботу и внимание, и наслаждался не только ролью его любовника, но друга и даже отца. Сандерс никогда еще не чувствовал себя таких богатым, цельным - он обрел самое дорогое сокровище, другого человека. Майкл даже начал забывать о прежнем гнетущем чувстве одиночества, которое подстерегало его на каждом шагу, теперь даже вдали от Марка, он ощущал его присутствие в своей жизни.

Марк купался в блаженстве от чувства собственной значимости, необходимости. Майкл делал все, что бы он смог ощутить, что же такое настоящая семья, которой у него, можно сказать, и не было. Родители Марка жили в своих изолированных мирках, считая их самодостаточно-полными, не нуждаясь во внешнем мире, не впуская никого в свой. Родительский дом угнетал мальчика, он всегда, как и Сандерс, оттягивал возвращение туда, задерживаясь где угодно. К счастью, родителям было все равно, где он пропадает, а у Марка - много друзей и приятелей, с которыми он не чувствовал себя одиноким. С появлением Майкла все как-то просто встало на свои места, легко и понятно, как и должно быть. Майкл дарил ему настоящее тепло, настоящую радость, словно сделал целью своей жизни, каждым поступком доставлять удовольствие мальчику. Он давал Марку то, о чем парень и мечтать раньше не смел, простые мелочи, которые ничего не значили для мужчины, но бесконечно радовали паренька. Раньше Майклу никогда не доставляли удовольствия его деньги, они были просто неотъемлемой частью его жизни, мерой достижений, результатом упорного труда. Теперь они по-настоящему делали счастливыми и Марка, от того, что он мог получить, что пожелает, и Майкла - от того, что может дать это мальчику.

Марк получал все, что ему хотелось - новые кроссовки, новые диски, кассеты, бейсбольные биты. Он не требовал, но Майкл сам настаивал, желая его порадовать, и мальчишка соглашался. Так приятно, когда кому-то есть дело до твоих желаний, когда кто-то понимает тебя, стремится помочь.

Как-то Сандерс спросил Марка:

-Тебе не скучно со мной, у нас ведь такая разницы в возрасте, она тебя не пугает?

-Да ты круче многих моих сверстников, и понимаешь меня даже лучше, чем мои друзья. И уж, конечно, ты лучше многих взрослых. Ты не делаешь вид, что знаешь все на свете, а я всего лишь несмышленый пацан, у которого не может быть своего мнения и который еще ничего не смыслит в жизни.

В свою очередь Майкл мог сказать то же самое - у Марка он находил понимания больше, чем у кого бы то ни было. Внешне несерьезный, небрежный, Марк был очень чутким и внимательным. Он всегда выслушивал Сандерса, искренне радуясь его доверию, безмолвно помогал просто своим внимательным присутствием.

Сначала Майкл боялся, что Марк отнесется беспечно и небрежно к их отношениям, но мальчик так сильно потянулся к нему, будто не смыслил иной жизни, без Майкла.

Они дарили друг другу то непонятное иным людям счастье, какое испытывают только двое, чувствуя дыхание любимого, слушая его голос, глядя в глаза и дорожа этим больше, чем всеми сокровищами мира.

Сандерс эгоистично радовался равнодушному отношению родителей Марка к своем сыну, конечно, паренек переживал, хоть и скрывал это, но Сандерс всеми силами пытался восполнить эту пустоту в сердце Марка.

Сандерс тоже был один в самые тяжелые моменты в своей жизни, его родители рано умерли, поэтому он не мог чувствовать чью-то поддержку. Нелюдимый и замкнутый, парень с тайными странностями, он всего боялся, мучительно сознавая свою непохожесть и считая ее неполноценностью.

Он помнил ужас и бессилие, когда понял, что отличается от других парней. Это произошло не сразу, долго копилось, иногда проявляясь, но когда после выпускного Майкл оказался в машине с сексуальной красоткой и не смог ничего сделать, то понял окончательно - он любит парней. Ранимый и робкий парень не знал, что делать, отчаянно подавляя в себе все желания, полностью отдаваясь учебе. В колледже, в университете у него не было друзей, просто знакомые, которых он не подпускал достаточно близко к себе, чтобы они не догадались о его извращенной натуре, которую он страшно боялся. Боялся, потому что терял контроль, увидев какого-нибудь поразившего его парня. У него почти не было сексуальных фантазий о них, он просто любовался со стороны, как можно любоваться человеческим телом на картине - с восхищенным трепетом и сознанием недоступности. Майкл всем естеством стремился избавиться от недостойных желаний, наверное, поэтому он и женился. Джейн была девочкой из его детства, может, поэтому он выбрал ее. По крайней мере, он знал эту девушку, и мог не ожидать от нее неприятных сюрпризов. Родители Джейн были состоятельными, благонравными, со старыми представлениями о жизни. Они с распростертыми объятиями приняли Майкла в свою семью, даже не подозревая, в какие руки отдают дочь. Майкл тогда только устроился на фирму, он по многу работал, отдавая все физические и душевные силы, чтобы утвердиться, доказать всем свою значимость, свои возможности. Родители Джейн помогали им, пытаясь вмешиваться во все их дела, что очень злило Майкла. Он предпочитал ни от кого не зависеть, но жена его не привыкла довольствоваться тем скромным образом жизни, который он тогда мог ей предложить. Джейн уверенно принимала помощь родителей, не желая оставаться домохозяйкой, решила посвятить себя карьере. Джейн писала любовные романы под псевдонимом Шелли Семми, который казался ей очень загадочным. Это были довольно обычные дешевые романчики, которые издают в мягких обложках и которые так любят домохозяйки - множество однообразных сексуальных сцен в различных декорациях, не отягощенные сюжетом. Правда, в романах Джейн проявляла куда больше фантазии, чем ее коллеги, особенно в эротических сценах. Майкл удивлялся таким познаниям в сексуальных отношениях и очень сомневался, что он мог дать их жене. У него возникли подозрения, что Джейн погуливает на стороне, пока он вкалывает, но Сандерса это не волновало. Даже радовало, чем больше Джейн будет ему изменять, тем меньше требовать удовлетворения. Майкл всегда знал, что не удовлетворяет жену в постели, естественно, и сам не получал никакого удовольствия, кроме чисто физической разрядки. Как можно испытывать что-то, если человек кажется тебе совсем не привлекательным в сексуальном плане?

Брак их быстро исчерпал себя, и совсем не из-за неудовлетворенности в постели. Просто и Майкл, и достаточно сведущая в чувствах Джейн понимали, что они абсолютно чужие люди и вместе им делать нечего. Через год они безболезненно развелись, поделив все поровну. Можно сказать, остались друзьями. Джейн посылала ему свои книги, приглашала на презентации, восхищалась укрепляющимся положением Майкла в фирме, но ничуть не жалела о разводе. Именно за это он и был ей благодарен.

Потом настало одиночество. Еще более страшное, чем прежде. Ощущая свою неполноценность, Майкл боялся заводить отношения с людьми, даже с коллегами держался сухо, по-деловому. Но тоска накапливалась, принося неудовлетворенность, чисто физическое желание быть с кем-то. Майкла всегда удивляло и вводило в недоумение то, что, не смотря на все различия, люди отыскивали свои половинки и были счастливы, даже такие, как он. Майкл постепенно принимал себя, уже не боясь, но и в открытую не мог заявить всем: "да, я гей, и ничуть этого не стыжусь!". Может, он действительно и не стыдился, но просто не видел смысла в подобном эпатаже, вот если бы это было кому-то нужно… Майкл захотел обрести такого человека, ради которого бы стоило жить, трудиться, которого бы можно было просто любить. Но кроме романтических мечтаний Сандерса все больше и больше донимала сексуальная неудовлетворенность. Ведь он даже не знал как это - заниматься сексом с мужчиной.

Отбросив свои страхи и сомнения, и даже мечты о любви, Майкл решил, что должен получить, по крайней мере, физические наслаждения. В двадцать восемь лет Майкл, робкий девственник (с точки зрения гомосексуалиста) решил посетить гей-бар и найти себе спутника хотя бы для постели. Это было не сложно, желающих повеселиться с таким красивым и неопытным мужчиной нашлось достаточно. Их было не много в жизни Майкла, потому что случайные связи его не устраивали, он жаждал простого человеческого присутствия в своем доме. Именно поэтому он и позволил Эндрю поселиться в своей шикарной квартире. Наверное, Эндрю был его единственным настоящим любовником, с которым у Майкла были постоянные отношения, продлившиеся почти два года. Они дали многое Сандерсу, но когда они с Эндрю расстались, Майкл почувствовал только облегчение. С Эндрю было тяжело, потому что он очень отличался от Майкла своим отношением к жизни, к любви. Он верил лишь в свободу, в непрочность и эфемерность отношений. Все, что занимало его - чистый секс, без чувств, без обязательств. Это удивляло Майкла, но Эндрю честно заявил ему в самом начале их романа, что у них не будет ничего серьезного. Почему он тогда согласился с этим? Может, от безысходной тоски по присутствию человека рядом собой. Потом он убедился, что Эндрю и этого ему не может дать. Ничего кроме постели. После двух лет самообмана Сандерс просто попросил Эндрю уйти, тот воспринял это как должное, и они расстались.

Сандерс не жалел об этом, но мечты о простом человеческом счастье вновь и вновь одолевали его. Иногда даже хотелось писать в колонку знакомств:

"Одинокий белый мужчина - гомосексуалист ищет спутника жизни для серьезных взаимоотношений… одноразовых просьба не беспокоиться…". Но все это казалось глупостью. Почему-то Майкл пытался уверить себя, что его счастье само его найдет, но в тридцать шесть он был по-прежнему один. Он ничего не скрывал, но ни о чем и не говорил в открытую, так, что за время, проведенное в фирме никто ничего не знал о его личной жизни, конечно, ходили слухи, разные намеки, но Сандерс не придавал им значения. Он не боялся скандала, веря, что его профессионализм и компетентность будут значить в делах больше, чем сексуальная ориентация.

Но теперь Сандерс боялся огласки. Марку не было восемнадцати… Сандерс осознавал сквозь дымку счастья, что все может очень плохо обернуться и для него и для парня. Его могло ждать суровое наказание, а Марка?… Впрочем, парень справился бы увереннее его со всем, чтобы с ним ни случилось. Убедив себя в мысли, что Марку не грозит ничего, кроме огласки его ориентации, Майкл успокоился. Нельзя сказать, что он не боялся тюрьмы и полностью верил в силы своих адвокатов, просто это показалось ему не существенным. Что может быть важнее нынешнего счастья? Меня впервые не волнует мое будущее, я просто хочу быть с Марком и думать о его будущем, помогать ему строить свою судьбу, избегать тех ошибок, которые совершил я.

Марк привык относиться к жизни проще. Он не был беспечным или наивным, просто не создавал проблем там, где их на самом деле не было. Он всегда верил, что в жизни можно добиться всего своими силами и найти решение любой проблемы. Ему были совершенно непонятны юношеские терзания Майкла по поводу своей ориентации. Марк никогда не страдал из-за этого.

-Вообще-то, я не голубой, - сказал он, после откровений Майкла он хотел рассказать и о себе, - мне нравятся и мальчики, и девочки.

-Бисексуал, - насмешливо подсказал Майкл.

-Ну, да, - кивнул пацан, - хотя, мальчики все-таки больше. С ними можно дружить, а что взять с девчонок? Иногда мне кажется, что кроме свиданий и внешности их ничего больше не волнует. А с парнями можно нормально общаться.

-Давно ты заметил это в себе? - с интересом спросил Сандерс.

