Ченчо из Милана

Доктор Паоло Джанчини сразу же принял его весьма радушно. Этот мужчина лет пятидесяти поразил Антонио своей живостью и энергией, удивительно было, как он один столько времени справлялся с огромным потоком больных, приходивших в эту больницу. Ему помогала всего лишь одна медсестра. Поэтому Антонио в первый же день энергично взялся за работу. Пока у него не было своего кабинета, но доктор Джанчини пообещал переделать его из старого склада. Так что Антонио был вполне доволен жизнью и своим назначением. К тому же в городе ему нравилось работать гораздо больше, чем на фронте.

Уже второй день работы Антонио был отмечен странным событием.

В приемной доктора Джанчини у стола сидело невероятное существо, вполоборота к нему. Взгляд Антонио быстро пробежал по блестящим волнистым светло-русым волосам, пепельного оттенка, которые лежали на плечах. Тело облегала белая шелковая блузка, а бедра едва прикрывала короткая черная юбка. Длинные голые ноги были вытянуты вперед и обуты в легкие босоножки на высоком каблуке. Эта хрупкая фигура показалась ему волшебным видением в этом бедном квартале, где редко встретишь прилично одетого человека.

Антонио смущенно покашлял, чтобы привлечь к себе внимание.

-Вы к синьору Джанчини, синьорина? Доктор сейчас придет, - вежливо произнес он.

Существо обернулось к нему, и Антонио встретил насмешливый взгляд лукавых зеленых глаз. Он затаил дыхание. Никогда еще он не видел такого оттенка. Возможно этот эффект создавал вливавшийся в окно полуденный солнечный цвет, но казалось, что глаза сияют, как два чистых изумруда, опушенные черными, как уголь, ресницами и оттененные светло-зеленой краской на веках.

-Можете называть меня синьориной, доктор, если вам так больше нравится, - произнесло существо мелодичным голосом.

И тут Антонио замер, пораженный своей ошибкой. Не трудно было его простить, но Мадонна! Это был юноша. Антонио тут же смутился, когда его взгляд упал в глубокий вырез блузки, облегавшей плоскую, мальчишескую грудь. Губы неземного существа, покрытые прозрачным блеском, растянулись в бесстыдной улыбке. Его лицо, имевшее нежные очертания и гладкую светлую кожу, аккуратный острый носик, пухлые чувственные губы, все же принадлежало не женщине. На длинной шее слева красовалась большая шоколадна родинка, от которой Антонио не мог отвести взгляд. Он все еще не мог прийти в себя и понять, что же за существо перед ним, как в кабинет вошел доктор Джанчини.

-А, Ченчо, - произнес он, обращаясь к неземному видению, - иди в смотровую, я сейчас приду.

Потом он посмотрел на застывшего Антонио.

-Что с тобой, Тони? А, в первый раз видишь Ченчо. Ничего, я тебе потом расскажу, он здесь частый пациент. А сейчас, извини меня… - и он вошел в смотровую, где секунду назад скрылось волшебное видение.

В кабинет вошла немолодая полная женщина.

-Доктор Белуччи, к вам можно?

-Да, конечно, синьора Бьелса, проходите, - Антонио постарался взять себя в руки и приступил к своей работе. Но все мысли не покидало дивное видение в лучах солнечного света.

-Он - проститутка, - мрачно произнес доктор Джанчини, безжалостно разметав волшебные грезы Антонио, - да, дорогая проститутка. Ченчо, его здесь все знают. А что ты хочешь? Военные, которые нами управляют, легализовали проституцию, чтобы солдаты, не трогая местное население, могли свободно получать удовольствие. А вот этот как раз один из таких, кто их ублажает. В какое время мы живет, - посетовал доктор, - так могли придумать только военные - легализовали проституцию, но запретили аборты. И эти выродки рожают себе подобных выродков. Благо, что мальчишек проституток гораздо больше, и они не плодят себе подобных...

Во время это возмущенного монолога, Антонио молчал, пораженный этим известием. "А чего ты ожидал? - спросил он себя, - от парня, который носит женскую одежду и красится косметикой". Но неземное создание не уходило из мыслей Антонио, эта хрупкая фигура, эти волшебные глаза, сияющие на солнце волосы - все казалось невероятной сказкой.

-Ченчо? - неловко переспросил он.

-Да, его так называют. На самом деле его зовут Франческо Пьяцца, семнадцать лет.

-Семнадцать? - не поверил Антонио, - но он выглядит не старше четырнадцати…

Доктор пожал плечами.

-Он здесь появляется каждую неделю, следит за своим здоровьем.

Джанчини немного помедлил, словно не хотел говорить, а потом произнес:

-Честно говоря, я бы хотел попросить, чтобы ты его принимал отныне.

Антонио удивленно взглянул на доктора

-Не волнуйся, никаких венерических болезней. Несколько хронических, а так - обычные ушибы и синяки, - доктор усмехнулся, - опасная работа. Надеюсь, ты не откажешься?

Антонио понимал, что такому порядочному человеку, как доктор Джанчини не очень приятно иметь подобного пациента.

-Конечно, я согласен, - улыбнулся Антонио, - я врач, и мой долг помогать всем. Хоть ворам, хоть проституткам.

Он сам не знал, что почувствовал. С одной стороны, он испытал разочарование, узнав, кто такой на самом деле этот Ченчо, но с другой стороны, Антонио понял, что ему хочется увидеть его еще раз.

-Спасибо, Тони, - улыбнулся доктор и похлопал его по плечу, - что ж, у нас впереди еще много работы.

-Можно к вам? - в кабинет кто-то заглянул.

Антонио поднял голову и замер, встретив взгляд изумрудно-зеленых глаз.

-Вы доктор Антонио, ведь так? - улыбнулся Ченчо.

-Да, я… проходите, - растерянно произнес Антонио и вылез из-за стола.

-Доктор Паоло направил меня к вам, - пояснил Ченчо.

Антонио кивнул.

Сейчас Ченчо выглядел совсем иначе, никакой косметики, одет в черную футболку и голубые вытертые джинсы, и все равно он не был похож на обычного мальчишку с улиц Милана. В нем осталось то ощущение волшебства, которое испытал Антонио, только взглянув на него. -Конечно, проходите, раздевайтесь, - смущенно произнес Антонио, потом вернулся за стол и нашел медицинскую карту Ченчо, - доктор Джанчини сказал, что вы наблюдаетесь каждую неделю.

-Да, я слежу за своим здоровьем, доктор, так что не подумайте ничего.

Он выглянул из-за ширмы, уже сняв футболку. Антонио замер, впервые его смутил вид голого тела. Как врача, его никогда не стесняло подобное зрелище, а напротив, оставляло профессионально равнодушным, но когда обнаженный Ченчо вышел из-за ширмы и лег на кушетку, молодой доктор не мог двинуться с места, пораженный видом этой хрупкой, стройной фигуры, с тонкой талией, узкими бедрами, длинными ногами. На светлой коже тут и там, как страшные черные дыры, зияли синяки.

-Мне нужно что-то сделать с этим, - Ченчо указал на здоровенный синяк на бедре, - болит ужасно.

Он говорил вполне непринужденно, и Антонио понял, что тоже должен взять себя в руки.

-Да, конечно, - пробормотал он, - сейчас…

Как только Антонио прикоснулся к телу Ченчо, осматривая его на предмет внутренних повреждений, он с трудом мог заставить себя не дрожать. Кожа была прохладной и гладкой на ощупь, но походила не на шелк, а скорее на мягкий бархат. Она выглядела такой чистой и нетронутой, что Антонио мог с трудом поверить в род занятий Ченчо. Скользя руками по его груди, якобы ощупывая бедра, Антонио все больше и больше, со стыдом и внутренним возмущением, понимал, что хочет его. Прикасаясь к этому телу он также понимал тех людей, которые платят деньги, чтобы овладеть им, хотя бы на одну ночь почувствовать во власти своих объятий эту тонкую фигуру.

-Я могу называть вас доктор Тони? - улыбнулся Ченчо, глядя на Антонио из под густых ресниц, -вы мне нравитесь гораздо больше, чем доктор Джанчини, старый брюзга и ханжа, который постоянно читает мне морали.

-Откуда это? - спросил Антонио, слегка прикоснувшись к одному из синяков на животе пальцами, смазанными заживляющей ушибы мазью.

-Да так, один из клиентов… грязная скотина. Это солдат. Они всегда грубые, поэтому мне и приходится каждую неделю ходить к доктору, проверять, как бы мне ничего не повредили. Они ведь не заботятся… Ай… - вскрикнул Ченчо, когда Антонио слишком сильно нажал на ушиб. Внутри него все клокотало, когда он слышал с каким спокойствием и даже равнодушием говорит Ченчо о своим занятии, как будто это было вполне нормальным делом.

-Зачем ты занимаешься этим? - глухо спросил он.

Ченчо нахмурил тонкие брови.

-Вот только и вы этого не начинайте, не нужно учить меня, как жить. Вы доктор, я прихожу сюда, чтобы меня осматривали, я достаточно за это плачу. Остальное вас не должно касаться.

Казалось, что слова Антонио его задели.

-Прости, - смутился Антонио, - я не хотел тебя обидеть. Просто… это ужасно, что ты терпишь побои…

-За это платят больше, - хмыкнул Ченчо,- ну как, вы закончили?

-Да, одевайся, - спохватился Антонио, понимая, что он все больше забывается и отвлекается от работы на мысли о Ченчо.

Действительно, в конце концов, кто он такой. Просто доктор. Ему не должно быть дела до того, чем занимаются его пациенты. Но Антонио никогда не был черствым и равнодушным, а судьба Ченчо почему-то глубоко его задела. Он не мог, не хотел представлять, что это чудный мальчик, это воплощение чувственной красоты, продает себя для грязных утех похотливых скотов, которые к тому же позволяют себе грубость. -Спасибо, доктор Тони, - улыбнулся Ченчо, - простите, что взъелся на вас, но вы действительно очень приятный врач.

-Спасибо, - польщено улыбнулся Антонио.

-Я приду на следующей неделе, - пообещал Ченчо.

Скинув с себя на пол полотенце, Ченчо распахнул дверцу платяного шкафа. Мягкий ветер, влетающий в огромное открытое окно, приятно ласкал обнаженную влажную кожу. Юноша внимательно и придирчиво осматривал гардероб, выбирая, что бы ему надеть сегодня вечером. Не то, чтобы он любил наряды, просто предпочитал выглядеть всегда безупречно.

Он ухмыльнулся и достал темно-синюю юбку, кусок мягкой материи, которую он обернул вокруг узких бедер, застегнув на боку двумя пуговицами. Ченчо ухмыльнулся вновь, доставая белоснежную шелковую блузку с воланами, которая смягчала контуры его фигуры, делая ее менее мальчишеской. Облачившись только в эти нехитрые предметы туалета, Ченчо присел на вертящийся стул у старинного трюмо, на котором стояли всевозможные косметические принадлежности и шкатулки с бижутерией. Расчесав мягкие шелковистые волосы, чтобы они выглядели более гладкими и ложились на плечи широкими волнами, Ченчо отложил расческу. Сначала он подкрасил тушью ресницы, потом нанес на веки светло-лиловые тени, красиво сочетающиеся с зеленым цветом глаз и создававшие необычайный эффект. Ченчо довольно хмыкнул, потом он покрыл губы светло-розовым блеском. Последним штрихом стали легкие босоножки на каблуках, делающие юношу на сантиметров пять выше ростом. Застегнув на лодыжках тонкие ремешки, Ченчо выпрямился и издали посмотрел на себя в зеркало во весь рост, оставшись вполне доволен своим внешним видом. Чтобы ни говорили мужчины, а им нравилось, когда он одевался девушкой. И будь они самыми последними пидовками, они чувствовали себя настоящими мужчинами, трахая его, потому что не считали его парнем. Он был девкой, он был шлюхой, потому что давал, но зато все они были настоящими мужиками. Юноша даже скривился от отвращения при этих мыслях. Однако таких лицемеров Ченчо и считал настоящими гомосеками. Что ж, он готов был удовлетворять их запросы, раз так им больше нравилось, ему было не трудно. Главное, чтобы платили. И платило хорошо, ведь он того стоил.

Дерзко улыбнувшись своему отражению, он повесил на плечо маленькую сумочку и покинул свою квартирку.

В клубе Луиджи уже ждал его с нетерпением.

-А вот и наша куколка, - недовольно произнес он, - ну где ты ходишь?

-Я одевался, - невозмутимо произнес Ченчо, кокетливо хлопая ресницами, - должен же я хорошо выглядеть.

-Да всем наплевать на твои шмотки, главное, что под ними, - расхохотался Луиджи, смачно шлепнув Ченчо по заду.

Юноша недовольно посмотрел на этого тридцатилетнего пижона с волосами, прилизанными гелем, красной курточке из искусственной змеиной кожи, белых брюках и лакированных ботинках - типичный сутенер. Луиджи уже два года был сутенером Ченчо. Раньше юноша, как и многие думал, что во что бы то ни стало сохранит свою личную свободу, ни на кого не станет работать, а будет сам решать, где, когда и с кем. Но когда приходит конкуренция и желание выжить и выбраться наверх с самого дна, то забываешь о гордости. Ченчо стабильно отдавал Луиджи половину своего заработка. Это был грабеж, но других условий не было. Луиджи часто подыскивал ему клиентов, защищал от парней, контролирующих другие районы, и в общем-то, с ним было спокойно. Под крылом у Луиджи было еще около пятнадцати проституток, причем из них пять девиц, но, не смотря на большой дефицит женщин в этой сфере услуг, Ченчо пользовался самым большим успехом из всех. Луиджи называл его сексуальным магнитом. И действительно, было в Ченчо что-то такое, что приковывало к нему взгляды, заставляя желать с первой минуты, словно он излучал гормоны, вызывающие желание, похоть. Он умел себя подать, умел вести себя так, что каждый получал удовольствие именно то, какое он и хотел.

-Ничего удивительного, - говаривал Луиджи, - сразу видно - сын шлюхи. Кровь шлюхи, гены шлюхи. Он шлюха до мозга костей, телом, умом, всем сознанием он не мыслит себя никем, кроме проститутки.

Ченчо нечего было ответить на такие заявления, потому что он не мог отрицать того, что Луиджи был прав.

-Кто там сегодня? - без особого интереса спросил Ченчо, осматривая бар.

Кроме клиентов, которых приводил его сутенер, он мог работать и сам, но тогда о безопасности речь не шла, Луиджи его не защищал, и могло произойти все, что угодно. Но Ченчо часто шел на такой риск, так как мог забирать себе всю прибыль. Он прикидывал, сколько человек сможет обслужить по быстрому. Минет, быстрый трах - от трехсот до пятисот лир, хотя за всю ночь можно срубить и тысячу. Иногда было более предпочтительно одно, иногда - другое, в зависимости от того, какой клиент попадался.