-Когда мне было тринадцать, я отправился в летний лагерь, моему отцу на работе профсоюз каждый год выделял путевки. Тогда у меня уже проснулся сексуальный интерес, и не только к себе, - Марк хихикнул, - правда, я многого не знал и не понимал. В лагере, я думал, оторвусь по полной программе. Но там были такие стремные девчонки, а если и попадались симпатичные, то недотроги. Ну а мы, ребята боевые и любопытные, решили попробовать друг с другом, так, ради интереса. Но было страхово, - признался Марк, - так что мы даже не целовались, ну, просто трогали и все такое, - ну ничего не смущается! - некоторые минет делали друг другу, но мне не обломилось. В общем, месяц эта малина длилась, пока двух парней не попалила воспиталка, или как там ее. Дура была! Собрала весь лагерь, и девчонок, которые, тоже, наверное, баловались друг с другом, но не знаю, палили их или нет. Она там нам давай втирать, что мастурбация - это извращенство, о гомосексуализм чуть ли не преступление. Мы даже слова такие еще не все понимали. В общем, начала такую х…ню молоть.

Мы все притихли, думали, предкам все вытреплет, но они очень беспокоились о репутации лагеря, поэтому замяли дело. Пацаны так перепугались, что у них к этому делу напрочь охоту отбило. А мне, наоборот, еще интереснее стало. Я смотрел на парней, представлял, что целуюсь с ними, и это меня возбуждало. Помню, как-то на вечерине одной мы со Стивом Остином напились жутко и начали по душам болтать. Ну, вначале обсуждали, кто с какими девчонками спал, потом решили, что все они дуры и шлюхи, ну а потом выяснили, что было бы неплохо попробовать с парнем. Ну, я ему про лагерь рассказал, он совсем осмелел. Вначале мы просто лизались (целовались), а потом он сделал мне минет, мне так понравилось. Нас кто-то застукал тогда, потом по школе разнесли. Стив как обоссаный ходил, избегал меня. А я сказал всем: "Да, мне нравятся парни. И что с того? Щас не то время, чтобы осуждать за это. Лучше быть педиком, чем каким-нибудь гопником или уродом". Я всегда спокойно относился ко всему такому. Меня бесит, когда начинают выпендриваться, "как это отвратительно, мерзко" и все такое. Мне кажется, не важно с кем спит человек, главное какой он.

Не смотря на довольно художественную речь, Марк рассуждал очень разумно и зрело, в нем не было нетерпения, наоборот он открыто принимал людей такими, какими они хотели быть, и это очень нравилось Майклу. Он радовался, что Марк не был таким рохлей, как бы он сказал - лохом, как сам Сандерс, и смог открыто заставить других принимать себя таким, как есть, и даже уважать за это.

Марк усмехнулся:

-Когда все узнали, то девчонки не хотели даже встречаться со мной. Бегали как от заразного. Но как-то ко мне подошла одна одиннацатиклассница Мэри Свонг и сказала, что не прочь встретиться со мной, - Марк вновь продолжал поражающие откровенностью рассказы о своей сексуальной жизни, - я думал вначале, это прикол. Но она легла со мной в первый же вечер, даже расстроилась, что я так быстро сдался, и что я не настоящий гей. Она сказала, что для любой женщины это настоящая победа - соблазнить гея.

Майкла удивляло, что со всей своей прежней беспечностью в делах интимных Марк распрощался, как только они встретились.

-Просто, я на тебя круто запал, понимаешь, раньше я серьезно ни с кем не был, а тут ты появился. Такой странный, загадочный. Привез меня к себе. Я же видел, что ты меня хочешь, но почему-то медлил. Я и сам готов был в первый вечер, только напился зачем-то, просто не хотел показаться тебе маленьким.

-Вот так новости, - удивился Сандерс.

-Да, - кивнул Марк, - а во второй раз я уже точно решил, если упущу этого мужика, то я придурок. И все эти мои заморочки насчет гомосексуализма - полная херня, но ты сам все сделал.

-Очень интересно, - кивнул Майкл.

Сейчас, когда они лежали в постели и делились откровениями, Сандерс почувствовал, что в Марке он обрел настоящего друга, с которым можно поделиться любым секретом, и, несмотря на юный возраст, парень все понимал, давал советы, простые и разумные. Он ко всему относился довольно легко.

-А после первой ночи, - улыбнулся Марк, - я понял, что на тебя запал всерьез, не знаю, как я это понял, - он крепче обнял Майкла, - правда, ты такой клевый!

-Мальчик мой любимый, - в порыве нежности Сандерс сильно прижал паренька к себе.

-Раздавишь, бегемот, - возмутился Марк.

Майкл обожал следить, за тем как начинается воскресное утро Марка, такое ленивое и блаженное. Мальчик вставал с постели, а Сандерс опирался на локоть и смотрел на него.

С незаметной для себя чувственной грацией Марк потягивался, потом стянул носок ступней, забыл про второй… Боже, как он любит эти белые носочки, почти с девчоночьей аккуратностью…Марк, наполовину босой, шлепал в ванну, где наспех умывался, брился, …он уже совсем большой мальчик… потом шел в спальню, озаряя ее своим присутствием, включил проигрыватель дисков, как обычно, свой любимый "Рамштайн", тут же, забыл о них, включая телевизор, забыл о телевизоре и отправился на кухню. Майкл представил, что он полез в холодильник, и точно - шлепнула дверца, …Марк, милый, я понимаю как ты голоден, но прошу, будь помягче с несчастным холодильником, он столько от тебя натерпелся… Зашумела вода в раковине, потом заработала микроволновка, забыв о ней, Марк вернулся в комнату. Майкл лег поудобнее, чтобы видеть через дверной проем, как парень сел поперек кресла, перекинув ноги, в одном носке, через подлокотник, взял какую-то газету, стал быстро листать ее. Мелодично запиликала микроволновка, объявляя, что пища готова. Марк вернулся на кухню, достал из печи тарелку, поставил на стол, тут же забыв о ней, накинулся на остатки холодной ветчины, оставшейся после ужина. Во всех его движениях присутствовала размеренная неторопливость, легкая безалаберность, ленивая нега, окутывавшая еще сонного мальчика ореолом детской непорочности… детской непорочности? Это после вчерашнего-то? Ну, это выражение такое. Он выглядит именно так…

Наконец, Марк окончательно забыл бушующих "Рамштайн", еду, телевизор, зачем-то включенный компьютер, он вспомнил о Майкле, который тоскливо дожидался его в спальне.

-Неряшка-замарашка, - прокомментировал Сандерс действия мальчишки, когда тот лег на него сверху и стал игриво и порывисто целовать его грудь и шею.

Марк поднял голову с лукавыми глазками.

-Неправда, - возразил он, - я все приберу, но позже.

-Ничего не надо прибирать, - Майкл взъерошил и без того непослушно торчащие волосы Марка.

-Твоя служанка сегодня точно не придет? - с опаской спросил парень, он уже второй раз оставался у Сандерса на уик-енд, но все беспокоился, что кто-то им помешает.

-Не служанка, а домработница, - поправил Майкл, - она не придет, у нее выходной.

-А то вся квартире в бардаке, и мы тут чем-то непонятным занимаемся посреди всего.

-Чем-то, - хмыкнул мужчина, - и кто устроил весь этот бардак?

-Я приберу, - пообещал Марк.

-Ладно, давай уже вставать, - поторопил Майкл.

-Зачем, я хочу еще поваляться, - расстроился парень и дразняще добавил, - и покувыркаться…

Майкл никогда не мог отказаться от такого предложения, но только не сейчас.

-Сегодня важный день, нужно многое успеть, - торжественно объявил он.

-Какой день? - удивился Марк.

-Узнаешь, это сюрприз!

Майкл обожал это выражение на лице Марка, становившимся совсем детским - изумление, восторг, смешанный с благодарностью. Если бы они были одни, парень бы точно его расцеловал. Но к стадиону направлялось слишком много народу.

Марк трещал без умолку от радости:

-Как клево! Это же закрытие сезона! Невероятно! Майкл, как тебе удалось достать билеты?

-Это было трудно, пришлось попотеть, - соврал Сандерс.

На самом деле он просто сказал Кэтрин:

-Достаньте два билета на бейсбольный матч между "Соколами" и "Клэтчером", хочу сводить племянника, - Майкл уже всех пичкал байкой о племяннике, в принципе, ему не могли не верить, так никто ничего не знал о личной жизни президента, о его семье.

Кэтрин немного удивилась, так как мистер Сандерс никогда не ходил на бейсбол, но распоряжение выполнила быстро.

И сейчас, глядя на сияющую мордашку Марка, Майкл был вполне счастливым. Какие мелочи могут принести парню счастье, просто удивительно. Для меня это ничего не значит, а он выглядит так, будто все его рождественские желания исполнились. Чувствую себя настоящим Санта-Клаусом! Как приятно было дарить что-то Марку, делая его счастливым, и Майкл гордился, что может делать для него то, что никто не делал.

В огромном фойе к ним подошел продавец, который предложил бейсболки с эмблемой любимых "Соколов" Марка.

-Купите сыну кепку, - сказал старик так, будто приказывал.

Марк засмеялся.

-Да, папаша, купи мне кепку.

Что-то было в этом кровосмесительное, но вместе с тем до боли прекрасное и восторженное, когда Марк без тени иронии назвал его папашей. Только теперь в полной мере Сандерс ощутил, как же сильно привязан к нему Марк, и как он сам зависит от него.

Марк гордо нацепил бейсболку, и они направились на стадион. Огромная шумящая толпа оглушила Сандерса и привела в восторг мальчишку. Он озирался восторженными глазами, счастливо улыбался. Сандерсу стало немного грустно, когда он смотрел на радость Марка, сейчас он словно потерял его, ненадолго, на время, пока длилась игра, но этого было достаточно, чтобы впервые испытать чувство, похожее на ревность, но не к другому человеку, а тому незримому, непонятному состоянию, которое сплачивало совершенно чужих людей в одну мощную, страшную и необузданную силу - фанатов. Они были совершенно чужими, но сейчас, на стадионе, стали единым целым, отринув прежние несоответствия и различия, а Сандерс не входил в этот клуб болельщиков и не мог разделить всеобщей радости. Марк вместе со всем стадионом очень бурно реагировал на все происходящее на поле, полностью отдаваясь восторженной легкости, которая охватывала его. Сейчас он был вместе со всеми, и это по-настоящему настораживало Сандерса. Все чувства мальчику, как и остальным болельщикам, заменили желание победы и искренняя ненависть к противнику, он перестал быть индивидуальной личностью, став частью слепой яростной толпы. Марк был очень страстным фанатом, он вообще страстный мальчик, он с упоением отдавался радости, забывая себя, забывая Сандерса, его волновало только одно - победа. Даже после игры Марк пребывал еще в этом состоянии счастливой отчужденности, когда умудрился получить автограф от своего кумира Сэнди Брейнса - на козырьке кепки. Мальчик с детским восторгом рассматривал простую незатейливую роспись, каких Сандерс ставил сотни за день, но именно эта доставила мальчику такую радость. И это расстраивало мужчину - не он, а какой-то совершенно чужой человек, который даже не знал о существовании Марка, подарил ему это счастье, заставил сердце мальчика учащенно биться и затаивать дыхание, когда был рядом. Сандерс чуть не пожалел о том, что повел Марка на бейсбол, но когда мальчик с благодарностью обнял его и зашептал такое трогательно-искреннее "спасибо", Майкл понял, что все сделал не зря. Мальчик не может принадлежать ему полностью, в его голове есть место тысяче вещей, которые могут приносить ему радость, и его забота - как можно больше желаний Марка воплотить в жизнь.

-Это был самый классный день, Майкл, спасибо. Я всегда мечтал сходить с отцом на бейсбол, как другие мальчики, но знал, что это невозможно, а ты сделал это для меня.

Глазки мальчика так и сияли. Нет, я не могу жалеть, что на пару часов он был не со мной, он принадлежал другому миру, но он был счастлив, и это главное.

-Между прочим, день еще закончился, - улыбнулся Сандерс, - чего ты еще хочешь?

-Я хочу поехать в парк и покататься на доске, пока тепло. Скоро будет холодно, снег выпадет. Но сначала я хочу покушать, - жалобно добавил он.

-Конечно, солнышко, нужно тебя накормить.

Марк был обычным американским подростком, он любил гамбургеры, хот-доги, жареную картошку с кетчупом, но Сандерс и не думал читать ему лекции о вреде такой пищи. Он заказал в закусочной все, что захотел мальчик. Пышногрудая официантка с наглым взглядом внимательно осмотрела обоих, приняла заказ и ушла, покачивая бедрами. Марк проводил ее взглядом.

-С такими буферами ей надо в журналах сниматься, а не в кафе работать, - усмехнулся мальчишка.

-А кто сказал, что она этого не делает? - шутливо произнес Сандерс, - может, по вечерам она этим и занимается. Она тебе нравится? - немного тревожно спросил он.

-Да просто телка, - небрежно сказал Марк, - всегда охота посмотреть на такую, но это не значит, что она мне нравится. Ты же хочешь не всех на кого смотришь.

-Нет, когда я вижу красивого парня, то просто любуюсь им, - признался Майкл.

-А что, девчонки тебя совсем не привлекают? - поинтересовался Марк.

-Нет.

-Ну что ты чувствуешь, когда видишь такую, как эта? - он кивнул в сторону ушедшей официантке.

-А что ты чувствуешь, когда видишь девушку, которая тебе не нравится? - спросил Сандерс, - ты ведь не испытываешь каких-то чувств.

-Да меня и не привлекают такие, как она, - он вновь говорил об официантке, - и вообще, внешность - это не главное, если девчонка совсем дура, мне с ней неинтересно.

-Чего же ты ждешь от девчонок? - поинтересовался Майкл.

-Не знаю, они отличаются от нас, они другие, поэтому и интересно, но иногда, хочется, чтобы они не так сильно отличались. Не знаешь, что им нужно. Да ладно, хрен с ними. Почему ты спрашиваешь про девчонок? Ведь я встречаюсь с тобой.

-Просто думал, что может, для тебя нет ничего плохого в том, чтобы в это же время встречаться с какой-нибудь девушкой.

-Ну, ты придумал, - усмехнулся Марк, - я не из тех, кто встречается с несколькими одновременно. Если я с тобой, значит, мне никто больше не нужен, - улыбнулся мальчик.

-Ты просто чудо! - улыбнулся Сандерс.

-А как же! - гордо поднял подбородок парень.

Майкл сидел на скамейке и смотрел, как Марк катался на доске. Они делали вид, что не знакомы, что случайно встречаются взглядами и улыбаются друг другу. Но Сандерс смотрел только на Марка, а парень старался только для него. Марк действительно здорово катался. Сандерса всегда поражало это увлечение молодежи экстремальным спортом, они ничего не боялись, нарочно подвергая себя опасности, словно стояли на краю пропасти и смело заглядывали в нее, получая при этом совершенно неповторимые эмоции. Марк катался со всевозможных горок и трамплинов, высоко прыгая в воздух, делая крутые повороты и виражи. Он будто был одним целым со своей доской, она подчинялась каждому его неуловимому движению, послушная, быстрая, маневренная. Марк наслаждался своей свободой, умением и скоростью, которую мог получить, только катаясь на доске. Он никогда не кичился своим мастерством, просто делал это ради удовольствия. Сейчас ему было приятно видеть восхищение и одобрение Майкла. Щеки его раскраснелись, волосы выбивались из-под кепки, глазки горели от легкости и счастья.

Марк не очень любил заниматься сексом в кровати, ему нравилось возится в ней по утрам, есть в постели, читать, слушать музыку, разговаривать, обнявшись. Но для секса предпочитал более необычные места. В душе, в тренажерном зале, на полу, даже на кухонном столе. Он был, в некотором роде, фантазером, и Майкл разделял его безумные идеи. Иногда, по пути домой или куда-нибудь еще, парень просил свернуть машину в какой-нибудь безлюдный переулок, где они жадно набрасывались друг на друга. Марка возбуждала опасность, необычная обстановка. Секс в машине обычно был быстрым, он лишь на время приносил легкое удовлетворение, но сегодня Майкл чувствовал, что это не будет обычное поспешное соитие. В машине было уютно, горел приглушенный свет, играла какая-то тихая, романтическая мелодия.

Приятная атмосфера, расслабляющая и чувственная, насыщенная искрами страсти, готовыми в любую минуту, воспламенить желание в обоих.

Марк закинул ноги на приборную панель, он был одет в джинсы, обрезанные до колен. Майкл разглядывал его ноги, со светлыми редкими волосами, от чего они и казались гладкими.

-У тебя ножки, как у девочки, - поддразнил Сандерс, поглаживая длинную голень.

Марк грустно вздохнул.

-Я вообще похож на девчонку.

-Неправда, - категорично возразил Майкл, - совсем не похож.

Машина стояла на холме, вдали от многолюдных даже ночью улиц. Тишина уже осенней ночи здесь была особенной хрупкой и нежной, навевая легкую грусть, которую обычно приносит осень. Майкл не спешил переходить к сексуальным ласкам, хотелось просто посидеть с Марком поговорить о чем-то незначительным, только чтобы слышать его голос, чувствовать его дыхание. Парень развалился на сиденье, положив ногу на ногу у руля, выставив Майклу свои новые кроссовки, которые тот медленно расшнуровывал. Не спеша, снял. Оставил носочки. Как ты любишь!

Марк был ленив и удовлетворен, он получил столько впечатлений за день, теперь ему хотелось неги и спокойного блаженства.

-Это был классный день, - вновь говорил парень, - мне кажется, ты знаешь все мои желания и готов их исполнять.

-Твой персональный джин, - улыбнулся Майкл, - загадывай. Слушаю и повинуюсь.

-Трахни меня, - ласково произнес Марк, его тон совсем не вязался со сказанным.

Он был не из тех подростков, которые возбуждаются, говоря во время секса гадости, но говорил о нем с чувственной вульгарностью.

-Нет, Марк, скажи не так, - попросил Сандерс.

Мальчик удивленно посмотрел на него, подумал, потом сообразил, о чем просит Майкл.

-Я хочу заниматься любовью, - он выжидающе-вопросительно смотрел, - так?

-Так, малыш, так, - Сандерс наклонился и поцеловал колени - совсем легко проводя губами, словно не решался прикоснуться.

Марк с довольным видом смотрел на нерешительные ласки Майкла, которые напомнили ему осторожный первый раз.

-Я хочу обмазать тебя с ног до головы сливками и облизать, - прошептал Сандерс, сквозь страстные поцелуи, которые становились все сильнее и чаще.

-Ну, ты и извращенец, - усмехнулся парень.

-Кто бы говорил, - поддразнил Сандерс, - что ты устроил тогда с мороженым, забыл?

-Но тебе же понравилось? - соблазнительно улыбаясь, спросил Марк.

Вместо ответа, Сандерс притянул его лицо к себе и пылко поцеловал. Марк перебрался к нему на колени, впиваясь в шею.

Нетерпеливый мой мальчик, я хотел, чтобы это было красиво и медленно.

Обычно, подростки, особенно, мальчишки, пренебрегали предварительными ласками и поцелуями, придавая значение лишь непосредственно половому акту. Но Марк любил и ласки, и поцелуи, продолжительные, нежные, неторопливые. Да, он любил целоваться, но сейчас очень спешил.

Марк втягивал губами кожу на шее Сандерса, словно пытался выпить все жизненные соки, он вдруг оторвался, игриво посмотрел на мужчину и засмеялся.

-Представляешь, вдруг я окажусь вампиром.

-Что ж, мне останется только подставлять шею.

-Нет, сейчас я займусь кое-чем другим, - прошептал Марк, расстегивая штаны Сандерса.

-Будь осторожнее со своими клыками, Лестард, - задыхаясь, прошептал Майкл.

Марк блаженно заснул, прижимаясь спиной к груди Сандерса. Мужчина поднялся с постели на локте, обнял одной рукой тонкую талию мальчика и стал любоваться им. Щемящая нежность сжала сердце, когда он смотрел на совсем детское лицо Марка, приоткрытые губы, вздрагивающие ресницы.

Майкл осторожно прикоснулся губами к щеке мальчика, к плотно сомкнутым векам, смешно торчащим ушам. Мальчик заворочался и откинулся на спину, подставляя губам Майкла шею.

Поцелуи становились все более нетерпеливыми, теперь Майкл переключился на гладкую грудь.

Майкл прикоснулся кончиком языка к плоскому соску, не такому чувствительному, как у женщин, но это прикосновение вырвало Марка из сна. Он обхватил Майкла за шею и заставил встретиться взглядом со своими веселыми глазами.

-Хочешь воспользоваться моей беспомощностью?

-Просто не смог удержаться. Прости, что разбудил тебя.

-Да я уже выспался.

Сандерс лег на бок, положив руку на живот Марка, и продолжал смотреть прямо в нежные зелено-карие глаза. Они просто лежали некоторое время и смотрели друг другу в глаза. Сандерс не хотел ничего говорить, чтобы не портить хрупкий момент почти телепатического понимания и безмолвного общения.

-Марк, я люблю тебя - наконец произнес он, тихо-тихо, даже не будучи уверен, что мальчик его услышал, но парень угадал его слова по движению губ.

Мальчик нежно прижался губами к его груди и произнес:

-Майкл, у меня никогда не было такого.

-Чего?

-Чтобы меня любили. По-настоящему, только за то, что я есть, самого по себе. Все любят за что-то, друзья - за то, что я классно катаюсь на скэйте, за то, что со мной можно поболтать по душам, и я никогда не откажусь выслушать, девчонки - за то, что я красивый, спортивный, сексуальный,

а родители вообще меня не любят. А ты… - Марк помолчал, - ведь у нас все серьезно, правда? - он с надеждой посмотрел на Сандерса.

Мужчина провел кончиком указательного пальца по носу и губам парня, потом ласково сказал:

-Все очень серьезно. Марк, если бы меня интересовал только секс, я бы не был один столько времени. У меня были такие отношения, и они никогда меня не устраивали. Мне всегда нужно было что-то постоянное, уверенность в человеке, который рядом со мной. И я говорю не только о сексе. Знаешь, это даже не самое важное, если есть понимание. Но когда есть все - оно обретает гармонию. Понимаешь, что я хочу сказать? Мы не просто спим с тобой вместе…

-Майкл, это такое настоящее, - Марк запнулся, - я имею в виду наши отношения. То, что я чувствую к тебе - это любовь?

-Это можешь знать только ты, - улыбнулся мужчина.

-Но как я могу это знать?

Сандерс пожал плечами.

-Это нельзя объяснить, ты просто должен это чувствовать. Но я не требую от тебя ответных чувств.

-Майкл, ты самый классный!

Сандерс провел большим пальцем по губам Марка, слегка подминая их. Парень не смог отказаться от того, чтобы схватить палец и затянуть его в рот, совершая недвусмысленные движения. Майкл забрал руку от жадных мальчишеских губ и погладил его по щеке.

-Майкл, - парень положил голову ему на грудь, - почему такое случается?

-Ты о чем?

-Почему парни любят друг друга, ведь это против природы? Мне просто интересно, почему такое случается?

-Не знаю, - Сандерс задумался, - может от того, что они понимают друг друга лучше, чем женщин, или женщины их. Вот представь, что будет, если ты попросишь какую-нибудь девочку приласкать тебя язычком, что с ней будет?

Марк кивнул.

-Как-то я остался наедине с Самантой Мэнтон, я давно с ней встречался и, наконец, уломал. Но она была девственницей и испугалась, тогда я сказал, что она может и по-другому доставить мне удовольствие. Эта мысль вызвала у нее только отвращение, а мне даже стало стыдно, что я предложил. А вот Керк, с которым мы встречались иногда, делал это без всяких колебаний.

-Потому что он знал, как это приятно. Понимаешь, мужчины точно знают, что доставит им удовольствие.

-Но тогда гомиков было бы гораздо больше, - возразил Марк.

-Да, наверное. Знаешь, многие просто бы не признались в том, что могут представить себя с мужчиной. Не знаю, Марк, действительно, не знаю. Это тебя беспокоит?

-Да, нет, мне в принципе все равно. Мне просто нравится говорить с тобой ни о чем. Ты принимаешь всерьез любую мою чепуху.

Майкл засмеялся.

-Нет, правда. Ты так серьезно относишься ко мне. Это очень приятно.