-Два солдата, - Луиджи указал на парней в камуфляжной форме, стоящих у стойки бара.

Ченчо проследил взглядом за рукой Луиджи. Он ненавидел солдат. Все они были грубыми скотами. Но сейчас он возмутился особенно.

-Американцы? Ненавижу американцев, они же просто козлы. Я их терпеть не могу.

-Никто тебя не спрашивает, - отрезал Луиджи, иногда он добродушно сносил капризы Ченчо, но порой мог оборвать все возражения одной твердой фразой, - они платят больше. Так что будь умницей и не выпендривайся. Покажи им, как ты их любишь.

Ченчо только скривился от этих слов. Тем временем Луиджи позвал двух солдат, уже начинавших проявлять нетерпение. Увидев Ченчо, их глаза заблестели. Они поняли, что Луиджи ничуть не соврал.

-Ну вот, это Ченчо, - гордо объявил Луиджи, представляя лучшую игрушку, которую он мог предложить, - он сделает все, что вы захотите. С этими словами он удалился пристраивать других своих подопечных. Казалось, американские солдаты чуть-чуть растерялись с его уходом и не знали, как вести себя наедине с таким красивым существом. Они даже не верили до конца, что этот необыкновенный парень - просто потаскушка.

-Ну, мальчики, - ласково промурлыкал Ченчо, приклеив на лицо обольстительную улыбку и входя в роль. Он всегда знал, как найти подход к мужчинам. В конце концов - все они хотели одного и того же.

Один из солдат глупо и довольно улыбнулся.

-А что ты делаешь?

-Все, за что вы заплатите, - деловым тоном произнес Ченчо.

-У нас по две тысячи лир на каждого.

-Если вы готовы потратить их все, то вы можете делать все, что хотите, - объявил Ченчо, уловив блеск в глазах обоих американцев.

Те довольно заулыбались.

Ченчо пошел в одну из комнат клуба, которые располагались на втором этаже и снимались как раз для этого. В свою собственную комнату Ченчо водил тех, кого подыскивал сам. Луиджи же снимал для него комнату в клубе. Поднимаясь по лестнице, Ченчо давал прекрасный обзор солдатам, которые видели, что под юбкой у него ничего нет. Один их них звонко хлопнул его по заду. Даже руки у них были такие же, как у всех - жадные, липкие, грубые. Юноше было противно, но он как мог прятал это в себе, а это он умел очень хорошо. Ченчо обернулся и игриво погрозил парню пальцем.

-Потерпи, малыш.

-Меня зовут Боб, - гордо ответил солдат, недовольный тем, как его назвал Ченчо.

"Эти парни очень кичатся своей мужественностью", усмехнулся про себя Ченчо.

-А как зовут твоего друга?

-Норис, - ответил второй.

-Прекрасно, ребята, мы пришли, - объявил Ченчо, раскрывая дверь комнаты перед клиентами.

Как только он закрыл за собой дверь, Боб тут же жадно обхватил его за пояс и кинул на постель. Ченчо не сопротивлялся. Он спокойно растянулся на боку, позволяя этим парням делать то, за что они заплатили.

Норис задрал его юбку и тут же стал торопливо гладить его бедра и ягодицы одной рукой, а другой расстегивать ширинку. Тем временем Боб быстро расстегнул блузку Ченчо, вожделенно прикасаясь пальцами к бледно-розовым соскам, потом наклонился и, как голодный, стал облизывать грудь юноши. Норис, не теряя времени, уже наносил смазку на свой член. Его пальцы во всю жадно тыкались в Ченчо. Тот лежал покорно, нацепив на лицо искусственную улыбочку. Когда клиенты были не слишком грубы, он даже мог притворяться, что ему нравится. Некоторым это доставляло большее удовольствие.

Норис резко и неожиданно вошел в него. Ченчо чуть не вскрикнул, но удержался. Было больно, но терпимо. Бывало и хуже. "Почему все эти солдаты такие огромные жеребцы?" - недовольно подумал он.

Тем временем руки Боба потянулись к промежности Ченчо, очевидно, он хотел, чтобы юноша тоже возбудился. Но Ченчо знал, что это бесполезный номер.

-Позволь лучше мне, - произнес он дразняще.

Он терпеть не мог, когда от него пытались добиться взаимности. Как будто эти парни не знали, с кем они сейчас трахались. Ченчо пытался не обращать внимания на сотрясающие его тело сильные толчки Нориса. Он быстро расстегнул ширинку Боба и, лежа на боку, стал ласкать его рукой. Боб замычал от удовольствия, потом погладил Ченчо по голове и, сильно схватив его за волосы, ткнул лицом в свою промежность. С незаметным для Боба равнодушием, Ченчо принялся за его член. Все это время мысли его блуждали где-то далеко. Он давно понял, что все становится не таким мерзким и противным, если все время думать о чем-то другом, о каких-то мелочах. Или не о мелочах, а о том, что эти скоты не используют презервативы, что было основным условием Ченчо, но они так на него набросились, что он даже ничего не успел сказать. Нужно будет сходит к доктору и провериться после этого, мало ли что можно подцепить от этих американцев. Ченчо вспомнил вежливого и скромного доктора Антонио, которого он про себя окрестил уже доктор Тонито. Он был обходительным и приятным, и было видно, что он не презирает Ченчо так, как доктор Паоло.

Толчки Нориса становились все яростнее, он жадно толкался в Ченчо, вцепившись пальцами в его бедра. Одновременно Боб обрабатывал его через рот.

"Ненавижу вас, ублюдки", - мысленно сказал Ченчо американцам. И еще подумал, как хорошо, что в этой комнате есть ванная, где можно будет смыть с себя сперму этих скотов.

Когда Ченчо смыл с себя все следы американцев, то спустился вниз, в бар, где его уже поджидал новый клиент - Марко, он был постоянным, из тех, кого Ченчо предпочитал всех другим клиентам. Богатенький сынок, прилично одетый щеголь. У него была дорогая тачка и куча денег в карманах. Одевался Марко стильно и небрежно. А еще у него была молодая жена, и вот чего Ченчо действительно не понимал, какого черта, в таком случае Марко тянет постоянно сюда, к нему. Он никогда не выбирал никого, кроме Ченчо, был в меру нежен, и с ним иногда было даже забавно. Увидев, как Ченчо спустился в бар, Марко тут же кинулся к нему, как голодный, прижал его прямо к стойке, заставляя юношу чуть ли не лечь на нее и обвить себя ногами. Ступни в босоножках на длинном каблуке гладили его поясницу. Марко облизывал и целовал губы Ченчо, в то время, как его руки, задрав юбку почти до пояса, нетерпеливо гладили тонкие бедра юноши. Никому из них не было дело до того, что куча народу в клубе сейчас смотрит на них. Марко ничего и не замечал, а Ченчо ухмылялся про себя. "Ничего, пусть порадуются бесплатному шоу". Марко любил всех угощать.

Когда он оторвался от Ченчо, то губы и подбородок юноши влажно блестели, он рассмеялся.

-Что с тобой?

-Я соскучился, - задыхаясь, сказал Марко, - пойдем со мной, сейчас… я заплачу пять тысяч… за всю ночь…

От такого предложения Ченчо не мог отказываться. Это был лакомый кусочек. Жаль, что такие клиенты не попадались каждый день. С Марко было неплохо, и платил он отменно, никогда не бил Ченчо, не позволял себе грубостей, правда был чрезмерно темпераментным и страстным, рядом с Ченчо он совершенно терял голову, но его можно было понять.

-Хорошо, хорошо, - промурлыкал Ченчо, лаская тонкими пальчиками волосы Марко, тут он заметил, что ногти вновь начали слоиться, а маникюр потрескался и облупился. Это заставило Ченчо нахмурится, но он уговаривал себя, что такие мелочи не имеют значения, особенно для Марко, - но ночь только начинается, - улыбнулся он, обняв мужчину за шею, - почему бы тебе для начала ни угостить меня.

-Ох, ты сведешь меня с ума, чертенок, ну ладно, - покорно согласился Марко, - ты же знаешь, что я не могу тебе ни в чем отказать.

Он обнял Ченчо за талию и повел к уединенному столику, где заказал все, что попросил юноша. Сам он ни к чему не прикоснулся, только все время гладил бедро юноши, как бы боясь, что если он разорвет этот контакт, то чудесное существо рядом с ним исчезнет.

"Жаль, что он не может приходить чаще", - с досадой думал Ченчо. Если б у него было несколько таких постоянных клиентов, которые бы посещали его регулярно, то у него бы не было проблем. К сожалению, ситуация была такова, что все богачи были на виду и вынуждены были сохранять моральный облик. Так что частые посещения этого квартала были очень плохой рекомендацией для почтенных жителей города.

"Чертовы военные, - ругался про себя Ченчо, - сами творят, что хотят, а обычных граждан притесняют, лишая даже самых простых

удовольствий".

Через полчаса медленной пытки Марко не выдержал.

-Проклятье, Ченчо, ты долго собираешься меня мучить?

-Еще одну чинзану, - невозмутимо ответил юноша.

Прорычав сквозь зубы какое-то проклятье, Марко схватил его на руки, так что Ченчо пришлось обвить его ногами за талию, и понес наверх, по пути целуя и нетерпеливо гладя все тело Ченчо. Юноша довольно улыбнулся. Богатые или бедные, военные или нет - все мужчины были одинаковыми в своих желаниях, и уж он-то хорошо это знал.

С обеда Антонио возвращался как всегда пешком. Приличное и уютное кафе, в котором ему нравилось обедать, недорого и вкусно, располагалось в нескольких кварталах от больницы. Машина была Антонио не по средствам, а ездить в общественном транспорте, да еще в такую жару, было настоящим мучением. Так что Антонио обходился своими двоими. Правда сейчас он несколько задержался, чтобы отведать яблочного пирога, который ему рекомендовала официантка, и в итоге Антонио понял, что надо поспешить, иначе он не успеет добраться в клинку до начала комендантского часа. Еще не хватало, чтобы его арестовали. Антонио усмехнулся и прибавил шагу. Оставалось всего несколько минут, но он решил, что при такой быстрой ходьбе успеет как раз во время. Если его ничто не задержит.

Но эта встреча просто не могла не задержать Антонио, да что там - он замер на месте, окаменел, глядя вновь на это чудесное видение. -Добрый день, доктор Тони, - улыбнулся Ченчо.

Антонио лишь однажды видел юношу в женской одежде, в первую встречу. После этого Ченчо всегда приходил на прием в простых джинсах и футболках, что не лишало его привлекательности и необыкновенного чувственного магнетизма, но теперь он словно прорвался со всей своей сокрушительной силой, заставив сердце молодого доктора биться чаще в несколько раз. Волосы Ченчо золотились на солнце, глаза подведены черным карандашом, губы покрыты ярко-красной, немного вульгарной помадой, но это делало их еще более манящими и желанными. Легкая полупрозрачная блузка плотно облегала торс и ничего не скрывала, но это не должно было отпугнуть никого. Короткая темно-синяя юбка с блестящими вставками облегала узкие стройные бедра. На ногах были все те же босоножки на каблуках, которые немного запылились. Облик Ченчо казался небрежным и вместе с тем безупречным, как у женщины, прекрасно сознающей свою привлекательность, которая могла себе позволить эту небрежность, зная, что это не только не испортит ее облик, но и украсит. Похоже, Ченчо тоже прекрасно осознавал свою привлекательность и умело ей пользовался. Видя эту необыкновенную красоту юноши, Антонио вмиг забывал, кто он такой, чем занимается и для чего ему нужна вся эта привлекательность Ченчо.

Антонио нелепо улыбался. Он не знал, что сказать. Сам себе казался стыдливым юнцом.

-Сегодня пришли из центральной лаборатории результаты твоих анализов, - начал он.

Антонио понимал, что это не самая лучшая тема для разговора, но это хоть что-то, что может удержать это волшебное видение рядом с ним еще несколько мгновений. Но Ченчо не показывал ничем, что ему тягостен или неприятен разговор с доктором. Наоборот, он согласно кивал и улыбался, как будто с интересом. Он находил доктора вполне приятным человеком и был не против поговорить. Но внезапно Ченчо кинул взгляд на табло электронных часов. Заметив его опасение, Антонио тоже посмотрел на время.

-Ну вот, я опоздал, - произнес он, хотя без всякого отчаяния и сожаления.

Если его арестуют из-за того, что он провел несколько мгновений с Ченчо, то он ни на секунду не пожалеет об этом.

-Черт, комендантский час, - произнес Ченчо.

Антонио представил, как сейчас по улицам проедут солдаты на своем армейском джипе с автоматами. Внезапно Ченчо схватил его за руку и потянул.

-Бежим, пока нас не поймали военные.

Антонио не стал ничего спрашивать. Он просто позволил Ченчо увести себя. Они бежали до какого-то переулка. Антонио казалось, что он уже слышит звук мотора позади себя, где-то совсем близко. Но он не смел оборачиваться, сосредоточив свой взгляд на метавшихся в разные стороны волосах Ченчо.

-Сюда, - позвал юноша, и они нырнули в какую-то узкую подворотню.

Квартал был старым и бедным, многие здания были построены очень давно. Похоже, что Ченчо был хорошо знаком с лабиринтом старых улиц. -Тихо, - он прижал палец к губам, призывая Антонио к молчанию.

Джип проехал где-то совсем близко.

Антонио казалось, что сейчас он услышит топот армейских ботинок, голоса, щелчки автоматных затворов. Но джип проехал мимо, и все стихло. -Черт, чуть не попались, - усмехнулся Ченчо, на его лице было написано облегчение.

Антонио беспомощно посмотрел на него. Это было странно - находиться к Ченчо так близко, вдыхать легких запах его духов. Это было совсем не то, что в медицинском кабинете, когда Антонио собирал всю свою волю и хладнокровие, чтобы выполнять свои обязанности врача, но сейчас не на чем было сосредоточиться, и близость Ченчо только приводила в беспорядок его мысли.

-Простите, доктор Антонио, из-за меня вы опоздали.

-Ничего, - промямлил Антонио, - все в порядке. Думаю, я все равно бы опоздал, так что ты меня, можно сказать, спас.

Ченчо засмеялся, но потом прикусил губу.

-Придется просидеть здесь весь час, - досадливо сказал он, - патрули могут быть везде.

Антонио кивнул. Провести целый час рядом с Ченчо. Он не знал, радоваться ли ему. Ченчо присел на какой-то обломок песчаника, Антонио присел рядом. Он огляделся. Это место между заброшенных домов казалось тусклым и безрадостным. Здесь никто давно не жил. Тихо шумел ветер.

-Странное место, - произнес Антонио, - такое запустение прямо в городе.