-Вся моя жизнь теперь для того, чтобы делать тебе приятно.

-Так ты меня совсем разбалуешь.

Майкл потянулся к губам Марка, которые нежно встретили его, приоткрылись, разделяя дыхание, но, не позволяя проникнуть внутрь.

С Марком все было по-другому, не так, как с кем-то из прежней жизни, и хотя у Сандерса было не много любовников, он мог бы поклясться, что если б их было больше, все бы они отличались от Марка. И были бы хуже его. Малыш, ты вне конкуренции. Марк доверчиво потерся носом о щеку Майкла, потом попросил:

-Пусти меня.

Майкл с неохотой разжал руки, и парень встал с постели.

-Мне нужно отлить, - объяснил он.

Майкл шлепнул его по гладкой попке.

-Обязательно тебе нужно испортить такой романтический момент, - упрекнул он.

Марк только рассмеялся и показал язык.

Сандерс посмотрел на часы, было почти три. Он накинул халат и отправился на кухню, сварить кофе. В ванной отдаленно зашумела вода - Марк решил принять душ.

Майкл напевал что-то из любимых песен Марка, пока готовил кофе. За спиной он услышал шлепанье босых ног.

По крайней мере, хоть когда моется, он снимает свои носки. Эта причуда всегда забавляла Сандерса. Он обернулся и чуть не задохнулся. Майкл привык к тому, что Марк любит ходить голышом по квартире, и он научился сдерживать свои эмоции, но сейчас вид Марка был более интимным и возбуждающим, чем самая откровенная нагота - мокрое тело и полотенце вокруг бедер. Беспроигрышный вариант. Это выглядело так невинно и вместе с тем вызывающе, как мог только Марк. Парень полез в холодильник, нагнулся, разглядывая его содержимое.

-Хочешь есть? Может, приготовить тебе что-нибудь?

Марк отрицательно покачал головой. Он достал графин с соком, налил себе в стакан и уселся на кухонный стол. Его полотенце ослабло и чуть сползло, но парень этого не заметил. Сандерс подошел рядом, он оперся руками на стол, нависая над парнем, тот прекратил пить сок и с улыбкой посмотрел на него. Сандерс не смог удержаться и слизал каплю сладкой влаги с нежных мальчишеских губ. Марк поймал поцелуй. Он откинулся немного назад, на надежные руки Сандерса, позволяя целовать себя все сильнее, жарче, глубже.

Но Марк был совсем не против чисто физического проявления чувств, не против были его ноги, приподнимавшие полы халата Сандерса, и руки, ласкавшие соски, были не против, и уж конечно не возражали губы, не отпускавшие поцелуй…

Машина Сандерса остановилась недалеко от станции метро - он подвозил Марка, выходные кончились, мальчику нужно идти в школу, ему на работу. Парень накинул на плечо рюкзак, зажал под мышкой скэйт, поцеловал легонько Сандерса, шепнув "люблю", и выскользнул из машины. Стало неуютно и тоскливо. Майкл следил взглядом за фигуркой в светлых спортивных штанах, серой курточке, новой кепочке. Мальчик мелькал среди прохожих и машин, неторопливо, но уверенно направляя доску, внезапно пропал из виду, потом появился уже на ступеньках подземного перехода и исчез в пасти метрополитена.

Кэтрин не переставала удивляться нынешнему состоянию шефа, которое слишком отчетливо бросалось в глаза, и заметить его могла не только такая проницательная женщина, как она. Пожилая женщина была уверена, что мистер Сандерс влюблен, и еще она решила, что Марк, курьер, был его посланником, связником с возлюбленной. Мальчишка всегда с загадочным видом покидал его кабинет, они переглядывались, как заговорщики, словно зная общую тайну. "Кто она? - гадала Кэтрин, - наверняка, работает на фирме, раз мальчишка лично таскает ей послания. Что ж, мистер Сандерс это заслужил. Почему бы ему ни завести роман? Нельзя же все время отдавать только работе, нужно и о себе подумать".

Сандерс сидел у компьютера, пытаясь просматривать проекты, но мысли витали где-то далеко. Ну и что он со мной делает? Я теперь даже работать не могу. Сижу и думаю о нем. Хотелось ощутить хоть что-то, напомнившее бы о Марке. Совершенно бездумно Майкл открыл базу данных "Сотрудники" и набрал поиск: "Марк Ричардс". Что ты хочешь найти? Личное досье? Компьютер ответил: "Запрос не найден". Стало как-то тоскливо. Но он же не сотрудник… Сандерс открыл другой документ, список временных сотрудников, прилагаемые анкеты, заполненные на собеседовании. Быстро пробегал взглядом по незнакомым именам, удивляясь, что же он пытается найти. Сердце сладко замерло, увидев имя Марк, даже в имени этом хранилась частичка волшебства того самого неповторимого, удивительного человека, мысли о котором не давали сейчас Сандерсу покоя. Захотелось просто увидеть это магическое слово, и он прочел:

Ричардс, Марк Энтони, 5.01.1985…

Какие-то данные о школе, о семье, но все было не то. Разве могли мертвые печатные данные сказать что-то о теплых нежных губах, ласково-озорных глазах, лохматой светлой челке… не заводись… и все же приятно… Марк Энтони… Марк Антоний, прямо как римский полководец. Не хочешь побыть его Клеопатрой?… Эта мысль мне как-то не приходила в голову? Что? Быть его… Позволить ему взять инициативу, позволить главенствовать. Думаю, ему это понравится. Ты уверен? Да, ведь это должно придать ему уверенности, польстить самолюбию, для мальчишки это должно быть очень важно. А тебе это надо? Я хочу, чтобы он был счастлив…

Марк делал это впервые, он очень волновался, старался, пытаясь сделать все как надо, не ошибиться, не облажаться. Его тело сжалось в тугой комок и почти ничего не чувствовало, пытаясь сосредоточиться на правильности движений. Сандерс с улыбкой посмотрел на сосредоточенное лицо над собой, парень был так напряжен, будто боялся малейшего промаха. Его вид чуть не рассмешил Майкла.

-Марк, расслабься, ты же не на экзамене, - нежно прошептал он, пытаясь ободрить и успокоить мальчишку.

Марк удивленно посмотрел на него, увидел доброе лицо и ласковый взгляд и рассмеялся.

-Я, наверное, выгляжу, как дурак, - облегченно произнес он.

-Ты просто слишком сосредоточен.

-Я боюсь, что сделаю что-то не так. А мне хочется сделать тебе приятно.

Майкл нежно погладил его лицо.

-Все хорошо, чтобы ты ни сделал, мне будет приятно. Просто делай то, что хочешь, получай удовольствие.

Марк постоянно удивлялся, как с Майклом все легко, не нужно ничего опасаться, сомневаться - можно просто оставаться собой. Это так удивляло парня, ведь ему всегда приходилось что-то кому-то доказывать, пытаться быть лучше, притворятся уверенным, но Майкл ничего не требовал - только любить его, а это было так легко.

Сандерс никогда прежде не ощущал такой легкости в отношениях. Простая, легкая романтическая песня - без конца, начала, мотива - как их любовь. Может это не настоящая любовь? Не такая, какой она должна быть - ослепляющей, всепоглощающей, безудержной, роковой, ведущей к самому краю. Но мне и не нужна такая любовь. Она обречена, что она дает, кроме неуловимого мгновения? Она вся сквозит обреченностью и грустью. Да и кто сказал, что именно такая любовь настоящая? Почему она не может быть такой простой, незатейливой, неброской, но глубокой. Как у нас с Марком - все так легко и приятно. Даже слишком. Не боишься, что эти чувства утратят свою прелесть и новизну, превратятся в привычку? Как раз такие и не превратятся. Они дают мне все, и каждый раз что-то новое, неповторимое, неуловимое. Если это станет привычкой, я буду только рад.

-Тебе понравилось? - все еще неуверенно спросил Марк.

Сандерс прижал его к себе и прошептал губами в светло-русые волосы:

-Все было просто потрясающе, Марк, ты самый великолепный любовник на свете.

-Да, правда? - глазки его засияли.

- Правда, мой герой, - шутливо произнес Майкл и добавил, - Марк Энтони, Марк Антоний…

Парень немного удивленно посмотрел на него, затем вскочил на ноги, схватил простыню и обернул ее вокруг себя, наподобие тоги.

-Да, это я! Великий и непобедимый Марк Антоний.

-Я читал про всех этих римлян, - сказал Марк, он сел, скрестив ноги, - у них там такой разврат был, оргии всякие, и гомики уже тогда были.

-Оргии - это не все, чем прославились римляне, - поучительным тоном произнес Сандерс.

-Да я знаю, наука, искусство, право, всякие там постройки, - сказал парень, - но все-таки, бардак был страшный. А еще ругают молодежь в падении нравов и распущенности, - с возмущением добавил мальчик.

-А ты за свободу нравов, так? - почти насмешливо спросил Сандерс.

-Ну, не то, что за совсем полную свободу. Просто, если это не мешает другим, то пусть люди делают, что хотят.

-Давай, ты не будешь сейчас выступать с лозунгами, - попросил Сандерс.

-Нет, Майкл, ты послушай, - настойчиво сказал Марк.

Пожалуй, главными недостатками Марка Сандерс мог бы назвать его неряшливость и сквернословие, не такие уж серьезные недостатки, да еще его небрежное отношение к учебе. Марк просто не придавал ей значения, ленился задумываться над тем, что ему не нравилось, не пытался разъяснить что-то непонятное, только потому, что не хотел. Майкла это очень удивляло и беспокоило, он знал, что Марк может многого добиться в жизни, если будет упорнее заниматься, но мальчишка только отмахивался, его раздражали такие разговоры. Один раз такой спор чуть не перерос в серьезную ссору.

-Майкл, не доставай меня с учебой, - психовал парень, - нафига тебе это?

-Я просто волнуюсь за тебя, мне небезразлично твое будущее, я не хочу, чтобы ты пренебрегал хотя бы теми элементарными знаниями, которые можешь получить.

-Да что за дерьмо? - разозлился Марк, - чего ты лезешь в это? Учеба - это мое личное дело. Я сам знаю, что мне надо.

-Но, Марк…

-Отвали с этим, Майкл, - недовольно произнес парень, - не доставай меня, как моя училка, миссис Картер, не считай, что я дебил и не знаю, что мне нужно от жизни.

-Поверь, я так не считаю.

Поведение Марка очень расстроило Сандерса, но еще больше удивила реакция мальчика, когда тот разозлился, а потом убежал, хлопнув дверью.

С покаянным видом Марк вернулся вечером, когда Сандерс сидел в кабинете и пытался просматривать бумаги. Парень сел в кресло напротив и опустил глаза, он грустно сказал:

-Прости меня, Майкл, что я на тебе сорвался. В общем, ты прав, я косяк, я тупой, - мальчик поднял на него свои глаза, - просто учеба мне очень нелегко дается, а помочь и некому. Я уже привык забивать на нее, и мне было как-то безразлично, как я учусь. А тебя это беспокоит.

-Марк, я не считаю тебя тупым, - мягко произнес Майкл, - не твоя вина, что школа ничем не смогла тебя заинтересовать, но ты должен попытаться, хоть немного, для твоего же блага. Чтобы тебе было легче пробиться в будущем. Помнишь, ты говорил о мечте, о том, что всего добьешься?

Парень кивнул.

-О чем ты мечтаешь?

-Наверное, это покажется тебе глупой детской мечтой, - нерешительно произнес Марк, - но я просто хочу заработать много денег, а потом автостопом объехать всю страну.

Майкл удивился:

-Зачем для путешествия автостопом нужно много денег?

-Ну, чтобы чувствовать себя свободно и ни от кого не зависеть, делать только то, что хочется и не заботиться о всяких мелочах. На сами-то деньги мне наплевать.

-Как же ты собираешься получить кучу денег?

-Заработать, - гордо сказал Марк, - между прочим, я работаю с одиннадцати лет.

-Вот как? - удивленно поднял брови Сандерс.