-Да… - задумчиво протянул Ченчо, - ведь раньше город таким не был. Еще до войны все было иначе…

-Ты помнишь? - удивился Антонио.

-Конечно, мне тогда было пять, но я все понимал. На улице дети взрослеют быстрее.

-Ты жил на улице? - удивился Антонио.

-Почти всегда, - Ченчо нахмурился, - точнее, когда тут повсюду появились военные… кажется, мне было семь… Тогда всех позабрали в приюты, но уже в девять я оттуда сбежал.

Антонио посмотрел на него. "А какой еще истории ты мог ожидать?" - спросил он себя.

На лице Ченчо отразилось непонятное выражение, какое-то задумчивое, странное. Сейчас он казался совсем не таким, каким его увидел Антонио впервые.

-Раньше этот город был красивым и свободным. Можно было ходить по улицам без удостоверений, можно было жить, не думая, что где-то убивают людей. И не было этих проклятых оккупантов, которых называют нашими союзниками-иностранцами, и которые хозяйничают здесь, думая, что все принадлежит им.

Антонио удивленно смотрел на юношу.

-Вам я не боюсь это сказать, вы хороший, я вижу, - улыбнулся юноша, - вы не предадите меня, не сдадите военным за то, что я тут говорю, ведь так?

Он посмотрел на Антонио.

-Ведь так, доктор Тони?

Антонио кивнул.

-Конечно.

-Вы настоящий доктор, хотя и лечите бедных, - убежденно сказал Ченчо.

Антонио непонимающе посмотрел на него.

-Что это значит?

-Я бывал в больницах для бедных, это настоящие притоны, где скорее можно умереть, чем вылечиться, - юноша нахмурился, - эти врачи ненавидят бедняков, они не лечат, а убивают их.

-О чем ты говоришь? - изумился Антонио.

Ченчо присел рядом с ним и проникновенно сказал:

-Я говорю правду, я знаю. Эти врачи специально вводят беднякам яд, чтобы было поменьше сброду.

-Но врачи не могут так поступать, - резко возразил Антонио, - они дают клятву помогать людям.

-А они и думают, что помогают. Другим людям, простым, порядочным людям, которым в жизни повезло больше, которые не живут на улице, им не надо воровать и продавать себя, чтобы выжить. Таких людей и оберегают от всякого сброда, который только загрязняет город. Антонио изумленно смотрел на юношу, чувствую убежденность того в этих словах. Ему трудно было верить, но он знал, что Ченчо не лжет. Юноша улыбнулся.

-Но вы не такой, вы действительно хотите помогать людям, лечить их, даже не смотря на то, что они бедные.

Антонио улыбнулся.

Только сейчас он понял, как близко к нему сидит Ченчо. От него исходило живое тепло, легкий приятный запах. И сердце Антонио часто застучалось. Но Ченчо уже встал на ноги.

-Думаю, уже безопасно, - произнес он.

Антонио рассеяно посмотрел на часы и удивился, что комендантский час уже закончился.

-Ну, мне пора идти, - улыбнулся Ченчо, - да и вам ведь тоже?

-Да, - отозвался доктор, не желая уже расставаться, - ты придешь завтра?

-Конечно, - Ченчо кокетливо улыбнулся, взглянув на Антонио через плечо, - приятно было провести с вами время. Если в следующий раз захотите со мной прогуляться во время комендантского часа - я буду рад. Он тряхнул волосами и скрылся из виду.

Антонио еще немного посидел, стараясь унять волнение, а потом поспешил к клинике, пытаясь избавиться от назойливых мыслей о Ченчо.

Ченчо вошел в полумрак церкви, здесь было тихо и пусто в это время.

-Что ты делаешь здесь? - послышался голос.

Юноша обернулся и увидел отца Джулио.

-Я пришел помолиться, - ответил он с невинной улыбкой.

-Помолиться? - удивился священник, - только не говори мне этого. Возможно, ты захочешь еще и исповедаться? - спросил он иронично.

Ченчо склонил голову на бок. Он собрал волосы в хвост, одел простую одежду, но все равно выглядел вызывающе, разжигая негодование священника.

-Вам не приятно видеть меня здесь, падре? - усмехнулся он, - но вы не имеет право выгнать меня, правда? Дом Божий открыт для всех.

-Да, для всех, но для тех, кто чист душой, кто кается в своих грехах.

-Не нужно мне ваших проповедей, - довольно дерзко ответил Ченчо, - я просто пришел помолиться.

Священник недовольно посмотрел на него и ушел. Ченчо сел на скамейку. Он пришел не молиться. В бога он не верил никогда, хотя, может и верил, но давным-давно, так что и забыл уже. Просто здесь было спокойно, он мог побыть один, подумать.

Он положил голову на спинку скамейки и прикрыл глаза. Здесь он был сам собой, здесь не приходилось никем притворяться, соблазнять, играть. У Ченчо была возможность подумать о своей жизни, кем он был, и к чему он пришел.

Он всегда был просто Ченчо, мальчишкой с улицы, а не Франческо Пьяцца, как назвали его в приюте. И он всегда был одинок. С десяти лет ему приходилось продаваться, чтобы выжить на улицах. А во время войны было особенно тяжело. Он начинал, как дешевая шлюха. Тогда были совсем другие времена и другие деньги, и тысяча лир была сущей мелочью. Ему везло, если за ночь можно было заработать столько, чтобы сытно поесть, да еще нужно было платить за жилье, покупать вещи, чтобы выглядеть лучше других шлюх и привлекать клиентов. Это все что он мог, и он знал, чтобы получить много денег, нужно быть лучше других, нужно быть самым красивым, самым желанным. Ченчо научился хорошо притворяться. Но он подозревал о своих собственных способностях привлекать людей. Их тянуло к нему, и Ченчо пользовался этим, как мог. Теперь он получал тысячу за ночь, мог покупать хорошую одежду, дорогую косметику, снимать приличную квартиру. Остальное все отдавалось для Лучианы… Но даже если бы этого не было, даже если б у него было много денег, смог бы он выбраться отсюда? Он был шлюхой всю жизнь, и все его мысли были направлены на выживание. Иногда Ченчо думал, что он, возможно, мог что-нибудь изменить, стать другим. Но потом понимал, что все не так. Он не изменится. Он не просто смирился. Он привык так жизнь. Это была его жизнь, плохая ли, хорошая, но его. Он так жил, и он не смог бы быть никем другим.

Он вспомнил доктора Тони. Этот человек был добрым к нему, он не ненавидел Ченчо, не презирал, как другие. Возможно, он мог бы стать другом, но… у шлюх не бывает друзей. Ченчо вздохнул. Иногда так хотелось, чтобы рядом был человек, который не требует от тебя ничего, ни секса, ни денег. Которому просто приятно твое общество, с которым приятно поговорить, который слушает тебя. А доктор Тони слушал все, что он говорил, внимательно, без насмешек.

Ченчо вздохнул, может быть, в другой жизни… в которую он не верил…

За работу в комендантский час платили в два раза больше, для всех шлюх это был лакомый кусочек, но это было и очень опасно. Не многие хотели рисковать, работая в это время, но Ченчо не боялся этого. Многие богачи специально разъезжали по городу, выискивая тех, кто готов рискнуть и доставить им наслаждение. Это были важные, влиятельные люди, которые были на короткой ноге с военными, поэтому ничего и не опасались, и готовы были щедро платить тем, кто окажется достаточно смелым и дерзким.

Ченчо стоял у стены, когда перед ним затормозил белый открытый автомобиль. В нем сидел явный мафиози. На нем был белый костюм, леопардовая рубашка, золотые украшения с бриллиантами. Он поднял темные очки и скучающим пресыщенным взглядом посмотрел на Ченчо. Тот маняще улыбнулся и подошел ближе к машине.

-Ищете компанию? - спросил он, дразняще облизав губы.

Мужчина внимательно оглядел его, мысленно раздевая.

-Мальчишка? - удивился он.

-Как вы пожелаете, - улыбнулся Ченчо.

Мужчина еще раз жадно обежал глазами его тело, потом открыл дверцу машины.

-Ладно, садись. Посмотрим, что ты умеешь.

Он положил ладонь на бедро Ченчо и крепко сжал.

-Деньги вперед, - улыбнулся юноша, - таков мой принцип.

-А ты умеешь вести дела, - усмехнулся мужчина.

Он отъехал в укрытие деревьев городского сада. Один из солдат заметил их, но только понимающе кивнул мужчине и даже отдал честь. Ченчо подумал, что этот человек очень важный. Три тысячи уже лежали в его сумочке, а мужчина сказал, что если он особенно понравится ему, то заплатит Ченчо еще больше.

Мужчина заглушил мотор и, жадно облизнув губы, посмотрел на Ченчо.

-Ну, посмотрим, что ты можешь…

Иногда, правда, работа в комендантский час могла обернуться неприятностями, и Ченчо мог нарваться на военных. Такое случалось с ним, но ему легко удавалось избежать тюрьмы.

-Эй ты, - послышался грубый голос. Ченчо обернулся и увидел мужчину в форме капитана.

-Какого черта ты гуляешь в комендантский час, - грубо спросил капитан, - хочешь загреметь за решетку? Это я тебе быстро устрою.

-О пожалуйста, - жалобно сказал Ченчо, - синьор капитан, не забирайте меня.

Мужчина ухмыльнулся, оглядев Ченчо.

-А почему это я не должен?

Ченчо улыбнулся, он знал, как эта улыбка и этот дерзкий манящий взгляд действуют на мужчин.

-О пожалуйста, синьор капитан, я умоляю вас, будьте так добры.

Мужчина делал вид, что колеблется. Он положил руку на кобуру, висевшую на поясе. Ченчо опасливо посмотрел на оружие, но потом его взгляд упал на ширинку капитана, где была заметна выпуклость. Он улыбнулся еще шире, понимая, что этот парень у него в руках.

-Я сделаю все, что вы хотите. Только не забирайте меня в тюрьму, - невинно похлопав ресницами, произнес Ченчо.

-Ну ладно, шлюшка, - он подошел к юноше, - вставай на колени, посмотрим, что ты можешь.

Ченчо послушался. Мужчина расстегнул ширинку, потом схватил Ченчо за волосы и подтянул к себе, грубо прошипев:

-Соси, сука.

"Ненавижу военных", - с мукой подумал Ченчо.

У Антонио было не так много знакомых, и единственным приятелем он мог считать своего соседа Лоренцо. Вечером сосед Антонио позвал его проветриться и сходить в бар.

-Здесь есть один неплохой клуб, пожалуй, единственное недорогое и приличное место. Правда, там постоянно бывают военным, но в качестве посетителей. Это открытый клуб и там нет никаких жестких правил, как в других местах.

Антонио согласился. В конце концов, все, что он знал - это работа. При нынешнем режиме у людей было итак не слишком много развлечений, так что молодой доктор решил, что не нужно постоянно отказывать себе во всем. Что плохого, сходить вечером в клуб, выпить с приятелем, послушать музыку, отдохнуть. Это ведь естественно.

Клуб оказался более шумным и многолюдным, чем ожидал Антонио. Все средние жители района приходили сюда. Военных было действительно немного, но казалось, что они наблюдают за всеми, и от их взглядов невозможно было укрыться и чувствовать себя спокойным. Но Антонио был законопослушным гражданином, к тому же бывшим военным врачом, так что ему нечего было опасаться. И все же, он вспомнил слова Ченчо о том, каким был город прежде. Он и сам думал, что в Милане можно будет забыть о войне, здесь можно чувствовать себя спокойным. Но все равно, казалось, что за каждым твоим шагом наблюдают, подозревая тебя в том, что ты шпион и предатель.

Они с Лоренцо заказали пива и закуски. Сосед Антонио, студент-юрист, был неплохим собеседником, Антонио нравилась его компания, но все-таки они не были достаточно близки, чтобы считаться друзьями.

-Неплохое место, - произнес Антонио.

-Да, только с хорошей девочкой тут не познакомишься, одни шлюхи. И не только девочки, - он указал на парочку, танцующую в зале.

Антонио поглядел на них и замер… в объятиях какого-то парня извивался Ченчо. Казалось, он наслаждался откровенными и неприличными поглаживаниями. Он откидывал голову назад, громко смеясь. Сейчас он показался Антонио особенно красивым, в разноцветных мерцающих огнях прожекторов. Он был одет в короткий топик и юбку из темно-синей блестящей ткани, которая тоже сверкала в огнях танцплощадки. Партнер Ченчо положил руки на его ягодицы, прижимая к себе, он наклонился к уху юноши и что-то сказал. Антонио видел, как Ченчо кивнул и рассмеялся. Потом они пошли куда-то в заднюю часть клуба, где располагалась лестница наверх.

-Да, хорош, - усмехнулся Лоренцо.

Антонио вздрогнул. Он понял, что все это время пялился на Ченчо, совсем забыв, что рядом сидит Лоренцо.

-Но, зря рот не разевай, думаю, тебе он не по карману.

Антонио нахмурился. Он пытался принять беспечный вид. Но как только он думал, что Ченчо и его клиент ушли в заднюю комнату клуба… Это вызывало в нем зависть и отвращение. Он не мог врать себе, что сейчас хотел бы оказаться на месте того парня, рядом с Ченчо. Но потом он отверг резко эти мысли. "Я не должен, я не могу… Почему? - тут же спрашивал себя Антонио, - потому что тогда я буду для Ченчо таким же, как все они… я не хочу этого… Я хочу, чтобы он доверял мне, чтобы ему было приятно мое присутствие". И все-таки желание тела оставалось и никуда не уходило.

Антонио проснулся среди ночи. Все его тело покрывал пот. Он горел, горел от возбуждения охватившего его во сне. Это был сумасшедший сон, в котором выразились все его желания. Он и Ченчо, они были вместе, они занимались любовью… во сне это чувствовалось так реально, так прекрасно. Он как будто до сих пор ощущал кончиками пальцев прикосновение к этой нежной бархатистой коже. Он знал, какой она была, сколько раз он прикасался к этому телу, каждый раз заставляя делать это равнодушно, профессионально. Но в этом сне он не сдерживал себя, касаясь именно так, как ему давно хотелось. С ума сходил от этого…

И вместе с тем Антонио чувствовал себя виноватым за то, что позволяет себе такие желания, думает о Ченчо таким образом. Этот юноша не нуждается в нем, как в еще одном клиенте, и Антонио казалось, что это подло с его стороны, желать юношу. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза. Но перед ним вновь возник облик Ченчо, каким он увидел его сегодня в клубе, сияющим, красивым и веселым. Возможно, ему нравится такая жизнь. Он получает удовольствие от секса. Он ничего не хочет менять…

Ченчо выругался про себя. В этот раз ему опять не повезло. И в этот комендантский час он нарвался на солдата.