-Да, сначала газеты разносил, окна мыл, газоны стриг - всякая такая туфта, потом устроился на заправку, там неплохо платили. А как-то месяца три назад мой друг Пит уговорил меня пойти с ним на собеседование в твою фирму, он один боялся. Я вообще-то и не думал устраиваться, но мне предложили заполнить анкету. Потом оказалось, что меня приняли, а моего друга нет. Но он не обиделся, потому что мне эта работа нужнее.

-Она тебе нравится?

-Ну, еще бы! - воскликнул Марк - клевая, платят неплохо, а еще я могу общаться с тобой время от времени.

Сандерсу чуть не покраснел, вспомнив, как они занимались оральным сексом прямо в его кабинете. Марк сказал тогда, что во время служебного романа, секс на рабочем месте - это святое. Сандерсу было немного стыдно за тот случай, он предпочитал не впутывать личные отношения в рабочий процесс, но ни переубедить Марка, ни отказать ему он тогда не смог.

Они оба рассмеялись, вспомнив тот случай. Майкл почувствовал облегчение.

-Ты больше не сердишься на меня? - осторожно спросил он у мальчика.

-Это я хотел у тебя спросить, - засмеялся Марк.

Инцидент был счастливо исчерпан, Марк пообещал больше внимания уделять учебе, а Сандерс в свою очередь - помогать ему по мере возможностей.

Марку были не так уж безнадежно противны все предметы. Его увлекала география, история, даже немного литература и физика, и, конечно, физкультура. В языках и математике Марк разбирался плохо, и это вызывало у него отчаяние и нежелание учиться.

-Нельзя опускать руки, если что-то не получается, - наставлял его умудренный Сандерс.

Марк взял за привычку делать уроки в кабинете Сандерса, когда тот работал с документами. Мужчине это очень нравилось, Марку тоже - наконец он мог обратиться с любым непонятным вопросом и получить разъяснение. Атмосфера навевала на мальчика приятное спокойствие, и он чувствовал, что заниматься в дома Майкла ему не так тягостно, как у родителей. Там просто руки сами опускались и не хотелось ничего делать, а рядом с Майклом Марк не хотел казаться тупицей, ему бы хотелось, чтобы мужчина им гордился. Поэтому он и старался, изо всех сил налегая на уроки.

Майкл заметил, что когда Марк нервничал или не мог решить что-то, и это его раздражало, он начинал царапать щеку - совершенно машинальный, незаметный для него жест. Сандерс сжал его ладонь.

-Прекрати, Марк.

-Черт, эта алгебра меня доконает. Говеные уравнения, ни хрена в них не понимаю. Кажется, в них запихнули все самое паскудное, что есть в алгебре.

-Давай, посмотрю, что там, - предложил Сандерс.

Марк протянул ему тетрадку через стол. Майкл с удивлением смотрел на примеры, понимая, что он уже слишком многое забыл, утратил то поразительное математическое чутье, которое с легкостью позволяло ему видеть простое решение, среди множества чисел и неизвестных. Потом он вдруг понял, что уравнение невероятно простое, просто нужно было вглядеться в него повнимательнее, узнать, как старого друга.

-Это совсем не сложно решается, Марк, - мягко сказал он, чтобы не обидеть мальчика, не заставить почувствовать себя глупым.

-Ты мне объяснишь? - попросил Марк, - мне нужно это понять.

-Конечно, иди сюда.

Марк сел к нему на колени и почти лег на стол, опираясь локтями. Майкл с трудом пытался сосредоточиться на математике. Это сложно, когда на коленях сидит такой мальчик, да еще и постоянно крутится. Майкл как можно проще и доходчивее объяснил Марку принцип решения уравнений, и мальчик засиял, когда все понял.

-И почему это наш препод мистер Глетчер не мог все так понятно и быстро объяснить, старый козел, - улыбнулся Марк.

Майкл осторожно обнял Марка за пояс одной рукой.

-Не сейчас, - нежно сказал мальчик, - мне еще историю читать.

-Конечно, - бодро улыбнулся Сандерс, пытаясь скрыть свое разочарование.

Марк понимающе посмотрел на него и задорно сказал:

-А знаешь что? Хрен с ней, с историей.

Майкл любил просто проводить с Марком спокойное время, смотря телевизор или, играя в компьютер, он особенно ценил эти теплые, почти семейные вечера. Он удивлялся сам себе, вот сейчас он, серьезный деловой человек, сидел и играл с Марком в компьютерные автогонки, с настоящим весельем и азартом, неумело, но увлеченно. Они смеялись, шутливо поддразнивали или подбадривали друг друга, и Майкл чувствовал себя ровесником Марка. Этот парень совершенно изменил меня.

Марк не переставал удивлять Сандерса еще больше, чем открытие новых сторон своего характера, в общем-то, они помогали друг другу открыть себя. В Марке все перемешалось - раннее сексуальное развитие и запоздалое детство, которое он теперь пытался наверстать. Он привык заботиться о себе, как любой самостоятельный ребенок, предоставленный сам себе, но с упоением отдавался детским глупым забавам, которых был лишен, воздавая сторицей. Сандерс тоже находил некую отдушину, бесясь вместе с Марком, ведь и ему пришлось рано распрощаться с юношескими иллюзиями, но больше из-за своей натуры. Он был лишен общения со сверстниками, когда был подростком, потому что сознательно избегал этого, и тебе возвращал себе потерянное время. Сандерс будто вернулся на двадцать лет в прошлое, став ровесником Марка, его единомышленником, товарищем, другом, любовником, забывая о том, то их различает или, может, разделяет. Сейчас они так идеально и полно подходили друг другу, что невозможно было упрекнуть или обвинить их в чем-то неправильном, неестественном.

Иногда, оставаясь в одиночестве и скучая, Майкл задумывался о ревности. О том, что он не ревнует Марка к своим сверстникам, к девчонкам и мальчишкам, которых он удостаивал своим вниманием. Почему? Потому что в этом нет смысла.

В ревности вообще не было смысла. Раньше он безумно ревновал Эндрю ко всем и каждому, зная, что это совершенно бесполезно. Эндрю просто не знал, что такое измена и что такое верность - для него не было таких понятий, он делал только то, чего ему хотелось в данный момент, и это очень ранило Майкла. Он не любил Эндрю, Эндрю не любил его, но Сандерс безумно мучился, когда любовник оставлял его одного ради других, а потом еще и рассказывал о своих похождениях, вызывая этим у Майкла только чувство гадливости и неприязни. После близости с Эндрю он чувствовал себя использованным и каким-то опустошенным. С Марком такого не случалось, даже если мальчик и рассказывал о своих похождениях и беспорядочных связях, в этом чувствовалось какое-то невинное простодушие и чувственная наивность. Каждый раз, когда Майкл был с мальчиком, он чувствовал, что становится лишь чище, получая энергию молодости и заряд искреннего счастья, он становился новым, неузнаваемым, и это его бесконечно радовало. Он не мог ревновать Марка к кому-то, подобные сомнения казались предательством безграничного доверия и преданности, с которой мальчик открывал себя ему. Нет, в Марке я уверен настолько, что это просто противоестественно - ревновать его. Он так привязан ко мне, так искренен. Даже если его чувства ко мне остынут, я узнаю об этом первым. Нет, все-таки ревность - дурацкое, бессмысленное занятие.

Марк и Пит направлялись после школьных занятий к автобусной остановке, лениво болтая. Марк предупредил начальника отдела, что задержится в школе, на важном собрании, и мистер Стивенсон ему разрешил. Собрание закончилось намного раньше, чем предполагал Марк, и теперь парни не спешили возвращаться к своим делам.

-Слушай, - вспомнил Пит, - я все хочу тебя спросить, да забываю. Что это за мужик, с которым Майерс тебя видел на матче "Соколов"?

-А ты как думаешь? - хитро улыбнулся Марк.

Друг недоверчиво посмотрел на него, потом вдруг сообразил и выпучил глаза.

-Хочешь сказать?… - он запнулся, - ты с ним?…

-Встречаюсь, - невозмутимо подсказал Марк.

-Значит, он тебя трахает? - все так же изумленно спрашивал Пит.

-А я его, - подтвердил Марк.

-Ни хрена себе, - изумленно выдохнул парень, - и в рот берешь?

-Что тебя удивляет? Я никогда не скрывал, что мне нравятся парни. Разве ты не помнишь историю со Стивом Остином в прошлом году?

-Я думал, это чушь собачья. А это все было?

-Да, я тогда и сказал, что я голубой.

-Я думал, это треп, что ты выпендриваешься, прикалываешься, - продолжал изумляться Пит, - а это, значит, все правда?

-Да, только ты не трепись, ОК? Не хочу, чтобы об этом болтали.

-ОК, - Пит недоверчиво посмотрел на друга, - а кто он?

-Какая разница? Просто классный парень.

-У тебя с ним серьезно?

Марк улыбнулся.

-У нас с ним любовь, вроде.

-Да ну! - восхищенно протянул Пит, - вот круто! И как это, с парнем?

-Что значит, как? - Марк сделал вид, что не понял.

-Ну, лучше, чем с девчонками?

-Не знаю, - Марк пожал плечами, - это по-другому. К тому же это не от пола зависит, а от конкретного человека.

-Знаешь, завидую я тебе, я бы так не смог.

-Что, трахаться с парнем? - усмехнулся Марк.

-Нет. Признаться, что трахаюсь с парнем. У меня бы смелости не хватило. А ты так открыто заявил об этом.

-И что такого? Главное быть уверенным в себе, и к тебе потянутся.

-Опять начинаешь свои проповеди? - насмешливо спросил Пит, - слушай, так что, ты теперь с бабами завязал?

-Какие бабы? - возмутился Марк, - я же сказал, у меня любовь!

-Счастливый ты парень, - с легкой завистью произнес Пит.

-Это точно, - с улыбкой подтвердил его друг.

Зима пришла так неожиданно, что люди просто не успели понять, когда же это лето успело превратиться в нее, минуя осень. Было так тепло, солнечно, и вдруг ударили морозы, выпал зернистый снег, больно царапающий кожу на щеках. Безжалостный морозный ноябрь, с серым небом и тусклым солнцем, ранними ночами, которые приходят слишком внезапно, словно пытаются застать врасплох. Марк приносил с собой холодный запах улиц, дрожа от промерзшего воздуха забирающегося под тонкий пуховик. Он сменил бейсболку на круглую вязаную шапочку, а кроссовки - на громоздкие высокие ботинки. Сандерсу постоянно казалось, что мальчик беззащитен перед пронизывающим холодом, но естественно, Марк в этом не признавался.

Сандерс с довольным видом прижимал к груди пакет с покупкой.

Марк уже ждал Сандерса дома, он быстро поцеловал мужчину и убежал на кухню. Сандерс удивленно улыбнулся.

-Я готовлю ужин, - сообщил из кухни Марк.

-Как приятно, ты прямо как заботливая женушка.

Марк выглянул, сделав недовольное лицо.

-Вот придурок, - прокомментировал он, - какая я тебе женушка?

Он сходил в комнату и принес Сандерсу книгу в яркой суперобложке.

-Вот, это твоя женушка прислала сегодня.

-Новый роман Джейн, "Загадка старого замка", - задумчиво произнес Сандерс, он отложил книгу и тут же забыл о ней - он давно перестал читать ее книги.

-Садись за стол, - сказал Марк, - уже почти все готово.

Обычно Марк готовил что-нибудь легкое, незатейливое, но сегодня разошелся.

-Вкусно? - с надеждой спросил Марк, глядя, как Майкл пробует его стряпню.

-Очень, - улыбнулся Сандерс, ничуть не кривя душой, - чего это ты решил приготовить ужин? Случай что ли особый?

Марк загадочно улыбнулся.

-А ты не знаешь, какой сегодня день?

Сандерс непонятно сказал:

-Сегодня очень холодный день, - он вылез из-за стола и принес пакет.

Марк с недоумением поднял брови.

-Иди сюда, - позвал Майкл, - закрой глаза, подними руки вверх.

Марк подчинился.

-Надеюсь, ты не нацепишь на меня наручники, - засмеялся он, - или еще какую-нибудь фигню.