-О синьор комиссар, не забирайте меня, - начал он свою привычную песню.

Военный мрачно посмотрел на Ченчо, в его глазах была только несгибаемая решимость.

-Закон один для всех, а ты его нарушил. Так что не надо пытаться вызвать жалость.

Ченчо подошел поближе к мужчине.

-О, синьор комиссар, обещаю, что это больше не повторится. Вы ведь простите меня, - он снова похлопал глазками и еще убедительно облизнул губы.

Он был уверен, что сейчас военный понимающе улыбнется в ответ. Но лицо мужчины посуровело, глаза сузили от гнева.

-Ты что, соблазнить меня пытаешься, - он схватил Ченчо за волосы, - ах ты, блядь! Пойдешь со мной, шлюха, загремишь на пятнадцать суток, как миленький.

Ченчо охватила настоящая паника. До этого все запрещенные прогулки сходили ему с рук, и он никогда не нарывался на такого принципиального военного, для которого существовал только устав. Ему стало по-настоящему страшно, когда Ченчо понял, что этого человека бесполезно соблазнять, он не поддастся. Он зажмурился от боли, когда его грубо потащили к машине. Ченчо пытался вяло сопротивляться, но получил ощутимый удар. Он был однажды в тюрьме, знал, что это такое, и сейчас его охватил ужас, когда он понял, что его ждет. Камера была набита самыми прожженными преступниками, как только Ченчо увидел эти рожи, его сразу же охватила паника и желание поскорее выбраться. Но двери решетки захлопнулись за его спиной. Заключенные тут же оживились с появлением нового лица, заулыбались, глядя на Ченчо. Он, пятясь, отошел в уголок и сел, обхватив себя руками. Ему захотелось закрыть глаза и представить, что он сейчас не здесь, а в каком-нибудь другом месте. Но он боялся хоть на минуту потерять бдительность.

-Эй, куколка, иди сюда, - Ченчо задремал, когда его кто-то грубо толкнул.

На него смотрело несколько заключенных самого устрашающего вида.

-Отстаньте от меня, - буркнул Ченчо, отворачиваясь от них.

-Это что такое, сучка, - один из мужиков дернул его за руку, поднимая на ноги, и поставил перед собой, - рыпаться вздумал?

Ченчо испугался, глядя в это жестокое и безжалостное лицо.

-Чего вам надо? - хмуро спросил он.

Заключенные засмеялись.

-А ты не знаешь, деточка, - он похлопал юношу по щеке, - какая миленькая девочка. Не хочешь нас порадовать?

-Отстаньте от меня, - огрызнулся Ченчо.

-Ну все хватит ломаться, - гаркнул мужик.

-Девочка-недотрога, - захохотал другой.

-Сейчас мы ее быстро обломаем.

Мужик схватил Ченчо, и как тот ни сопротивляться, из железных лап не мог вырваться. Он был брошен поперек на ржавую раковину, вбитую в стену. Тут же его юбку задрали. Ченчо охватил озноб. Он понимал, что сопротивляться бесполезно, но все-таки не мог смириться и покорно позволить им делать все, что они захотят.

-Какая сладкая попка, - загоготали преступники.

Ченчо задохнулся, когда кто-то вошел в него. Он зажмурился от боли и страха. Ему хотелось вырываться, негодовать, но все тело охватило оцепенение, обреченность. Он ухватился руками за края раковины, которая жалобно и угрожающе скрипела и качалась от каждого мощного толчка. Он сосредоточился на этом звуке, надеясь только, что болты, на которых она держится, не выдернет из стены. Первый мужик трахал его очень долго, Ченчо казалось, что он онемел и ничего не чувствует, он даже порадовался этому.

-Какого черта, Спинелли, кончай уже, - орали другие сокамерники, - другим тоже хочется, уступай очередь.

Спинелли всадил поглубже, так что перед глазами Ченчо засверкали искры от боли. Он почувствовал судорогу мужчины, когда тот с диким криком кончил. Ченчо тяжело дышал, не веря, что это, наконец, закончилось. Но он понял, что его передышка не продлится долго. Тут же место Спинелли занял другой заключенный. Ченчо зажмурился, глубоко вдыхая, когда почувствовал резкий толчок.

Ченчо давно потерял счет, сколько парней его трахало. Чувствительность не пропадала, наоборот, все ощущалось очень остро, юноше казалось, что все его внутренности разорваны на части. Боль накатывалась волнами, немного отступая, а потом захватывая его с новой силой. Из его глаз катились слезы, и все затянулось мутной пеленой. Все звуки, крики и подбадривания заключенных слились в монотонный гул, который долбил по ушам, разрывал голову. Ченчо уже перестал умолять кого бы то ни было, бога или небеса, чтобы это все скорее прекратилось, чтобы он потерял сознание или исчез из этого места. Но все оставалось по-прежнему. Ченчо чувствовал липкие ручьи, стекающие по ногам, сперма, смешанная с его кровью. Он даже боялся представить себе это зрелище, казалось, что у него не осталось внутри ни одного целого органа, как будто каждый новый член проникал еще глубже в его тело, разрывая безжалостно любое сопротивление тканей, буравя его тело, захватывая его все сильнее и сильнее. Ченчо казалось, что его начнет мутить и тошнить. "Не думать, не думать об этом", - молил он уже самого себя, но его мыслям не за что было уцепиться, не было ни одной хорошей мысли, никакое даже самое приятное воспоминание не помогло бы ему избежать кошмара реальности.

-Эй Нико, - послышался где-то рядом над Ченчо зычный голос, - а ты чего там лежишь? Иди сюда, неужели не хочешь отведать эту молодую упругую задницу? - мужчина захохотал, и Ченчо ощутил сильный шлепок. Но это было ничто по сравнению с той болью, что разгрызала его изнутри.

-А чего тут отведывать-то? Его так раздрочили, что уже и смотреть не на что, - послышался другой голос.

-Да ты не смотри!

Ченчо почувствовал, как его поднимают на ноги. Он покачнулся, но две сильные мужские руки удержали его за плечи.

-Так вы его быстро в расход пустите, - сказал мужчина, державший Ченчо.

Юноша посмотрел на него. Ему было около тридцати, по своему привлекательный, но в его облике чувствовалась суровость и сила. Он как-то грустно посмотрел на Ченчо, а потом надавил ему на плечи, заставляя опуститься перед собой на колени, а потом расстегнул ширинку. В нос Ченчо ударил резкий запах пота и мочи, но он знал, что нужно терпеть, это не самое страшное. Он как всегда заставил себя представить, что сосет какой-то экзотический фрукт, обычно это помогало и неплохо срабатывало, особенно если клиент надевал презерватив с каким-нибудь фруктовым вкусом. Но здесь фантазиям не было места, и воображение не могло затмить реальность, был только горьковатый запах унижения и отвращения. Ченчо почувствовал, как ему на голову легла рука, но не притянула его голову ближе, как он ожидал, а успокаивающе погладила. Юноша поднял глаза, чтобы посмотреть на мужчину. В его взгляде читалось нечто вроде сочувствия, так что Ченчо ощутил небольшой прилив благодарности, конечно, благодарить было совершенно не за что, но даже эта маленькая толика сочувствия заставила его ощутить себя немного легче. Пришла блаженная нечувствительность, Ченчо понесло, он ничего не видел, не слышал, не чувствовал, только продолжал энергично работать губами и языком - чтобы отблагодарить своего спасителя. Возможно, он и спас-то, чтобы в следующий раз все повторилось вновь, но сейчас Ченчо было все равно.

Он почувствовал, как его поднимают на руки, и даже не понял, что все кончилось. Густая жидкость стекала по его подбородку, и он машинально утерся рукавом блузки. Мужчина взял его за руку и отвел в угол на матрас, постеленный на полу, на свою территорию. Он заставил Ченчо лечь к стенке, а потом сам лег рядом. Боль пронзила Ченчо, как раскаленный кол, он поерзал, чтобы попытаться найти более удобное положение. Мужчина приподнялся на локте и посмотрел на него.

-Ты уж прости, что заставил тебя это сделать, но сам понимаешь, если не будешь делать как все, долго не проживешь. Ченчо только устало взмахнул ресницами. Ему не нужны были объяснения и оправдания. Он итак все знал. Сильный всегда берет свое. Добрых или злых не бывает, все, по большому счету, одинаковые.

-Меня зовут Нико. А ты?

-Ченчо, - устало отозвался юноша. Ему удалось лечь так, что боль почти не чувствовалась. Она была там, тянущая, ноющая, противная, постоянно дающая о себе знать, но не резкая и пронзающая, так что можно было даже отвлечься и не обращать внимания.

-Ченчо, - повторил одними губами Нико, он погладил Ченчо по лицу, - ты красивый, Ченчо. Нельзя здесь быть таким, как ты.

Ченчо захотелось усмехнуться, но он не мог. Как будто он этого не знал, как будто нарочно стремился угодить за решетку. Ему просто не повезло в этот раз, вот и приходится расплачиваться.

-Эй Нико, ну у вас там чего? - послышался недовольный голос, - давай скорее, другие тоже хотят.

-Отвалите, - сказал Нико, - у него уже нет сил, так что хватит вам на сегодня.

Послышался недовольный ропот, но спорить с Нико не стали. Его голос звучал ровно, но твердо. Каждый знал, на что способен Нико, в тюрьме он был авторитетом.

Нико опять повернулся к Ченчо, который смотрел на него со смесью удивления и благодарности.

-Хочешь быть моей подружкой? - спросил Нико как-то робко, - обещаю, тебя никто не тронет. Я не позволю, я тебя буду защищать.

Ченчо улыбнулся.

-Конечно. Спасибо, Нико.

Нико склонился над ним. Ченчо испугался, что сейчас он захочет его поцеловать. Но Нико только погладил его по щеке.

-Давай, поспи.

Антонио весь измучился и не находил себе покоя. Сначала эти сны, эти возбуждающие нереальные сны, которые выворачивали его наизнанку, заставляя стискивать зубы от тоски и невозможности их воплощения. Но потом стало еще хуже, когда Ченчо не появился в обычный день. Он всегда точно и четко посещал врача, как никто другой. Антонио даже казалось, что он помешан на своем здоровье, но это можно было бы понять, при его-то жизни. И тут он не появился. Антонио сразу же, как человек, который не может оставаться равнодушным, заподозрил неладное. Что-то случилось, что-что плохое… И сердце все время было не на месте, и екало, когда казалось, что вот он слышит его голос, сейчас дверь откроется, и в кабинет вплывет чудесное солнечное видение. А потом горько накатывалось разочарование и тоска.

"Я влюбился… - думал Антонио, - влюбился? Не может быть. В кого, в проститутку, в парня, о котором я даже не могу мечтать… не должен". Но в каждом сне он видел, как он танцует с Ченчо, совсем не так, как с ним танцевал тот парень в клубе, а под какую-то медленную красивую мелодию, обнимаясь нежно и романтично. Антонио сам себе удивлялся, словно внезапно превратился в мечтающую школьницу. Но Ченчо все не появлялся в больнице, даже через две недели. Набравшись храбрости и решительности, уговорив Лоренцо, Антонио направился в тот клуб, где он встречал Ченчо, в надежде, что там-то наверняка знают, что с ним. Ему хотелось просто узнать, убедиться, что с юношей все в порядке, тогда бы он успокоился и не был так возбужден, спрятал бы все свои чувства подальше. Но в клубе, набравшись смелости и расспросив всех, кого мог, Антонио не узнал ничего утешительного. И здесь Ченчо уже давно не появлялся, и никто не знал, где он. Лоренцо с усмешкой наблюдал, как Антонио мечется по клубу. Когда тот присел за стол с выражением усталости и разочарования на лице, то Лоренцо усмехнулся.

-Дай-ка я угадаю, кого ты ищешь. Блондиночку с зелеными глазами.

Антонио вспыхнул и посмотрел на приятеля.

-Думаешь, я не догадался. Да я еще с того раза все понял.

-Что ты понял? - испугался Антонио.

-А то и понял, Тони, что совсем бы понимать мне не хотелось, - он наклонился ближе к Антонио и прошептал, - ты влюбился…

Антонио вновь вспыхнул и отрицательно помотал головой.

-Брось, - сказал Лоренцо, - не надо отрицать. Ну, не влюбился, так с ума по нему сходишь.

Антонио потупил взгляд, ничего не сказав.

-Слушай, - приятель положил руку ему на плечо, - я могу тебя понять. На него всякий клюнет. Но это всего лишь красивая обертка для товара, чтобы привлечь клиентов. Он проститутка, а не тот парень, с кем можно было бы встречаться. Его не волнуют твои чувства, а только деньги, понимаешь. Невозможно ждать от него чего-то, ты только изводишь себя понапрасну. Понимаешь, он всего лишь удовольствие, которое тебе к тому же не по карману. Так что лучше забудь и не мучайся - проблем меньше будет.

Антонио хотел возразить, но слова Лоренцо звучали разумно. Он ни на что не претендовал. Просто хотел убедиться, что с Ченчо все в порядке, не беспокоиться он не мог.

Каждый день Антонио спрашивал у доктора Паоло, не появлялся ли Ченчо. Возможно, он решил обратить по какой-то причине к прежнему врачу. Но и доктор Джанчини не видел Ченчо, кроме того, постоянные расспросы Антонио заставили его насторожиться.

-Присядь, мой мальчик, - сказал он Антонио, когда тот в очередной раз с надеждой осведомился о Ченчо, - я заметил, что ты проявляешь о нем беспокойство не как врач о пациенте.

Антонио смущенно взглянул на старшего коллегу исподлобья. Неужели это так очевидно, сначала Лоренцо, теперь Паоло.

-Послушай меня, мой мальчик, ты ведь прекрасно знаешь, кто такой Ченчо. Тебя это не отталкивает, ты взялся охотно наблюдать его. Это может вызвать только уважение, то, как ты относишься к своей работе. Но, - он многозначительно поднял брови, - ты должен по-прежнему относиться к этому, как к работе. Я говорю так, не потому что забочусь о репутации клиники, нет. В конце концов, мы все понимаем, что это за район. Я беспокоюсь за тебя, Тони. Ты можешь попасть в серьезную неприятность, если позволишь себе чрезмерно увлечься. Не дай красивой внешности сбить себя с толку. Ченчо из тех, от кого тебе нужно держаться подальше, понимаешь?

Антонио вздохнул. Что он мог сказать на это?

-Я не укоряю тебя, просто даю дружеский совет, - мягко сказал доктор Джанчини, - если хочешь, я опять буду сам его наблюдать.

-Нет, нет, - Антонио помотал головой, - я справлюсь. Не нужно… Спасибо за заботу, Паоло, но я сам с этим разберусь.

-Я надеюсь, - вздохнул доктор.

Антонио тяжело вздохнул, откидываясь на спинку своего кресла. Все эти дни, охваченные волнением за Ченчо, не оставили ему места для раздумий и возможности разобраться, что же творится с его чувствами. Действительно ли он влюблен или это просто сильное, неудовлетворенное желание, незнакомая жажда, дающая о себе знать постоянно, навязчивые мысли, не оставляющие его ни днем, ни ночью. Что бы это ни было, но это очень сильное. И Антонио понимал, что невозможно просто - раз! - взять и избавиться от этих чувств. Они требуют удовлетворения, а потом либо сами пройдут, либо разгорятся с новой силой…

-Так нечестно, Нико, - завопил Спинелли, - ты никому не позволяешь трахнуть свою девку.

Нико только мрачно посмотрел на сокамерника, и у того замерло дыхание от тяжести этого взгляда, и пропало всякое желание спорить. Нико вздохнул и вернулся на свою постель, где сидело его яростно охраняемое сокровище.

-Вот видишь, я же говорил тебе, что никто тебя не тронет, - мягко сказал он.

Ченчо благодарно улыбнулся в ответ. У Нико как всегда дух перехватило. Когда он смог получше разглядеть Ченчо, пока тот спал, то просто не поверил в возможность существования такой красоты, да еще в этом мерзком притоне. Он поклялся себе, что все это будет принадлежать только ему, никто не посмеет прикоснуться к его трофею, а иначе поплатится жизнью.

Ченчо не возражал, а наоборот даже был доволен, что приобрел защитника до тех пор, пока не выйдет отсюда. В конце концов, они не имеют права гноить его здесь только за нарушение комендантского часа, так что он обязательно выйдет. А эти головорезы, убийцы и насильники останутся. Ченчо ощутил нечто вроде злорадства. Его новый приятель Нико относился к нему с каким-то трепетом и осторожностью. Он не трогал Ченчо, не требуя ничего и довольствуясь редкими удовольствиями от орального секса, в конце концов, Ченчо считал, что должен его отблагодарить. Он гордо смотрел теперь на тех, кто так обошелся с ним в первый день. Он видел жажду и злость в глазах заключенных и даже боялся, что слова Нико окажется недостаточно. Но его уважали и слушались. В камере был еще один забитый паренек, который служил всем общей подстилкой. Когда Ченчо только появился, то он обрадовался, что теперь ему не одному достанется. Но как только Нико взял его под свою защиту, то этот парень, по кличке Педик, люто возненавидел Ченчо, так как озлобленные преступники взялись за него с новыми силами. Нико подолгу лежал рядом с Ченчо, гладя его и обнимая, почти ласково. Он знал, что юноша должен скоро уйти, слышал это от охранников, и со страхом ожидал этого момента. Он уже привык считать Ченчо своим, своей собственностью, своей подружкой, надеялся, что когда мальчик заживет, то он сполна им насладиться, но все срывалось, так как Ченчо сидел лишь за малейшую провинность. Вот если бы, как раньше, сажали за проституцию… Он надеялся на то, что Ченчо что-нибудь выкинет, например, убьет Педика, когда тот начнет его задирать. Но Педик боялся даже подходить близко к Ченчо из-за Нико.

Ченчо было смешно, когда он наблюдал за мучениями Нико, он понимал, что этот парень им дорожит, не знал почему, но так, судя по всему, оно и было. Его охватывало ощущения торжества и злорадства, когда он понимал, что никаким образом Нико не удастся удержать его здесь. Он вел себя хорошо, так что через пару дней его точно выпустят.

Ченчо проснулся от тихого разговора. Нико и еще кто-то сидели неподалеку от постели, где он спал.

-Слушай, чего ты ломаешься? - послышался голос, но Ченчо его не узнал, - я дам тебе целый блок сигарет, только за один раз. Послушай меня, Нико, ты ведь разумный парень, не сходи с ума.

-Но я еще сам ни разу его не попробовал.

Другой человек засмеялся.

-Успеешь еще. Он же шлюха, ему все равно, сколько раз. А ты видел, как на него смотрят. Ты можешь сделать неплохой бизнес, пока его не выпустили. Послушай меня, это отличная идея.

Нико некоторое время помолчал. Ченчо не ожидал услышать такой ответ и вздрогнул, когда все же его услышал:

-Хорошо, Бруно, но только один раз.

-Молодец, Нико, я всегда знал, что ты умный парень, вот держи пять пачек, остальное потом принесу. Ну, ты же знаешь, что я не обману, мне можно верить.

Ченчо лежал ни живой, ни мертвый. Нико продал его за блок сигарет. "Сука, - отчаянно подумал Ченчо, - никому нельзя верить". Он-то думал, что в лице Нико приобрел настоящего защитника, но все люди одинаковые - жадные, эгоистичные и похотливые.

Бруно влез на постель к Ченчо, тот испуганно дернулся, прижимаясь к стене.

-Тише, тише, малыш, - произнес Бруно, зажимая ему рот и поворачивая на бок.

Ченчо попробовал вырваться, но рядом оказался Нико.

-Не дергайся, - он схватил Ченчо за лодыжки, крепко удерживая, - ну давай, Бруно, пока я не передумал.

Бруно резко всадил Ченчо, при этом усмехнувшись:

-Мне два раза говорить не надо.

Юноша застонал и снова задергался. Нико еще крепче сжал его за ноги, другая рука схватила его за мошонку.

-Перестань дрыгаться или хуже будет.

Ченчо не узнавал Нико, сейчас перед ним был опасный разъяренный человек, а не тот трепетный защитник, который пообещал, что никто его и пальцем не тронет.

-Ублюдок, - выкрикнул Ченчо, и тут же Бруно ударил его ладонью по губам.

Возня разбудила остальных заключенных, которые с интересом подползли к постели Нико, посмотреть, что случилось.

-Нико дает трахнуть свою сучку за сигареты, - выкрикнул Бруно с придыханием, не переставая глубоко всаживать в Ченчо. Тот замер, не двигаясь, потому что Нико сжимал его гениталии, и все тело отзывалось острой болью.

-Это правда, Нико? - удивился Спинелли.

-Правда, - прорычал Нико, - гони что там у тебя есть и занимай очередь.

Тут же началось оживление, заключенные вынимали свои запасы, жизнерадостно торговались. А для Ченчо вновь начался нескончаемый поток боли и унижения.

Когда наконец все закончилось, и Ченчо оставили в покое, он устало посмотрел на Нико, сидящего рядом.

-Как ты мог? - с досадой спросил он, - ты ведь обещал, что будешь защищать меня.

-Заткнись, - прорычал Нико, - ты скоро уйдешь, должен же я получить хоть какую-то выгоду.

"Я так и думал", - сказал про себя Ченчо.

Он отвернулся к стене, пытаясь уснуть. Нико лег рядом, но не прикасался к нему. Сегодня он стал очень богатым человеком в тюрьме, это многое давало. И все же Нико был зол, потому что поддался на уговоры Бруно. Тот всегда умел убедить. Но в итоге снова все, кроме него, трахнули Ченчо, а ему ничего не досталось. С другой стороны он злорадствовал, это была месть мальчишке за то, что тот так его волнует. На другой день в камеру вошел охранник и объявил:

-Пьяцца Франческо - на выход.

Ченчо даже не сразу сообразил, что это о нем. Он посмотрел сияющими глазами на охранника.

-Меня отпускают?

-Да. Поживее.

Ченчо обернулся, он обвел взглядом завистливо смотрящих на него заключенных.

-Что б вы все сдохли, сволочи, - крикнул Ченчо, показав им непристойный жест.

Это вызвало вспышку ярости, но Ченчо только довольно рассмеялся. Теперь они ничего не могли ему сделать.

От свежего воздуха он чуть не задохнулся, и у него подкосились ноги.

-Я и не думал, что свобода так прекрасна, - улыбнулся сам себе Ченчо.

Антонио изумленно замер, когда в его кабинете появился Ченчо. Вид у юноши был неважный.

-Что, не очень я сейчас привлекательно выгляжу, правда, доктор Тони? - усмехнулся он.

-Ченчо, - проговорил Антонио, все еще не придя в себя, - что случилось? Где ты был?

В его голосе Ченчо уловил искреннее беспокойство.

-В тюрьме, - ответил он устало, - я был в тюрьме.

-О Мадонна! - выдохнул Антонио.

-Там было не очень хорошо, - горько усмехнулся юноша, - мало ли чего я там мог подцепить. Поэтому мне нужны полные анализы и тщательный осмотр, доктор, - он понизил голос, - вы понимаете, анальный осмотр...

-Да, да, конечно, - растерянно произнес Антонио, - раздевайся, проходи за ширму.

Когда Антонио натягивал резиновые перчатки, то заметил, что дрожит. Он уговаривал взять себя в руки, но в нем боролась сотня противоречивых чувств - и облегчение, и беспокойство и ярость на тех, кто посмел причинить зло Ченчо, внезапно всплыли в памяти и обрывки ночных видений, откровенных и совершенно неуместных сейчас. Но, несмотря на то, что буря мыслей клокотала в его голове, это не мешало быть Антонио профессиональным, хорошим врачом. Он всегда умело делал свое дело.

Ченчо чувствовал пальцы доктора внутри себя, и сейчас это казалось ему каким-то странным, в них не было холодного равнодушия врачей, но какая-то забота, даже ласка, словно доктор беспокоился о нем, помогал расслабиться и преодолеть боль и физические неудобства. И неизвестно почему ему вдруг стало стыдно за то, какой он есть, за то, что он пришел к этому врачу с такими унизительными повреждениями, а тот помогает ему, как будто в этом нет ничего плохого и постыдного.

"Действительно ли я жертва? - подумал Ченчо, - или я сам во всем виноват? Я заслужил все то, что получил?"

Антонио с содроганием прикасался к Ченчо, ему казалось, что он любым движением может повредить ему, добавить боль к той, что он сейчас испытывает. Он не мог понять, какие звери так обошлись с мальчиком, кто мог сделать такое. Хотя, тюрьма все объясняет. Безжалостные преступники, убийцы и насильники, не способные к состраданию… Он не понимал, как Ченчо удалось перенести такое и не сломаться. Возможно, тот образ жизни, который он ведет, помогает переживать такие вещи... Но все равно Антонио не мог не беспокоиться и принять все как должное.

-Анализы будут готовы через два дня, я сегодня же пошлю их в центральную лабораторию, - проговорил он, закончив осмотр и взяв необходимые анализы.

-Ну, что скажете, я буду жить? - грустно улыбнулся Ченчо.

Сейчас его красивое лицо выглядело таким тонким, измученным, на скуле и подбородке - синяки, кожа, словно прозрачная, а в глазах - непонятное выражение, смесь решимости и тоски.

-У тебя сильные разрывы тканей, - проговорил Антонио, - надеюсь, ты понимаешь, что ни о какой… работе, - смущенно произнес он, - речи и быть не может, тебе нужно вылечиться.

-Как долго? - тут же деловым тоном осведомился Ченчо.

-Ну… недели две, не меньше.

-Две недели? - вспылил Ченчо, - я итак потерял больше двух недель в тюрьме. Мне нужно работать. Я не могу себе позволить отдыхать.

Антонио примиряюще улыбнулся.

-Это для твоего же собственного блага. Ты пойми, что если ты не поправишься, как следует, то повреждения могут быть еще более опасными.

Ченчо только вздохнул и прикрыл глаза. Он понимал, что доктор прав. Но в то же время знал, что не может так долго отлынивать от работы. Он благодарно посмотрел на Антонио.

-Спасибо вам, доктор Тони.

Антонио улыбнулся, ощутив искренность этих слов. Он мог бы сказать, что это его работа, но не стал, ему хотелось, чтобы Ченчо почувствовал, что он искренне беспокоится о нем.

-Время обеда, - улыбнулся Ченчо, взглянув на часы на столе врача, - может быть, мы с вами пообедаем. Ну, если вы не против…

Ченчо тут же пожалел о сказанном. "Как же, станет он с тобой обедать, чтобы опозорить себя".

Антонио понял смятение Ченчо, он хотел показать, что ничуть не стыдиться обедать с ним.

-Я знаю один отличный ресторанчик недалеко отсюда, - радостно улыбнулся молодой доктор.

По дороге к ресторану Ченчо оживился, выражения мучительной усталости пропало из его глаз. Он рассказывал Антонио о разных красивых местах старинного города, многих из которых уже не осталось, а другие превратились в руины. Антонио с улыбкой слушал его и искоса разглядывал юношу. Сейчас, без своих сногсшибательных нарядов, косметики и томных улыбок, он казался простым юношей. Но необыкновенно привлекательным. И еще в нем была какая-то непосредственность и искренность, как у людей, которым рано пришлось повзрослеть, но в них еще остались частички детства, которые давали о себе знать в самые счастливые моменты. И сейчас Ченчо совсем нельзя было вообразить тем, кем он являлся. Для Антонио это не имело значения, все, что его беспокоило, те опасности, которым подвергает юношу такая жизнь. Он казался таким слабым и хрупким перед лицом всех жестокостей, что творились в мире. Антонио видел войну и видел, как это страшно. Но он не знал, какова жизнь здесь, где нет сражений, но эхо войны слышится слишком явственно.

-Ну, и где ресторан-то? - поинтересовался Ченчо, оглядываясь.

Поддавшись своим мыслям, Антонио не заметил, что они уже пришли.

Слушать, как Ченчо читает меню, решая, что заказать, было очень весело и забавно. Ченчо шутил и постоянно смеялся. По телу Антонио разливались тепло и нежность от этого солнечного смеха и улыбки Ченчо. В ней не было ничего похожего на кокетливую или призывную улыбку, которую Антонио приходилось видеть на лице Ченчо. Это была улыбка искренняя, выражающая душевное спокойствие и хорошее настроение. Сейчас Ченчо удалось забыть обо всем, что с ним случилось, и он просто наслаждался теплом днем и обедом в приятной компании. Антонио был на седьмом небе от счастья. Конечно, он испытывал к Ченчо вполне определенное влечение, но вместе с тем, больше, чем его тела, ему хотелось его улыбки, его радости и доверия. Антонио не мог сказать с уверенностью, но ему казалось, что в жизни Ченчо мало места для радости и искренности, и поэтому он был вдвойне счастлив, что именно ему удалось вызвать эту улыбку, этот веселый взгляд. Пожалуй, это было для Антонио важнее, чем ночь удовольствий с Ченчо. "Ну кого ты обманываешь, - упрекнул он себя, - этого тебе хочется не меньше". Да, но этого вовсе не хочется Ченчо, а Антонио меньше всего на свете хотелось сделать мальчику что-нибудь неприятное.