Майкл извлек из упаковки пушистое волшебство - мягкий серый свитер, с высоким воротником и длинными рукавами. Теплые шерстяные объятия обхватили Марка, заставив его волосы намагнититься и встать дыбом.

Марк открыл глаза и посмотрел на себя.

-Вау! - только и смог произнести мальчик, он провел рукой по свитеру, ощущая приятную мягкость, - какой пушистый, и теплый!

-Нравится? - с интересом спросил Сандерс.

Мальчик бросился к нему в объятия и крепко поцеловал, потом отстранился и вновь стал разглядывать обновку.

-Как классно, серьезно. Это по какому такому поводу? - он хитро сощурил глазки.

-По тому же, по которому ты приготовил ужин.

Марк улыбнулся.

-Здорово, что ты помнишь этот день, я не думал, что ты придашь значение. Ну, это ведь вроде как не настоящая дата.

Сандерс притянул мальчика к себе.

-Ничего, будут у нас еще и настоящие годовщины. Марк, просто я хотел показать, как для меня важен каждый день, проведенный с тобой. К тому же, я не хочу, чтобы ты простудился в своей курточке. Нужно будет купить тебе теплую зимнюю одежду.

-Да не надо, - отмахнулся Марк, - я привык. К тому же, это будет подозрительно. Откуда у меня вдруг новая одежда?

-Скажешь, что купил со своего заработка, - категорично возразил Сандерс.

-Вообще-то, неплохо бы новые ботиночки заиметь, "Доктор Мартинс", например, - непринужденно сказал парень.

Марк не хотел снимать свитер, не смотря на то, что в квартире было очень тепло.

-Ты и спать в нем будешь? - шутливо спросил Сандерс.

Марк игриво улыбнулся.

-Если ты не захочешь его снять.

-Обязательно захочу, - пообещал Майкл.

Марк решил побаловать Сандерса массажем, он сел на спинку дивана, обхватив мужчину ногами, и стал разминать плечи. Это нельзя было считать настоящим массажем, но приносило приятные ощущения и эмоции, Майкл мог расслабиться, подчиняясь нежным прикосновениям мальчика.

Марк решил вдруг поприкалываться, как он сказал, то есть устроить литературный вечер.

-Надо же почитать, что там настрочила твоя жена.

-Бывшая жена, - поправил Майкл, - и мне совсем неинтересно, что она там настрочила.

-А мне наоборот, интересно, меня прикалывают такие книжки. У моей мамаши их куча, и она фанатеет от твоей жены.

-Ты что, читаешь их? - удивился Майкл.

-Да, а знаешь, как клево?! Интересно, как на это смотрят женщины. Знаешь, темы такие забойные. "Генри повалил Мари на стол, и они окунулись в волны страсти…", ну и типа того, - веселился парень.

-Марк, ты неподражаем.

-Кстати, твоя жена знала, что ты голубой?

-Нет. Думаю, и до сих пор не знает.

-Ладно, почитаем эту средневековую порнуху…

Мальчишка устроил из чтения романа Джейн насмешливое озвучивание по ролям, со своими комментариями и ремарками. Автор бы очень удивилась такому прочтению.

Когда Майкл утомился от издевательств Марка над попытками творчества своей бывшей жены, они решили посмотреть фильм. Просто тихий приятный вечер, незатейливая комедия, Марк, прижавшийся к боку Сандерса. Потом мальчик положил голову ему на колени, чему Майкл был только рад. Он гладил светлую мальчишескую голову, наслаждаясь теплым покоем, незатейливым уютом, почти незаметным, но бесценным. Вначале Марк активно комментировал и фильм, потом его замечания стали реже, пока совсем не прекратились и не сменились сонным сопением. Сандерс еще долго сидел с драгоценной ношей на коленях, наслаждаясь теплым весом мальчика. Потом Сандерс поднял его на руки и понес в спальню. А мальчик тяжеленький. Конечно, он уже совсем большой. К тому же, внимательный папаша заботиться о его питании и здоровье.

Майкл прижал к себе спящего мальчика и осторожно целовал затылок со светлыми завитками волос, Марк заворочался, повернулся к нему, сияя глазками.

-Похоже, без секса никак не обойтись. А я хотел улизнуть сегодня, - пошутил парень.

Майкл соединил свою ладонь с ладонью мальчика, чуть касаясь кончиками пальцев - такой трогательный, невинный жест, понятный и дорогой только им обоим, выражавший чувства лучше всех жарких ласк. Сандерс сжал руку мальчика и нежно поцеловал.

-Марк, я тебя люблю, - прошептал он.

Парень обнял его за шею, притянул к своим губам и прошептал сквозь поцелуй:

-Я тебя тоже очень-очень люблю.

Деловая жизнь закрутила Майкла, подходило к концу строительство магазина, и ему волей-неволей приходилось уделять большую часть времени работе. Это очень огорчало Сандерса, но к его счастью Марк не стал страдать от одиночества, а посвятил себя учебе, желая хорошо закончить семестр и вызвать гордость Майкла. Виделись они нечасто, но эти вечера Майкл ценил, придавая им особое значение. Бесценные хрупкие мгновения, что будет, если я лишусь их? Зачем ты думаешь об этом? Не знаю, я слишком люблю его, слишком завишу и боюсь потерять… Откуда такие мысли. Забудь, не нужно накручивать себя, просто наслаждайся жизнью, наслаждайся каждым мгновением, проведенным с ним…

Рождество!… Оно приближалось так быстро, дыхание замирало от щемящего восторга, словно в предвкушении чуда. Снежный воздух был насыщен этим ожиданием, приближение праздника было написано на лицах людей, оно ощущалось и в их веселой суете, и в нарядных улицах, улыбках продавцов и в каждом приветственном слове. Майкл всегда любил именно это чувство - ожидание праздника, приятные томительные дни, приближающие… К чему? Это было уже не так важно. Майкл просто любил блеск елочных игрушек, запах хвои, рождественские гимны, добродушие людей, которые именно в эти дни становились счастливыми, они любили друг друга и все прощали. Сандерс давно не праздновал Рождество, что может быть более жалким, чем праздник в одиночестве? Но теперь все изменилось! Ему было трудно поверить, в то, что он идет вместе с Марком выбирать елку.

Для Марка это тоже было незнакомо, раньше он никогда не любил Рождество. Просто не ощущал этого праздника, который никогда и не отмечали в его семье, и от этого еще больнее казалось счастье других, которое никогда не касалось его. Но теперь у Марка появился шанс испытать сполна всю детскую радость и восторг ожидания чуда, которого всегда ждут на Рождество. Он полностью отдался ощущению легкости и беззаботности, счастливо болтал и постоянно улыбался.

-Я сказал предкам, что на каникулы, на пару недель, уеду с друзьями на турбазу, - сообщил Марк.

Такая перспектива очень радовала Сандерса - праздничные каникулы с Марком! Это лучшее из всех желаний, которое можно загадать!

-И что сказали твои родители?

-Ну, отец равнодушно наставлял, чтобы я не пропил и не прое…л последние мозги…

-Неужели так и сказал? - удивился Майкл.

-Ага, открытым текстом. А мать ничего не сказала, Ей пофиг, если только я не прошу у нее денег.

-Ничего, - успокоил его Сандерс, - мы устроим для себя самое незабываемое Рождество, только вдвоем. Или ты хочешь поехать на турбазу? - спросил Сандерс.

-Было бы неплохо покататься на сноуборде, - беспечно ответил мальчик, потом улыбнулся, - да шучу! Мне хочется на Рождество быть только с тобой.

Майкл обнял Марка за плечи и прижал к себе, совершенно отеческое объятие. Мужчина и мальчик, ровесник Марка, выбирали увлеченно елку, и Сандерс подумал, что со стороны они с Марком выглядят точно также - отец и сын, покупающие рождественское дерево. А разве это не так? Я покупаю елку вместе со своим ребенком… парень, продавец пообещал уже вечером доставить на квартиру Сандерса невысокую, но пышную красавицу-ель, а Майкл и Марк направились дальше - покупать праздничные украшения. Поход по магазинам поднимал обоим настроение, они счастливо смеялись, и даже поцеловались в относительно безлюдной аллее, вызвав тем самым изумленные взгляды двух случайных девушек. Мужчина и парень только весело рассмеялись, весьма довольные собой. В супермаркете мужчина в костюме Санта-Клауса выслушивал просьбы и пожелания маленьких детей, садившихся к нему на колени.

-Не хочешь попросить у Санты какой-нибудь подарок? - шутливо спросил Сандерс.

Марк засмеялся.

-Я хочу взобраться к тебе на коленки и рассказать о своих желаниях, - страстно прошептал он.

Походы по магазинам навевали легкое, игривое настроение.

По вечерам они сидели за невысоким журнальным столиком, разбирая купленные елочные украшения и изготавливая их своими руками.

-Когда я был маленьким, - рассказывал Майкл, - мы всегда сами делали украшения на елку. Я помню, что каждый год мы сажали на верхушку нового ангела. А старых хранили в коробке, на чердаке. Сейчас, наверное, уже ничего не сохранилось.

Для Марка все это было в новинку, он словно попал в Рождественскую сказку, в которую прежде никогда не верил. Он наслаждался приятными вечерами с Майклом, его рассказами о детстве, которые удивляли и радовали мальчишку. Он с упоением окунулся в предпраздничную суету, которая заразила и его беспричинной радостью и сладким ожиданием волшебства, как маленького ребенка. Мальчик был словно опьянен неведомой прежде радостной свободой, правда, не забывая об учебе и друзьях - он все успевал при этом никуда не торопясь, пребывая в размеренной неге, предвещающей каникулы.

-Представляешь, мистер Глетчер поставил мне четверку по алгебре! - радостно сообщил он Майклу, - я даже мечтать не мог, что вытяну на четверку.

Сандерс ласково трепал непослушные светло-русые волосы Марка, постоянно подбадривая его:

-Я же говорил, стоит только тебе взяться, и все получится.

-Нет, это ты мне помог, - говорил мальчик, - серьезно, я хотел, чтобы тебе было не стыдно за меня. А то что это? У такого умного папашки, такой тупой сынок, - они постоянно называли себя отцом и сыном, в шутку, но при этом с нежным трепетом, вкладывая огромное значение, давая друг другу понять, что они намного больше, чем просто любовники.

Майкл и Марк решили не рисковать, экспериментируя со стряпней, и заказали рождественского гуся и еще несколько блюд в ресторане. Но Марк не мог отказать себе в удовольствии и похвастаться своими кулинарными талантами, ему так хотелось порадовать Майкла, который сделал это Рождество особенным для него - всю его жизнь сделал особенной и неповторимой. В гостиной на столе горели ароматные свечи, смешиваясь с запахами вкусной еды, хвои, апельсинов и чего-то еще, неуловимого, почти нереального, но волшебного. Аромат детства, сказки… В искусственном камине горел почти настоящий огонь, и над ним висели традиционные веселенькие носки со сластями, повесить их было прихотью Марка, но Сандерс и не думал возражать. Венки, гирлянды, свечи, игрушки - квартиру Сандерса было не узнать, прежде равнодушная ко всему, она преобразилась под руками Марка и теперь, казалось, радовалась празднику вместе с хозяевами. Да, да, именно с хозяевами, двумя хозяевами…

Майкл и Марк неспешно ели, разговаривали о чем-то, непринужденно, лениво, просто наслаждаясь присутствием друг друга. От шампанского Марк завеселел, но не потерял контроль - так, просто расслабленность и покой. Марк весело смеялся или же замирал, с внимательным восхищением глядя на Сандерса.

-Знаешь, раньше я никогда не праздновал Рождество, - произнес мальчик, - у нас это было не принято. Я всегда завидовал людям, которые ждали праздника, готовились, покупали подарки. У меня такого не было. Так, ходил на какие-то дебильные вечеринки пару раз, но это совсем не то… - Марк запнулся, подбирая слова, - не было ощущения праздника, просто обычный день, не было в нем ничего особенного.

-Марк, - прервал его Сандерс, - не надо, не говори об этом. Ты начинаешь грустить, а я этого не хочу.

-Нет, я не грущу, - горячо заверил его парень, - я просто пытаюсь сказать, что ты все изменил для меня, заставил поверить в чудеса. Черт, я как маленький… Еще не хватает выглядывать в окно, пытаясь увидеть оленей Санта-Клауса.

Сандерс рассмеялся.

-Неужели я вернул тебе великую веру в Санта-Клауса?

-Вроде того, - улыбнулся мальчик, - хотя, наверное, Санта ко мне не придет, - Марк загадочно улыбнулся, - я плохо себя вел и слишком много занимался сексом.

-Ну, вел ты себя довольно неплохо, - шутливо возразил мужчина.

Парень рассмеялся.

-Тебе виднее.

Сандерс задумчиво спросил:

-Ты уже всем рассказал про нас?

-А ты что, боишься?

Сандерс растерялся.

-Нет, я рассказал только самым близким друзьям. Я же не дурак, чтобы трепаться. Знаешь, у меня есть знакомый парень, Карл Клейтон, его называют Хайнц, мы вместе тащимся по "Рамштайн", но только он на полном серьезе. Он скинхэд, - загадочно добавил мальчик.

-Кто? - не понял Майкл.

-Ну, скин, неонацист, а они нашего брата не любят, - покачал головой Марк, - так что, если он узнает, что я голубой, мне плохо придется.

Майкла испугали эти слова, но Марк поспешил его успокоить:

-Да не волнуйся, я не дюймовочка, смогу о себе позаботиться. Драться-то я умею, - добавил парень с гордостью, - в прошлом году мы так сильно подрались с Джорди Слентом. Он мне тогда два ребра сломал, ну, я его тоже неплохо помял.

-А я никогда не умел драться, - печально произнес Майкл, - я всегда был тихим отличником и не умел постоять за себя.

-Ну и что? Не все это умеют. Кому-то даны мозги, кому-то кулаки, а кому - еще кое-что, - хитро подмигнул парень.

-Марк! - возмутился Сандерс, - прекрати. Давай не будем скатываться к этим вашим пошляцким разговорам.

-Каким это, нашим? - удивился Марк.

-К детским, - твердо произнес Сандерс.

-То же мне - взрослый, - мальчишка показал язык, потом мягко улыбнулся и добавил, - мне так хорошо с тобой.

-И мне с тобой, - улыбнулся в ответ мужчина.

Марк вылез из-за стола и куда-то ушел, потом быстро вернулся с ярким пакетом в руках.

-Я хочу кое-что подарить тебе, - счастливо улыбаясь, сказал он.

-А разве не нужно подождать до завтра?

-Да ну, - отмахнулся парень, - я хочу сейчас.

Он подошел к Сандерсу и вытащил из пакетика тонкую нить деревянных бусин, маленьких шершавых, с неровными поверхностями, черных и коричневых.

-Это счастливая фенька, - сказал мальчик, надевая ее на шею Майкла, - я сам плел. Их принято дарить самым-самым близким людям.

Сандерс внимательно осмотрел необычное украшение. Конечно, не мой стиль… Но от этого незатейливого украшения веяло такой теплотой и любовью, с которой мальчик плел ее, что Сандерс не мог ни произнести:

-Я ее никогда не сниму.

- Лучше снимать ее, когда идешь в душ, - посоветовал Марк, - а то она быстро раскиснет.

-Спасибо, - Сандерс прижал к себе мальчишку, пряча лицо в теплый, закутанный в свитер, живот.

-Это не все еще, - Марк отстранился, он вновь полез в пакет и достал оттуда компакт-диск, - а это тебе для работы, приятная расслабляющая музыка, она не будет отвлекать, наоборот поможет расслабиться и успокоиться.

Майкл внимательно разглядывал диск.

-Это инструменталка, - сказал Марк, - брат моего друга играет на саксе, и вот он записал диск. Классный, хоть я и не люблю такую музыку, но мне понравилось.

-Спасибо, малыш, - Сандерс снова крепко обнял мальчика. От его незатейливых подарков веяло такой любовью и заботой, что его собственный показался безликим и бездушным, но все-таки он вручил его Марку.

Парень с любопытством и нетерпением разорвал обертку и извлек новехонький навороченный CD-плейер.

-Ого! - с восторгом произнес Марк, - вот так класс! Я о таком всю жизнь мечтал.

-Я подумал, что с таким тебе будет приятнее ходить, чем с твоим стареньким уокменом, - скромно произнес Сандерс.

-Нет, правда, это так круто! Ты просто мысли мои читаешь! - продолжал восхищаться парень.

Он прижался к Сандерсу, разомлевший и счастливый.

-Ты такой классный, Майкл, - он отложил плейер, - знаешь, на самом деле, ты мой лучший подарок!

-Рад слышать, - улыбнулся Майкл.

-Тогда, может пора поздравить друг друга физическим способом? - дразняще улыбнулся мальчик.

-Ты хотел сказать, потрахаться? - хитро спросил Майкл.

-Именно это я и имел в виду, - засмеялся Марк.

Новый год никогда не был чем-то важным для Сандерса, он не чувствовал той счастливой рождественской эйфории, просто принимал наступление нового года как должное. Просто новые цифры в календаре, еще один потраченный впустую год, еще раз пугливо мелькнувшее желание что-то изменить, надежда на чудо, но такая робкая, что можно было и забыть о ней. Неужели этот магический, необычный год на изломе веков действительно такой таинственный и волшебный? Неужели в грядущем тысячелетии все будет так, как я мечтал всегда?

На Тайм-сквер было так много народу, словно весь город пришел сюда, да так, наверное, и было. Все слилось в один нескончаемый восторженный гам - фейерверки, бесконечно взрывающиеся волшебными огнями, музыка, смех, шампанское, счастливые улыбки, поцелуи, поздравления… Все эти люди, прежде чужие, стали ближе, роднее, объединенные общим таинством, гремящим на весь мир. Майкл и Марк безоглядно отдались пьянящему, пьяному, веселью, они целовались у всех на виду, но никто и не думал смотреть с укором или неприязнью, народ отдавался празднику с почти дикой свободой, забыв на время обо всех правилах спокойной жизни, оставшейся где-то по ту сторону исчезнувшей в морозной черноте ракеты. И все было легко и ярко, как может быть только когда ты счастлив и пьян, пьян своим счастьем, паришь над миром, бросая восхищенные взгляды на безумную толпу там внизу. Что знают эти веселые люди, что они знают о настоящем счастье? Не являются ли их улыбки лишь временной иллюзией, побегом от обыденной суеты? Как хорошо, что не нужно никуда убегать и прятаться от себя… Это слишком глупо - прятаться от себя, слишком бесполезно, безумно… Нет, я счастлив другим безумием, я болен им, и я счастлив, что безумен… безумно счастлив!

Сияющие глаза Марка обратились на Сандерса, мальчик был пьян весельем и вином, он смеялся, и лицо его вспыхивало радужными цветами, отражая салют.

-Как классно, Майкл, - весело кричал он, стараясь пересилить шум, - так красиво!…

Тысячи глаз уставились на огромный циферблат, отсчитывая уходящие секунды последнего века:

"Пятьдесят шесть!…пятьдесят семь,… пятьдесят восемь,… девять… Двенадцать! С Новым годом!" Марк и Майкл встретили его поцелуем, легким, почти невинным, но таким сладким. Мальчик запрокинул голову, и открыл рот, пытаясь поймать на язык мягкие снежинки, Сандерс снова притянул его к себе и поцеловал со страстным безумием, плотно прижимаясь к нему, каждой частичкой кожи, пылающей сквозь толстую одежду.

Снег казался нереальным, он падал с небес, освещаемый радугой огней, люди жадно ловили его, смеясь. "Первый снег нового тысячелетия!" А Майкл и Марк все целовались, словно не могли насытиться и упивались этим поистине волшебным поцелуем.

Потом они сбежали куда-то от людей и шумного праздника, валялись в снегу, шутливо боролись и смеялись, кидаясь снежками и растирая снегом горячие лица.

Сандерс вспоминал, как в детстве его семья приезжала к родным на новогодние праздники, и он играл со своим двоюродным братом, они также шутливо боролись, валялись в снегу, а потом возвращались в заботливые руки матерей, замерзшие, но счастливые.

Майкл быстро снимал с Марка холодную, промокшую насквозь одежду, скинул свою, и они забрались под горячий душ. Они согревали друг друга горячими ласками больше, чем вода, весело смеялись, но не от вина - оно давно выветрилось, просто от счастья и любви, просто смеялись…

Ночь продолжалась нежными объятиями, такими трогательными, словно тела могла рассыпаться в любую минуту от неосторожного прикосновения, и каждый спрашивал себя где-то на задворках сознания: "За что мне такое счастье?"

Свой шестнадцатый день рождения Марк встретил с улыбкой. Он знал, что будет все, что он захочет, и даже торт со свечами, нелепая детская прихоть, но ему так хотелось этого. Что поделать, он никогда не праздновал свой день рождения, просто не любил, о нем даже друзья многие не знали, и Марку было наплевать. Но теперь хотелось внимания и заботы, хотелось быть маленьким ребенком, которого любят и балуют.

-Задувай свечи, - весело подбодрил Майкл.

-Я, наверное, выгляжу, как идиот, - улыбнулся Марк, - но мне так классно!

Он разом задул все свечи, конечно не забыв про желание, все тоже желание - детское и наивное, никогда не расставаться с Майклом, но так хотелось этого, больше всего на свете.

-Марк, послушай, - серьезно сказал Сандерс, усадив Марка к себе на колени. Он уже подарил ему кучу разных приятных глупостей, но этот подарок казался особенно важным и значимым, - не подумай, что я пытаюсь купить тебя или заплатить за то время, что мы провели вместе, - Марк удивленно смотрел, - не думай так. Я просто хочу дать тебе то, что должны дать все родители своим детям. Это номер счета в банке, на твое имя, ты сможешь воспользоваться им, когда тебе исполнится восемнадцать…

-Майкл, зачем это? - недовольно произнес мальчик, - ты же знаешь, мне не нужны деньги, а твои тем более…

-Выслушай меня, Марк, - перебил Сандерс, - это лишь проявление заботы, понимаешь? Я хочу, чтобы в будущем ты мог спокойно делать то, что хочешь, не заботясь о хлебе насущном. Все родители откладывают деньги для своих детей. Не думаю, что твои сделали это. Но я чувствую, что должен сделать это, я слишком забочусь о тебе. Ты сможешь сам решить, что делать с этими деньгами, потратить на образование или путешествия, а может и на благотворительность. Это не подачка, ни в коем случае. Просто я хочу быть уверен, что ты всегда сможешь твердо стоять на ногах, что бы ни случилось…

-Ты так говоришь, будто мы прощаемся… - тревожно произнес парень.

-Нет, Марк, конечно, нет, - ободряюще улыбнулся Сандерс, - я просто забочусь о твоем будущем, как любой нормальный отец, - лицо его вновь стало серьезным, - но мы не можем знать, что нас ожидает завтра, поэтому я и не хочу, чтобы ты был беззащитен, если что-то случится…

Марк очень сильно обнял Сандерса и прижал к себе, он почти с детским простодушием спросил:

-Но ты ведь будешь рядом и поможешь мне встать на ноги, если что-то случится, да?

Его глазенки были наполнены мольбой и безграничным доверием, Сандерс просто не мог позволить ему грустить.

-Да, Марк, конечно, что бы ни случилось…

-Знаешь, это самый странный твой подарок, - задумчиво произнес парнишка.

Майкл потрепал его по волосам.

-Не думай об этом, просто прими его. Так надо, я так хочу.

-Хорошо, - кивнул Марк, потом оживился, - ну мы будем сегодня есть торт?…

Каникулы кончились, им на смену пришли деловые будни. Для Сандерса начало года означало много работы, и ему приходилось подолгу задерживаться в своем офисе. Для Марка же, напротив, семестр начался легко, не нужно было напрягаться. Он больше времени проводил с друзьями или просто ждал Майкла в его квартире. С родителями он общался все меньше и меньше, отдаляясь с каждым днем, нельзя сказать, что они этого не замечали - просто их это не очень волновало.