Ченчо весело болтал, поглядывая по сторонам. Он был доволен компании доктора Тони. Тот всегда ему нравился, а Ченчо вообще-то мало нравились люди, и он не подпускал их к себе близко. Но этот человек ему нравился безоговорочно, не только своей чуткостью и профессионализмом в работе, но чисто человеческими качествами, а особенно ему нравилось то, что Антонио относится к нему, как к нормальному человеку, а не как к грязной шлюхе. Как к другу… Но тут же Ченчо себя одернул: "У шлюх не бывает друзей". Но сейчас он не позволил этим неприятным мыслям вторгаться в его разум и портить хорошее настроение.

Однако Антонио не мог полностью расслабиться, его снедало беспокойство за Ченчо.

-Ченчо, что с тобой случилось? - осторожно спросил он, - я хочу сказать, почему ты оказался в тюрьме?… Я имею в виду, что… проституция ведь не запрещена…

Антонио тут же пожалел о своих словах. На лицо Ченчо набежала тень. Ему не хотелось, чтобы доктор Тони говорил об этом.

-Я гулял в комендантский час, понятно? - грубо ответил он, отвернувшись к окну.

Легкости и беспечности как ни бывало, скопом навалились все неприятности и мрачные воспоминания. А ему почти удалось обо всем забыть… Антонио тут же вспомнил тот случай, когда он опаздывал в клинику и встретил Ченчо, и как они потом прятались от патрулей.

-Но почему? - удивился он, - почему ты гуляешь во время комендантского часа? Ты ведь это не раз делал?

-Я не гуляю, я работаю, - резко ответил Ченчо, он решил не щадить чувств Антонио, как тот бестактно не пощадил его, - в комендантский час можно неплохо заработать. Мафия любит кататься по городу и подбирать тех, кто рискнет и не побоится военных. Вы же знаете, две власти, они ненавидят друг друга и нарушают установленные друг другом правила, - в голосе Ченчо чувствовалась ядовитая горечь.

Антонио стыдливо опустил глаза, сжимая в руках салфетку.

-Прости, - еле слышно произнес он.

-Что?

Антонио покаянно посмотрел на Ченчо.

-Прости, я не должен был задавать таких вопросов, я тебя расстроил.

-Ну что вы, доктор, - усмехнулся Ченчо, - разве это может меня расстроить. Это моя работа. Не нужно щадить мои чувства, это ни к чему, не бойтесь ранить меня, не осторожничайте. Разве вы забыли, кто перед вами?

Антонио посмотрел в лицо мальчишки, перекошенное от горького сарказма.

-Нет, это не имеет значения. У тебя есть чувства, а я их задел. Прости.

Ченчо невольно улыбнулся. Доктор был таким робким и милым, видно было, что он дейстивтельно по-настоящему раскаивался, и ему было дело до чувств Ченчо, что удивило юношу. И он уже не мог злиться.

-Ладно, не важно. Просто забудьте. Я привык. Мне все равно. Но вы, - он сделал размашистый круг рукой, - вы необыкновенный человек, - Ченчо улыбнулся, - непохожий на тех, с кем мне приходится общаться. Вы мне нравитесь, доктор Тони.

-Правда? - Антонио засиял, - спасибо, это так много значит для меня.

Он порывисто схватил руку Ченчо, чтобы благодарно ее сжать, но вместо того поднес к губам и быстро поцеловал.

Ченчо удивленно выдернул руку и ошалело посмотрел на Антонио. Он даже не знал, восхититься или рассердиться. Все было так странно и непонятно, этот доктор удивлял Ченчо. А он не любил, когда не знал, чего ждать от людей. Антонио не был опасен, в привычном смысле слова, но было что-то такое в нем, что и в Ченчо вызывало непонятные чувства и эмоции. А юноше этого не хотелось. Зачем создавать себе лишние проблемы. Лишние иллюзии…

-Думаю, вам пора возвращаться на работу, - довольно холодно произнес он.

Антонио расстроено посмотрел на часы.

-Ах да, ты прав.

Напоследок он сказал Ченчо.

-Зайди через пару дней за результатами анализов и, пожалуйста, Ченчо, не пренебрегай моими рекомендациями.

-Не волнуйтесь, доктор, - усмехнулся юноша, - я не пропаду.

И он скрылся, как волшебное видение, освещенное теплым солнцем, оставив Антонио в полном смятении мыслей и чувств.

-Где ты был, сукин сын? - напустился сходу Луиджи, как только Ченчо появился в баре.

Сутенер недовольно оглядел Ченчо:

-Выглядишь дерьмово.

Юноша казался бледным и осунувшимся, волосы собраны в хвост, одет в старые джинсы и футболку.

Ченчо устало отмахнулся от Луиджи. Он сел за стойку бара.

-Я с тобой разговариваю, - мужчина грубо схватил Ченчо за локоть и повернул к себе, - ты где шлялся бог знает сколько времени?

-Я был в тюрьме, понятно, отвали, - огрызнулся Ченчо.

-Какого черта? - изумился Луиджи, - во что ты еще вляпался?

-В комендантский час, - хмыкнул Ченчо.

-Твою мать, ты придурок безмозглый. Я тебе сколько раз говорил, бросить это дерьмо? - вспылил Луиджи, - допрыгался. Ты мне должен десять тысяч за эти дни.

-Десять? - изумился Ченчо.

-Да, да, так что давай, поднимай задницу и иди работать.

-Я не могу, - возразил Ченчо, - доктор сказал, что мне нужно выздороветь и не работать недели две.

-Какого черта? - заорал сутенер, - какой еще доктор?

-А ты что думаешь, со мной там, в тюрьме в карты играли? Да меня порвали до самых гланд.

-Твою мать, - выругался Луиджи, - придурок чертов. Охренел совсем!

-Так что, как видишь, я не могу работать, - улыбнулся Ченчо.

-Да мне похеру! - заорал Луиджи, - я тебе больничный оплачивать не собираюсь. Ты итак просрал две недели из-за собственной тупости. Так что меня это не касается, это было твое личное время, и я не имею отношения к тому, во что ты вляпался.

Ченчо съежился на стуле. Он понимал, что Луиджи нет никого дела до его здоровья, он просто машина для зарабатывания денег. И в том, что с ним случилось, он виноват сам, Луиджи не обязан его защищать и входить в его положение.

Сутенер поднял Ченчо со стула.

-Все, детка, хватит мне мозги компостировать. Иди и работай, и чтоб вернул мне десять штук. А не может подставлять задницу, будешь сосать до тех пор, пока челюсть не онемеет.

Ченчо обречено посмотрел на него, но в глазах Луиджи не было ни капли жалости, вообще никаких чувств, он признавал только бизнес. Юноша натянул на лицо привычную улыбку и поплелся на поиски клиентов.

В конце недели Лоренцо уговорил Антонио пойти в клуб. У Антонио не было причин отказывать, и ему необходимо было развеяться. После того, как Ченчо объявился, Антонио наконец успокоился, но на смену беспокойству пришли прежние желания, и Антонио ничего не мог поделать с собой.

Когда они сели за столик, Антонио лениво оглядел зал. Тут он замер, пораженный увиденным. Когда он шел сюда, он был уверен, что Ченчо здесь не встретит. Но тот сидел на диванчике за столом, перекинув ноги через колени какого-то мужчины, сомнений быть не могло, что это клиент. На Ченчо была не его привычная для клуба одежда, а та простая, в которой он приходил в больницу. В которой он ходил с ним вчера обедать... Сердце Антонио упало, он не мог понять, что его так поразило. Но видеть Ченчо в объятиях другого человека было невыносимо. Антонио резко выскочил из-за стола. Этим он привлек внимание Ченчо, который удивленно посмотрел на него.

Выскочив на улицу, Антонио остановился. Сердце бешено стучалось.

-Что с вами, доктор Тони? - спросил Ченчо, оказавшись позади него.

Антонио мучительно посмотрел на Ченчо.

-Почему ты снова здесь?

-Я должен работать. Вы расстроились, потому что я не выполняю ваших указаний? - спросил Ченчо и подозрительно добавил, - или мне показалось, что это похоже на ревность?

Антонио помотал головой, отрицая очевидное. Но когда он думал о Ченчо в объятиях других, кровь его закипала.

-Я нравлюсь вам, доктор Тони? - спросил Ченчо.

-Ты ведь знаешь, Ченчо, - обречено произнес Антонио.

-Послушайте, доктор. Оставьте это. Вы ведь знаете, кто я. Забудьте об этом. Это бесполезно. От меня нечего ждать. Я не занимаюсь благотворительностью, и не могу предложить никаких ответных чувств.

-Я не верю в это, Ченчо. Ты не такой, и ты заслуживаешь другой жизни.

-Перестаньте, доктор, - закричал Ченчо, - мне уже не раз вешали лапшу на уши о том, что я заслуживаю лучшей жизни. Не будьте и вы таким. Я вас по крайней мере уважаю.

-Тебе нравится то, что ты делаешь? - с тоской спросил Антонио.

-Да, - вызывающе улыбнулся Ченчо, - нравится. Не нравилось бы, я бы давно все бросил. Думаете, я не могу? Но я не хочу бросать, так что не надо сочувствовать мне.

Антонио стоял, опустив глаза. Он ничего не мог сказать, потому что не понимал, что чувствует, что с ним происходит, и как реагировать на происходящее.

-А сейчас извините, доктор Тони, но мне нужно идти работать.

Ченчо резко развернулся и пошел обратно в клуб.

Антонио чувствовал себя разбитым и опустошенным. Да, он ревновал Ченчо, он не мог представить, что тот позволяет ласкать себя другим, что ему это нравится. А что мог предложить ему он, Антонио, только свои чувства. Но Ченчо это не нужно…

Антонио вновь осматривал Ченчо, который лежал на кушетке. В кабинете повисла неуютная тишина, оба молчали, лишь иногда Антонио о чем-то спрашивал Ченчо обманчиво спокойным голосом. Но внутри он весь клокотал.

Всю ночь доктор не мог заснуть, думая о Ченчо. Понимая, что он не может предложить Ченчо никаких чувств, потому что тот в них не нуждается, Антонио пронзила злая мысль - почему, в таком случае, он должен отказывать себе в другом? Антонио было стыдно, но он никак не мог избавиться от этих мыслей. Влечение к Ченчо превратилось уже в нечто постоянное, неотделимое от Антонио. Он засыпал и просыпался с мыслями о нем, а во сне его по-прежнему преследовали сладкие видения.

И сейчас, глядя на обнаженного Ченчо, лежащего на кушетке, Антонио еле сдерживал дрожь. Он не мог спокойно прикасаться к этой коже, ему хотелось погладить, ласкать, целовать…

Зеленые глаза Ченчо понимающе сверкнули. Он умел читать желания, он прекрасно видел состояние доктора, как тот ни пытался его скрыть. Какая-то веселая злость охватила Ченчо, ему захотелось продлить агонию Антонио. Медленно он провел ладонью по бедру доктора, остановив ее на напряженной промежности, и легко погладил. Антонио затаил дыхания, ничего не понимая, по его телу словно ток пробежал. Ченчо убрал руку и улыбнулся.

-Я знаю, чего вы хотите, доктор.

-Я… я, - запинаясь, выдавил из себя Антонио.

-Успокойся, Тонито, - прошептал Ченчо, поднимаясь так, что их лица оказались напротив, - я тебе не по карману…

Ченчо победно усмехнулся, любуясь сбитым с толку Антонио.

Но юноша не мог скрыть от себя, что разочарован. Он уже почти считал доктора своим другом, думал, что он не такой, как все. Но… у шлюх не бывает друзей и все мужчины одинаковые - это были те принципы, которые Ченчо давно и четко для себя усвоил. В конце концов, Антонио обычный мужчина и испытывает естественные желания. Но в душе осталось горькое чувство от того, что Ченчо обманулся в этом человеке, и уже не будет той легкости в общении, которая была прежде и которая так нравилась Ченчо.

Он с сожалением думал об этом, покидая больницу.

Уже на выходе его догнал Антонио. Доктор остановил Ченчо, схватив за локоть. В глазах его была незнакомая решимость.

-Постой, я хочу знать… - на миг Антонио усомнился, в том, что делал, - сколько ты стоишь?…

Ченчо удивленно выдохнул, но тут же горечь сожаления сменилась чисто деловым настроем.

-Дорого. Говорю же, это вам не по карману.

-Скажи, я хочу знать, - твердо произнес Антонио.

-Хорошо, Тонито, - зло улыбнулся Ченчо, - смотря чего ты хочешь. Минет - триста, обычный быстрый секс - пятьсот, целая ночь - тысяча, дополнительные удовольствия и извращения - дополнительная плата.

Антонио, краснея, слушал, как деловито говорит Ченчо о расценках на свои услуги. Ему было стыдно, но в то же время, уже все равно. В своей комнате Антонио вытащил все свои сбережения. Осталось двадцать пять тысяч из тех денег, которые ему удалось получить после службе на фронте, довольно щедрое вознаграждение. Каждый месяц из этих денег часть он посылал матери в деревню, а остальное откладывал, чтобы наладить жизнь, когда вернется в деревню, он планировал открыть там свою клинику.

Антонио безнадежно смотрел на разложенные перед ним на кровати деньги. Двадцать пять тысяч - двадцать пять ночей с Ченчо. При этой мысли Антонио задохнулся, и по телу пробежала горячая волна предвкушения и возбуждения. В конце концов, мать писала, что сейчас в деревне все хорошо, отличный урожай, и в деньгах она не нуждается, так что просила, чтобы Антонио не присылал их ей, а тратил на себя. "Купить проститутку и есть потратить их на себя", - с горечью подумал Антонио.

Он разрывался на части. С одной стороны он испытывал эйфорию при мысли, что он сможет провести ночь с Ченчо, но тут же ему казалось, что он не должен этого делать. Это все равно, что предать Ченчо. Воспоминание, как рука Ченчо прикоснулась к нему, решило все. Он вымылся, тщательно побрился, надел чистое белье и выгладил костюм. Антонио усмехнулся сам себе - одевается, словно на свидание. Но ему почему-то хотелось хорошо выглядеть, чтобы произвести благоприятное впечатление на Ченчо. "Ему все равно, как ты выглядишь, он же шлюха, ему важно только то, что ты платишь", - сказал он себе. Антонио в последний раз взглянул на себя в зеркало, решая все за и против. Сейчас он пойдет туда и купит ночь с Ченчо, а значит потеряет его навсегда, потеряет то хрупкое чувство доверия и симпатии, какое испытывал к нему юноша. Больше не увидит его солнечной улыбки и того беззаботного настроения, как в тот день, когда они обедали вместе. Но все равно, чувствуя себя настоящей скотиной, Антонио отправился в клуб.

Антонио мчался в клуб, как на крыльях. Возбуждение окончательно рассеяло все сомнения, все мучительные терзания в правильности своего поступка. Антонио слушал только свое бешено стучащее сердце, ему казалось, что глаза слезятся. Он забывал, как дышать, когда думал, что сейчас увидит Ченчо.