Шелли Паркинс, молодая роскошная девушка-стажерка, шла по опустевшим уже коридорам компании. Она направлялась к кабинету президента, не переставая благодарить судьбу за то, что та закинула ее именно в отдел администрации. У молодой девушки были довольно четкие планы и намерения, которые она собиралась осуществить, во что бы то ни стало. Шелли была молода, честолюбива, она жаждала власти, денег и желала добиться от жизни всего, не прилагая особых усилий. Она привыкла пользоваться своей сногсшибательной внешностью и всегда получать все, что хотела. Мужчины буквально на четвереньках ходили за ней, желая исполнить все ее желания. Сейчас Шелли нацелилась на президента компании, мистера Сандерса, молодого, преуспевающего, но загадочного и неприступного. Шелли верила, что, став его любовницей, сможет прибрать к рукам не только его денежки, но и власть. "Может, даже стану миссис Сандерс", - довольно улыбалась себе девушка, уверенная в своем успехе. Правда, мистер Сандерс не проявлял к ней интереса, даже не замечал особо, но девушка считала, что его профессионализм и преданность работе мешают ему проявить свои чувства. Именно на этом Шелли и решила сыграть - на любви президента к своему делу. Вот и сейчас она задержалась после работы в офисе, как и мистер Сандерс, она решила, что он не сможет отказаться от ее помощи и будет тронут ее рвением и преданностью, а это ключ к успеху. Шелли всегда всего добивалась, и теперь не сомневалась в своем успехе.

В приемной было сумрачно и пусто, но в кабинете президента горел свет. Шелли только улыбнулась, представив, как она принесет ему сейчас кофе, поможет с бумагами, потом они разговорятся, может даже он пригласит ее поужинать. Девушка приоткрыла тихонько дверь кабинета и заглянула внутрь. Она замерла не в силах поверить в увиденное - президент, стоящий на коленях, мальчишка, вцепившийся ладонями за край стола, запрокинув голову… Шелли отпрянула от двери, сердце бешено стучало от злости, отвращения, разочарования. "Меня опередили, - негодовала она, - какой-то мальчишка, который целыми днями путается под ногами…" Незаметный подросток, разносящий поручения, и президент предпочел его. Как он мог?! Девушка почувствовала, что все ее планы разрушились в одно мгновение, все мечты о беззаботной, обеспеченной жизни… "Ну, я этого так не оставлю, - злобно думала она, - любите маленьких мальчиков, мистер президент, что ж, посмотрим, как к этому отнесутся его родители…"

В доме родителей было особенно мрачно и неуютно. "Хотел бы я никогда сюда не возвращаться, - мрачно подумал Марк, - скорее бы мне исполнилось восемнадцать, я бы переехал к Майклу насовсем…"

Отец ждал Марка, лицо его было злобным и решительным, мальчик сразу почувствовал какую-то угрозу, и сердце со страхом замерло. Вид отца не предвещал ничего хорошего. "Он все узнал, - сразу понял Марк, - но как?…"

-Где ты шлялся, маленький ублюдок? - прорычал мистер Ричардс.

Марк исподлобья смотрел на него, ничего не отвечая.

-Думаешь, я ничего не узнаю? Думал, не замечаю, что ты не бываешь дома, - наступал отец, лицо его покраснело, грузная фигура почти нависала над пареньком, - думаешь, не вижу всех этих твоих новых вещей… Спишь со своим боссом, да? - отец почти вплотную приблизилась к Марку, - подставляешь свою задницу за деньги?…

Марк решительно посмотрел на отца, чувствуя, что совсем его не боится. Захотелось сделать что-нибудь такое, чтобы его позлить.

-Нет, не за деньги, просто так… - с вызовом произнес парень.

-Ах ты, чертов педик! - взревел мистер Ричардс, и сильно заехал кулаком по лицу сына.

Марка сильно откинуло, в голове зашумело, из губы потекла струйка крови, но он поднялся.

Отец схватил парня и швырнул на пол.

-Да я лучше прибью тебя, сучонок, чем буду терпеть такое.

-Да пошел ты, - с ненавистью произнес Марк, окончательно взбесив этим отца.

Марк сопротивлялся изо всех сил, но отец был гораздо сильнее и тяжелее его, да еще и ослеплен безумной злобой, нанося бесконечные удары.

Марку казалось, что все тело превратилось в один большой синяк, он с трудом встал с пола.

-Иди в свою комнату, - приказал отец, - и не вздумай убежать, если я узнаю, что ты с ним встречался, я тебя убью.

Марк ничего не понимал, какое дело отцу до него, но не это волновало мальчика, а та жестокая решимость, с какой отец произнес: "Я еще покажу этому долбаному педику… Он у меня узнает…"

"Он ведь говорит о Майкле", - испугался мальчик.

Дни наполнились страхом и неизвестностью, телефон Майкла молчал, а когда Марку удалось улизнуть и проникнуть в его квартиру, он обнаружил там лишь пустоту, Майкл куда-то пропал. Парень не на шутку испугался, он чувствовал, что что-то случилось. А потом какие-то люди, социальные работники, полицейские… Допытывали, выспрашивали… Марк понял, что они все узнали, понял и то, что родители подали заявление в полицию на Майкла за сексуальные домогательства к их сыну. Они вдруг стали заботливы и внимательны, всерьез беспокоились и переживали, но мальчик знал, что все это ложь. Ему не хотелось об этом думать, все мысли занимало только беспокойство о Майкле. Мальчик пытался скрыться от скандальных газетных заголовков, допросов полицейских, репортеров. Они задавали самые мерзкие и отвратительные вопросы, пытаясь очернить Майкла, а Марк всеми силами защищал его.

Сандерс жил как во сне, он словно отключился от реальности, наблюдая за происходящим с непониманием и отчаянием. Вызов в суд. Какие-то нелепые обвинения родителей Марка, которые решили проявить заботу о сыне и обвинили его в совращении. Им ведь нет дела до него… Это просто нелепая злоба. Зависть бедных неудачников к богатому успешливому и счастливому человеку. Извечная ненависть… Тупая, стихийная… Я дал их сыну то, чего они никогда бы не дали ему… А они пытаются выставить меня чудовищем.

Адвокат, Болден, печально смотрел на Сандерса, новости его были не самыми утешительными.

-Они серьезно взялись за дело. Прокурор не даст нам передышки. Да и судья, думаю, будет на стороне бедных родителей, и присяжные, из которых половина семейные люди с детьми-подростками. В их глазах ты мерзавец, совратитель малолетних, который пользовался своим положением. Все что у нас есть - показания мальчишки…

Мальчик отчаянно убеждал судью, что мистер Сандерс ни к чему не принуждал его, все было взаимно, по обоюдному согласию, но несчастные любящие родители заявляли, что это лишь испуг, защитная реакция от угроз шефа.

Майкл никогда не чувствовал себя таким униженным. Все его чувства пытались вытащить на всеобщее обозрение, вывалять в грязи, опошлить:

-Вы признаете, что вступали в половую связь с несовершеннолетним Марком Ричардсом? - наступал прокурор.

-Признаю, - покорно отвечал Сандерс.

-Вы принуждали его?

-Нет, не принуждал…

Откуда-то взялась стажерка, свидетельствующая, что видела, как президент принуждал мальчика к сексу прямо на рабочем месте, грозя увольнением.

Сандерс чувствовал, что все настроены враждебно к нему, особенно репортеры, желающие вытянуть на свет, какую-нибудь грязную деталь, превратить в скандальную сенсацию, они мусолили и смаковали все подробности этого дела, выставляя Сандерса похотливым чудовищем, которого стоит опасаться всем родителям и их маленьким детям. Заголовки газет кричали, шумели, вопили о его позоре:

ПРЕЗИДЕНТ КОМПАНИИ "НЬЮ-ЙОРК КОНСТРАКШ" ОБВИНЕН В СЕКСУАЛЬНЫХ ДОМОГАТЕЛЬСТВАХ… СКАНДАЛЬНЫЕ ПОДРОБНОСТИ БОЛЬШИХ КОМПАНИЙ… СЕКС НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ… НАЧАЛЬНИКИ И ИХ ПОДЧИНЕННЫЕ…

Сандерс не знал, куда скрыться от их грязных вопросов, которые вытягивали наружу все его внутренности, пытаясь заставить пожалеть о своем появлении на свет. И среди всего этого безумия растерянное и виноватое лицо Марка. Нет, малыш, ты тут ни причем, не вини себя… Это я не смог тебя уберечь. Тебе ведь тоже не сладко.

Болден принес Майклу письмо.

-Вот, мальчик очень просил передать.

Сандерс жадно схватил листок, поглощая со слезами милые строчки:

"Майкл, прости, это все из-за меня. Я не знаю, откуда родители узнали. Они как с цепи сорвались. Хотят потребовать от тебя компенсации за моральный ущерб. Они полные отморозки,

Майкл, я сбегу от них, я их ненавижу. Почему-то все эти полицейские, все социальные работники, судьи защищают их, а когда я говорю, что это родители плохо обращались со мной, то мне не верят. Это несправедливо. Майкл, я все равно с тобой, так что держись!

Я буду с тобой, чтобы ни случилось. И даже если тебя посадят, хотя я не хочу так думать, я все равно буду ждать тебя. Обещаю. Я тебя очень люблю и ни за что не оставлю".

И вот приговор - виновен… Самодовольный взгляд прокурора, триумф Ричардсов, торжествующие улыбки, оживление репортеров, робко промелькнувшее сочувствие, беспомощное извинение адвоката - и среди всего отчаяние и боль Марка, которые заставляли Сандерса забывать о своей судьбе и страдать вместе с мальчиком.

-Пять лет, это все, чего я смог добиться, - виновато говорил Болден, - Перкоф - одна из самых приличных тюрем,

там приличное содержание, отдельные камеры. Тюрьма для таких же, как вы - влиятельных и богатых людей, которые совершили ошибку.

Сандерсу было все равно, в какую тюрьму его определят и какие там условия, все, о чем он думал, что будет с Марком.

Сандерса ослепили вспышки фотоаппаратов, телекамеры, жадно тянущиеся микрофоны, бессмысленные вопросы журналистов.

-Без комментариев, - решительно отметал их нападки Болден, это последнее, что он мог сделать для своего клиента, но Майкл был благодарен ему.

Громилы-полицейские с трудом сдерживали натиск толпы, когда вели его по коридорам Дворца Правосудия.

Майкл не обращал внимания на народ, который окружал его, глаза искали в толпе только одного человека. Наконец, Майкл увидел невысокую фигурку Марка. Мальчик казался осунувшимся и разбитым, его глаза были наполнены слезами отчаяния. Сандерс ободряюще улыбнулся ему.

Марк улыбнулся в ответ, просто, чтобы подбодрить Майкла. Сейчас мальчик чувствовал, что жизнь разбивается на кусочки, он еще с трудом воспринимал происшедшее, как реальность. Родители счастливо обнимали его, но парень только вырывался, зная, что они лгут и притворяются. Репортеры накидывались на него с отвратительными вопросами, но он ничего не говорил им. Зачем? Они все равно слышат только то, что хотят, а не то, что он пытается им сказать. Когда он увидел Майкла, сердце радостно и вместе с тем болезненно сжалось. Мальчик не мог поверить, что теперь он так не скоро сможет вновь увидеть Майкла, обнять его. Какие-то руки держали Марка, не позволяя бросится к Майклу, мальчик беспомощно бился, но не мог освободиться.

-Майкл! - закричал он, перекрывая гул толпы, он знал, что Майкл его слышит, - я люблю тебя, я буду тебя ждать!…

Сандерс услышал слова паренька и счастливо, но обречено улыбнулся. Он хотел крикнуть что-нибудь в ответ, но полицейские, теснимые толпой, отводили его все дальше и дальше, от милого испуганного личика, которое вскоре пропало из виду. Майкл перестал оглядываться и посмотрел вперед. Он ускорил шаг, не обращая внимания на назойливых репортеров. Полицейские приободрились и повели его под руки к выходу…