Ченчо сидел на коленях какого-то мужика, который гладил его обнаженные ноги и что-то шептал юноше на ушко, покусывая мочку. Ченчо громко смеялся, откидывая голову назад, старательно и фальшиво. Антонио окаменел, глядя на эту парочку, расположившуюся за столом посреди клуба. В своем блаженном опьянении от мыслей о предстоящей встрече он даже не мог предположить эту ситуацию.

"А ты думал, что он будет тебя ждать?" - упрекнул он себя.

Ченчо посмотрел на Антонио и улыбнулся.

-Извини, Тонито, ты не вовремя, - засмеялся Ченчо, он был чуть-чуть пьян и в хорошем настроении, ему хотелось только смеяться и валять дурака, - видишь, мне не до тебя.

-Да, да, проваливай приятель, - усмехнулся мужчина, проводя ладонью по оголенному бедру юноши, - нам сейчас чертовски не до тебя.

Антонио не мог двинуться с места. Правильнее было развернуться и уйти, но он не мог, только смотрел, не отрываясь, на Ченчо, и странно, почему-то чувствовал себя обманутым.

-Парень, ну ты чего? - удивился клиент Ченчо, - хочешь посмотреть? Уверен, малыш будет не против. Правда, детка, если он нам заплатит, а? Поделим выручку пополам.

Ченчо рассмеялся. Но потом взглянул в глаза Антонио и замер. Это были глаза побитой собаки. Ченчо охватила злость на Антонио, на этого типа, который его снял, на самого себя. Он резко поднялся на ноги, расстегнул сумочку и высыпал на стол деньги, которые заплатил ему клиент. -На, забирай свои деньги и уходи, - сказал Ченчо.

-Ты чего? - удивился мужчина, - я тебе заплатил. Мало что ли?

-Я просто возвращаю. Бери свои деньги и вали отсюда.

Тот еще ошалело пялился то на деньги, то на Ченчо, в то время, как юноша подошел к Антонио, взял его под руку и сказал:

-Пошли отсюда.

Антонио молча повиновался Ченчо, следуя за ним. Клиент Ченчо громко матерился вслед уходящей парочке.

Почему-то Ченчо не мог вести Антонио в обычную комнату в клубе, это чувствовалось каким-то неправильным, возмутительным, ему казалось, что Антонио не обычный клиент, он заслуживает чего-то другого. Его все еще не отпускало раздражение, Ченчо не понимал, какого черта прогнал того парня и пошел с Антонио. Он до сих пор чувствовал разочарование от того, что Тони пришел к нему за этим… Хотелось сказать: "Я думал, ты не такой", но сам усмехался детской глупости своих мыслей.

Войдя в свою квартиру, Ченчо включил ночник над кроватью, который наполнил комнату приглушенным мягким светом. Это вносило уют и некий эротизм в обстановку. Квартира состояла из одной комнаты, недорогая меблировка была приятной и добротной. Это комната не выглядела нищей, она могла бы принадлежать какому-нибудь среднему гражданину.

Антонио замер на пороге, рассеяно осматривая квартиру. От его былой решимости не осталось и следа.

-Деньги вперед, - сухо произнес Ченчо, выводя Антонио из оцепенения.

-Ах да, - смутился Антонио, доставая деньги, - тысяча, правильно?

-Ну, если на всю ночь.

Антонио кивнул. Ченчо взял деньги, казалось, что они жгут ему руки. "Деньги не пахнут", - решительно сказал он себе, пытаясь избавиться от таких глупых ощущений.

-Да, вот, я кое-что еще тебе принес, - Антонио достал из внутреннего кармана маленький шуршащий пакетик и протянул Ченчо.

-Что это? - удивился юноша, - конфеты?

-Это фруктовые леденцы, они смягчают горло. Я заметил, что твой голос немного сипит. Должно быть, ты простудился… в тюрьме.

-Да, там было довольно сыро, - улыбнулся Ченчо, почему-то этот наивный и трогательный жест задел и очаровал его, все раздражение улетучилось.

Он видел смущение Антонио и полное его незнание, как себя вести. Это умилило и позабавило Ченчо. Он положил пакет с леденцами на столик у кровати, взяв один в рот. Конфета была приятной и сочной, Ченчо посасывал ее, придерживая пальцами и внимательно следил за реакцией Антонио, довольный производимым впечатлением. Потом он подошел к Антонио, вынул изо рта конфету и положил на язык доктора. Антонио тут же стал облизывать, но больше пальцы Ченчо, чем конфету. Его нерешимость таяла, как этот леденец, он все больше отдавался головокружительному возбуждению, лаская языком кончики пальцев Ченчо, наслаждаясь их вкусом. Юноша вынул леденец и вновь положил себе в рот, ему показалось, что вкус стал еще приятнее. Потом он вновь вернул его Антонио, и тот более напористо стал облизывать липкие сладкие пальчики Ченчо. Когда Ченчо опять вернул себе конфету, ее тонкие стенки, растаяв, треснули, и на язык полилась густая с горьковатым привкусом начинка, которая, стекая в горло, смягчала его, вызывая приятные ощущения. Словно пытаясь передать их, Ченчо прижался к Антонио и глубоко поцеловал, раздвинув его губы, проникая языком внутрь. Горьковатый вкус леденца смешивался со вкусом юноши, приятным и экзотичным. Антонио зажмурился, наслаждаясь необыкновенным чувством от прикосновений быстрого умелого язычка к его небу, деснам. Ченчо страстно и решительно ласкал рот Антонио, приблизившись к нему, положив руки на его плечи. Антонио прижал юношу к себе и глухо простонал, чувствуя, как его касается это тонкое тело. Руки Антонио нетерпеливо прошлись по спине Ченчо, ласково поглаживая, спустились к ягодицам, обхватывая их, притягивая мальчика ближе к себе. Юноша ласкал шею и плечи Антонио, проводил ногтями по коже, забирался пальчиками в густые черные волосы, которые были приятно мягкими и вьющимися. Ченчо невольно оторвался, удивляясь, что так много времени уделил поцелую, да еще и по собственной инициативе. Обычно клиенты не тратили на это время. Но было видно, что Антонио в полной мере упивался поцелуем, а когда Ченчо оторвался от него, то в глазах молодого доктора появилось разочарование и непонимание. Ченчо отошел к кровати и спустил молнию на боку. Юбка упала на пол с тихим шуршанием, вслед за ней юноша расстегнул блузку, которую сбросил так же небрежно. Антонио следил за тем, как Ченчо раздевается, не слишком быстро и не слишком медленно, а так, как надо, когда хочется и поторопиться, но в тоже время желаешь насладиться приятным зрелищем. Сколько раз Антонио видел это тело обнаженным, но сейчас оно казалось совсем другим, представ во всей красе. Оно словно светилось изнутри особой сексуальностью, чувственностью, магией. Кровь кипела, как вулканическая лава, когда Антонио смотрел на Ченчо.

Раздевшись, Ченчо подошел к Антонио и стал быстро расстегивать его рубашку. Доктор не помогал ему, он обнял юношу за талию, осторожно гладя его и наслаждаясь удивительной нежностью этой кожи. Ее естественный аромат, смешанный с легким запахом духов, опьянял, как изысканное вино, заставляя Антонио сходить с ума и полностью забываться. Быстрые пальцы юноши расстегнули ремень, пробрались внутрь брюк, быстро прошлись по бедрам в неуловимой ласке и, обхватив ягодицы, сжались. Антонио задохнулся от насыщенности этого ощущения, такого сильного, что он не мог сдерживаться, прильнув к раскрытым губам Ченчо, впиваясь в них страстным поцелуем. Лаская его, Ченчо окончательно скинул рубаху и брюки на пол, заставив Антонио переступить через них.

-Пойдем, - он потянул мужчину за руку к кровати.

В голове Антонио раздавался тяжелый гул, словно вокруг било сотни барабанов, в ритме с которым пульсировала в его теле кровь, и это заставляло возбуждение все нарастать, достигать высшей точки накала, настойчиво требовать выпуска. Как во сне, не отрывая глаз от Ченчо, Антонио сел на край постели. Юноша пристроился рядом, скрестив ноги, и обернулся, чтобы достать из тумбочки презерватив, протянув его Антонио. Тот недоуменно уставился на протянутый ему предмет.

-Ну, бери, - поторопил его Ченчо, - чего ты смотришь? - он удивлялся, что сам завелся так сильно, и ему уже не терпелось.

-Нет, лучше ты, - буркнул Антонио.

-Что я?

-Ты надень… себе…

Ченчо недоуменно покачал головой.

-Ты что говоришь? Ты собираешься меня трахать или нет?… Подожди, ты хочешь, чтобы я тебя?…

Антонио опустил глаза и кивнул.

-Ты спятил? - выдохнул Ченчо, - ты платишь мне, чтобы я тебя трахнул? Ты в своем уме?

Антонио с мольбой посмотрел на него, сейчас у него был жалкий и растерянный вид, как у испуганного ребенка.

-Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты не испытывал ко мне отвращения и неприязни, - оправдываясь, произнес он.

Ченчо ничего не понимал. Антонио не подходил ни под какие известные ему понятия. Юноша вздохнул.

-Хорошо, давай так, обойдемся без этой штуки. Ты, как никто знаешь, что я не заразный, - он усмехнулся, - а я тем более ничего не боюсь подцепить от доктора. Идет?

Антонио радостно закивал, и Ченчо убрал презерватив обратно.

-Ложись, - скомандовал Ченчо, мягко надавив ладонью на гладкую смуглую грудь Антонио, на которой поблескивал маленький золотой крестик, что заставило юношу усмехнуться.

Антонио покорно лег на кровать, и Ченчо тяжело навалился на него сверху. Антонио нежно обнял его, несмотря ни на что, юноша сейчас казался хрупким, как никогда. Антонио хотелось сделать все, чтобы избавить Ченчо хоть немного от отвращения и вызвать хоть чуть-чуть удовольствия. Хотелось этого так сильно, даже больше, чем насладиться самому.

Ченчо удивлялся сам себе, его поражала полная непредсказуемость Антонио, казалось, тот пришел сюда не для того, чтобы развлечься, а доставить ему удовольствие. Плюнув на все, юноша решил поддаться настроению Антонио и действовать по вдохновению. Он стал страстно целовать и покусывать кожу на шее Антонио, а пальцы его ласкали и царапали грудь, задевая соски, то медленно и осторожно, а то с силой и страстью, но каждое прикосновение вызывало в теле Антонио ответную реакцию, приносившую все большую агонию удовольствия. Потом Ченчо снова возвращался к губам Антонио, посасывал его язык, покусывал нижнюю губу, превращая поцелуй в какую-то необыкновенно чувственную и не совсем понятную игру, которая, без сомнений, нравилась им обоим. Антонио сомкнул руки на пояснице Ченчо и расставил ноги в стороны, ожидая с некоторым страхом, когда юноша войдет в него. Ченчо посмотрел на него сверху вниз и усмехнулся. Он резко и неожиданно поднялся и, усевшись на бедра Антонио, с силой насадил себя на его член. Оба вскрикнули одновременно.

-Ох, Ченчо!… - выдохнул потрясенный Антонио.

По его телу прокатился медленный жар, расплавляя его в томительном удовольствии. Ченчо стиснув зубы, начал опускаться. Боль скручивала его изнутри, но он терпел, не позволяя себе выдать ее. Он осторожно и глубоко дышал, заставляя себя расслабиться. Даже в плену своего наслаждения Антонио не мог не видеть состояния Ченчо. Он не хотел так, не хотел, чтобы юноше было неприятно и больно. Почему-то он лелеял глупые мечты, что у них с Ченчо будет все как-то по особенному, и юноша запомнит это надолго. Он осторожно поднял Ченчо и уложил его рядом на постель. Еще не пришедший в себя от боли Ченчо не понимал, что происходит. Антонио ласково погладил его щеке.

-Глупый, зачем ты так? Я же хотел, чтобы все было по-другому.

Ченчо жалобно всхлипнул, почувствовав, как знакомые и осторожные пальцы доктора проникают в него, вызывая не неприязнь, а облегчение. Ченчо застонал, широко раскрыв глаза.

-Тише, тише, - ласково уговаривал Антонио, - расслабься...

Пальцы доктора двигались медленно и ласково, от их прикосновения словно расходились круги мягкого тепла, которые опоясывали все тело, полностью расслабляя его в тающем удовольствии.

-Что ты делаешь? - удивился Ченчо, - что это такое, это так прия-тно… - последнее слово он уже простонал.

Антонио улыбнулся.

-Массаж простаты, я же доктор, забыл?

-Твои чертовы докторские штучки, - выдохнул Ченчо, задыхаясь от удовольствия. Ему казалось нечестным, что Антонио удовлетворяет его, вместо того, чтобы наслаждаться самому.

-Ну давай же, я не могу больше… Тони, трахай меня, ты за этим сюда пришел, - выкрикнул он, чувствуя, что еще немного, и он дойдет до края. Антонио нежно раздвинул губы Ченчо своим языком, ласково целуя, и одновременно проникая в его тело. Ченчо широко раскрыл глаза, ему хотелось одновременно плакать и смеяться от переизбытка чувств. Он обхватил талию Антонио длинными ногами, а пальцы его зарылись в густые волосы на затылке. Он постанывал в такт движениям Тони, чувствуя, как губы мужчины легко касаются его ключицы. Ченчо сам не замечал, что сила его голоса нарастает, как и сила удовольствия, восходящего в нем от самого центре тела к каждой его частичке, которое прорывалось на поверхность в болезненной истоме и сладкой судороге, крутившей тело в тугой жгут, готовый вот-вот разорваться. Он беспомощно откидывал голову назад, подчиняясь силе, с которой им завладел оргазм, выворачивая его наизнанку, заставив наслаждение вспыхнуть, как яркий и опаляющий огонек, чтобы тут же погаснуть. Он почувствовал, как теплое семя Антонио обдало его изнутри, что еще продлило теплоту от яркого ощущения. Антонио прижался вспотевшим лбом к влажной груди юноши. В его голове образовалась полная пустота, мысли еще не вернулись, но ощущения уже прошли, он как бы уснул на миг, слыша только гулкое и частое биение сердца Ченчо рядом со своим ухом. Тонкие пальцы пошевелили волосы на затылке Антонио, тот поднял голову и посмотрел на Ченчо. В глазах юноши читалось такое удовлетворение, что собственное наслаждение показалось ничем рядом с этим взглядом. Антонио не удержался и поцеловал нежные пухлые губы, теперь уже не голодно и страстно, а с усталой нежностью. Потом лег рядом с Ченчо, блаженно расслабляя усталое тело, и посмотрел на мальчика. Тот молчал. Молчание было приятным, уютным, но все-таки хотелось разбить его, потому что Антонио казалось, что иначе он потеряет эту возникшую призрачную нить их близости.

-Как ты? - спросил он осторожно, убрав влажные светлые волосы со вспотевшего лба.

-Обалдеть! - потрясенно произнес юноша, - я уже и забыл, что от этого можно получать удовольствие.

-Но ведь секс для того и нужен, - удивился Антонио, - чтобы получать удовольствие.

-Или чтобы давать его, - поправил Ченчо,- именно это я и делал. Давал… о моем удовольствии никто не заботился.

-Но как же? - удивился Антонио, - это всегда было плохо?

-Да, по большей части. Попадались парни, с которыми было забавно. Но настоящего удовольствия я уже давно не получал.

Антонио почувствовал, как от этих слов заливается гордостью.

Ченчо закинул руки за голову и потянулся.

-Эх, как же хорошо… И все равно, что угодно бы отдал, чтобы трахнуться по настоящему.

-То есть? - насторожился Антонио, - что значит - по настоящему?

-Ну, с девчонкой.

-С девчонкой? - удивился Тони.

-Конечно. Думаешь, большое удовольствие спать с парнями? Бывает конечно здорово, но настоящее удовольствие можно получить только с девчонкой. А я уже забыл, что такое сиськи и киска, - с досадой произнес Ченчо.

-Киска?

-Тонито, ты когда-нибудь спал с женщиной? - усмехнулся Ченчо, повернувшись к нему.

-Ну да, - смутился Антонио, - у меня есть невеста...

-Невеста? - изумился Ченчо.

-Да, в родной деревне. Мы встречались, еще до того, как я ушел на фронт. Она обещала меня ждать, надеялась, что когда я вернусь, мы поженимся…

-Но? -Я не люблю девушек, - признал Антонио.

-Это твоя причина? Ты ненормальный, - усмехнулся Ченчо, - тебя дома ждет синьорина. А ты говоришь, что не любишь женщин. Обалдеть! Я бы сам заплатил, чтобы провести ночь с синьориной. Но они ночи за деньги не проводят. С синьориной можно спать только после свадьбы, а чтобы жениться, надо быть не только богатым, но еще и порядочным парнем, - грустно вздохнул Ченчо.

Антонио испытывал неприятные уколы ревности от этих слов.

-Тебе было так уж неприятно со мной? - с тоской спросил Антонио.

-Тонито, с тобой было лучше, чем со всеми парнями, с которыми я был, - улыбнулся он, почувствовав, что с Антонио ему кажется, как будто он не с клиентом, а с партнером. Но говорить этого вслух не стал.

-Слушай, ты так и будешь болтать? - удивился Ченчо, - ты же за всю ночь заплатил.

Обычно, если клиент платил за ночь, то всю ночь Ченчо приходилось добросовестно отрабатывать. Но Антонио нежно и заботливо обнял Ченчо, прижимая к себе.

-Мне нравится просто лежать с тобой и разговаривать, - произнес он.

Ченчо усмехнулся. Сейчас он чувствовал себя, как никогда, расслабленным и защищенным. Тут же юноша одернул себя от таких мыслей, еще не хватало поддаваться обманчивым впечатлениям. Он резко высвободился из рук Антонио и стал порывисто целовать его шею, чтобы за привычным своим занятием забыть о неуместных чувствах.

Утро разбудило Ченчо. Но он еще не открывал глаз, довольно прижимаясь к крепкому телу рядом с собой, поражаясь, как же это приятно, потом лениво открыл глаза и посмотрел на Антонио. Тот безмятежно спал, на его губах блуждала счастливая улыбка, должно быть, снилось что-то приятное. Ченчо тоже улыбнулся. Антонио выглядел таким милым и спокойным, но было в нем что-то беззащитное, как в ребенке. Ченчо подумал, как это приятно просыпаться с кем-то в одной постели, прижиматься к нему, ласково поцеловать. Все это было так незнакомо ему, но сейчас он ни о чем не думал, ничего не анализировал, просто поддавался своему хорошему настроению.

Антонио проснулся от нежного поцелуя в губы, еще не открывая глаз, он ответил на него. Губы Ченчо были такими ласковыми и приятными, свежими, как само утро. Не оставалось никаких сомнений в том, что все, что было ночью - это не сон.

Наконец, Антонио посмотрел на Ченчо и улыбнулся.

-Привет, - Ченчо улыбнулся в ответ и погладил пальчиком бровь Антонио.

-Доброе утро, - выдохнул Антонио, закрыв глаза и наслаждаясь этим ласкающим прикосновением.

Он еще несколько минут позволил себе безмятежно наслаждаться поцелуем, потом спохватился и схватил наручные часы, лежащие на тумбочке у кровати.

-Черт, - воскликнул он, - уже полседьмого, мне нужно быть в клинике, - он вскочил с кровати, запутавшись в простыне, - я не могу опаздывать.

Ченчо сел и с улыбкой наблюдал, как Антонио подбирает раскиданные по полу вещи, потом тоже поднялся, но не стал искать свежую одежду, а натянул на себя вчерашнюю блузку и юбку. Поспешно одевавшийся Антонио смущенно посмотрел, как Ченчо закрыл голые бедра юбкой.

-Ты что не носишь нижнего белья? - стыдливо спросил он.

-Нет, зачем? Оно только мешает, - небрежно усмехнулся Ченчо.

-Я бы посоветовал тебе носить, иначе это может быть опасным, застудишь простату или еще что-то, потом будешь болеть, это может обернуться серьезными проблемами - Антонио казалось, что произнося обычные медицинские понятия, он говорить что-то интимное и неприличное, однако в его голосе звучала искренняя забота.

-Хорошо, синьор доктор, - сладко произнес Ченчо.

Он подошел к Антонио, без каблуков он был ниже на целую голову, юноша приподнялся на носках и поцеловал мужчину в губы, сам удивляясь, что делает это только ради своего же удовольствия. Тот блаженно прикрыл глаза и обнял тонкую фигуру, сжимая ее в объятиях. Ченчо засмеялся и отстранился от него.

-Вы опоздаете, доктор, - засмеялся он.

-Ах да, - всполошился Антонио, быстро приводя себя в порядок и, чмокнув на прощание Ченчо в губы, убежал.

Весь день Антонио провел в каком-то сладком тумане, все его мысли постоянно отвлекались от работы, возвращаясь к воспоминаниям о минувшей ночи. Он и не предполагал, что такое удовольствие возможно. И Антонио был уверен, что Ченчо наслаждался этим не меньше, это вносило в его душу ощущение гордости и безграничного счастья.

Ченчо, не стучась, вошел в кабинет Луиджи в задней части клуба. Он всегда считал это пижонством - кабинет у сутенера, но, конечно же, ничего не говорил по этому поводу, его мнение никого не интересовало.

Луиджи был не один, в его руках билась и плакала одна из его подопечных, проститутка по имени Джулиана, он бил ее по лицу и что-то кричал. Джулиана была красивой девушкой, но уже довольно потасканной, хотя пользовалась успехом. Чем-то она разозлила Луиджи.

-Сука, дура чертова, - орал сутенер, вновь ударив ее по лицу, - залетела… идиотка!

Девушка только отчаянно закрывала лицо руками и всхлипывала.

-Ты что не знаешь, шлюха проклятая, что нужно предохраняться, с любовником ты или с клиентом - всегда пользуйся резинкой.

Луиджи с отвращением отшвырнул от себя Джулиану, и она упала на пол, прижимая руку к мокрой щеке. Луиджи заставил себя успокоиться и заговорил уже более ровно.

-Так, что с тобой случилось - это твои проблемы. Меня не волнует, где ты найдешь деньги, а главное - врача, но ты должна сделать аборт. Даю тебе неделю. Если не сделаешь - будешь работать до посинения, а когда не сможешь, я тебя вышвырну на улицу. Поняла?

Джулиана продолжала всхлипывать, не поднимая глаз на сутенера. Луиджи резко вздернул ее подбородок.

-Смотри на меня, сучка, и отвечай. Поняла?

-Да, - дрожащим голосом произнесла Джулиана, - я все сделаю…

Ченчо отстранено подумал, что найти врача, который согласится сделать аборт - непосильная задача, ведь это серьезное преступление. А даже если и найдет, то - деньги… Он где-то слышал, что аборт стоит не меньше пятидесяти штук. А Джулиане довольно сложно получать за ночь столько же, сколько получает он. Эти мысли вызывали в нем какую-то легкую, поверхностную жалость. Конечно, он сочувствовал Джулиане, которая вляпалась в такую историю. К счастью, ему ничего такого не грозило. Но Ченчо не позволил себе слишком углубиться в сочувствия. Это не были его проблемы. Девчонка сама вляпалась, пусть сама и выбирается. Здесь каждый сам за себя, о других не думаешь. Он очень сомневался, что найдется добрая душа, которая захочет помочь Джулиане. По крайней мере, он сам ничего такого не собирался делать, даже не собирался больше думать об этом случае.

Когда дрожащая девушка скрылась за дверями, то Луиджи посмотрел на него, прищурив глаза. Этот взгляд не обещал ничего хорошего, предвещая суровый разнос.

-Ну, теперь ты еще на мою голову, - вздохнул Луиджи, видно было, что он устал, а случай с Джулианой выбил его из седла. Луиджи очень чутко относился к своему бизнесу и не терпел, когда что-то шло не так, - вы что, сговорились все что ли?

Ченчо смотрел на него, не зная, что сказать. Он знал, что нельзя отводить взгляд - Луиджи этого терпеть не мог.

-Думаешь, что можешь выпендриваться, королева, и делать все, что заблагорассудиться? А все встанут на задние лапки и будут плясать? - в голосе Луиджи послышались угрожающие нотки, - какого черта ты прогнал Бельяцци? С кем ты уперся?

-Этот клиент предложил тысячу за ночь, - глухо ответил Ченчо.

Луиджи приблизился к нему, обдавая дыханием, пропахшим табаком.

-А мне плевать, сколько он предложил. Ты ходишь с теми, кого я привожу, понял?

-Да, - слабо пробормотал юноша.

-Ты мне должен десять тысяч, не забывай. Или твой клиент заплатит тебе за все десять ночей, чтобы ты смог спокойненько вернуть мне долг?

-Да, - твердо прошептал Ченчо, взглянув на сутенера.

Тот потер подбородок. Для Луиджи это было бы выгодно, поэтому он смягчился.

-Ну хорошо, придешь двадцатого и принесешь мне все десять, понял?

Ченчо кивнул.

-Если ты этого не сделаешь, ты милый мой, еще долго на свою хорошенькую попку не сядешь, тебя драть будут по полной, - он схватил Ченчо за подбородок, - понял меня, мальчик? Не вздумай со мной играть. Я дорого заплатил, чтобы тут считались с Луиджи. Так что со мной шутить не советую.

-Я все понял, - глухо произнес юноша.

-Ладно, сейчас иди и по быстрому обслужи одного парня, найдешь его у стойки, такой прилизанный педик в цветастой рубашке, а потом можешь обслуживать и своего благодетельного спонсора, - Луиджи усмехнулся.

Он отвернулся и нащупал в ящике письменно стола сигареты, показывая, тем самым, что разговор окончен.

Антонио опять обыскал глазами зал клуба, но Ченчо так и не увидел. Он пришел сегодня пораньше и решил, что, должно быть, юноши еще нет. Но на всякий случай осведомился о нем у бармена. Тот сочувственно усмехнулся, этот человек мог отличить простого клиента от этого несчастного и безнадежно влюбленного.

-Он с клиентом ушел час назад.

От этих слов все внутри Антонио сжалось в ледяной комок от горького разочарования. Он не мог представить, что сейчас Ченчо находится в чьих-то чужих руках, что ему неприятно, больно, противно, но вряд ли кого-то заботит его состояние. И было больно от своих рухнувших надежд.

Ченчо появился примерно через полчаса. Антонио поразил его вид, он был какой-то утомленный. Доктор испытал острый прилив жалости и нежности к этому хрупкому созданию, он не понимал, как кто-то мог довести его до такого состояния.

Ченчо подошел к стойке, устало привалившись к ней, и попросил яблочный сок. Бармен усмехнулся, а потом указал на Антонио, которого Ченчо даже не заметил.

-Привет, - улыбнулся Ченчо.

В его глазах мелькнула радость. Он боялся, что Антонио получил вчера все, что хотел, и больше не придет. Ченчо же не мог скрывать от себя, что ждал этой встречи вновь. Вчера было так хорошо, и он не обманывал себя, не скрывал, что ему понравилось. Даже очень. Он хотел бы, чтобы Антонио приходил к нему. Да, сначала он испытал разочарование, но ласковая забота Антонио и его отзывчивость теперь изменили мнение Ченчо. Он сел за столик, Антонио последовал за ним. Ченчо маленькими глотками пил холодный сок. То, что он сказал Луиджи, не давало ему покоя, рвалось наружу, и юноша не мог держать это в себе. Он решил выпалить все разом, а потом уже ждать согласия или отказа.

-Тони, у тебя есть десять тысяч лир? - и, не дожидаясь ответа, продолжил, - потому что мне позарез нужны десять тысяч. И я хочу спросить… ну, может ты согласишься купить у меня десять ночей?

Юноша опустил глаза. Он не сомневался, что Антонио откажется. Это очень огорчило бы его. Но Антонио испытывал совершенно иные чувства, скорее они были противоположными. Да, он был ошарашен этой просьбой. Но не мог скрывать, что ему это понравилось. Десять ночей с Ченчо, и юноше не придется это время проводить в объятиях грубых клиентов, которым совершенно нет дела до его чувств. Если б Антонио только мог предложить нечто большее, чем десять ночей… Но пока он не стал забегать вперед, будь, что будет…

-Я согласен, - сказал он.

-Правда!?

Лицо Ченчо осветилось радостной улыбкой. Он махом допил сок, потянул Антонио за рукав и повел за собой из бара.

-Я весь день думал о тебе, - смущенно сказал Антонио по дороге.

Ченчо кокетливо улыбнулся ему.

-Я тоже думал о тебе. Мне было приятно вспоминать вчерашнее.

Антонио почувствовал гордость и смущение.

Доктор сидел на краю кровати, наблюдая, как Ченчо снимает одежду, он делал это довольно вяло.

-Ты выглядишь утомленным, - беспокойно произнес Антонио.

-Да, тот тип был очень утомительным.

На Ченчо был надет облегающий темно-синий костюмчик с блестками - коротенькая курточка и брючки. Он медленно снял курточку, потом сетчатую футболку, расстегнул молнию на боку брюк и стянул их с длинных ног. Под штанишками оказали добротные хлопковые плавки. Антонио удивленно покосился на Ченчо, тот только усмехнулся.

-Знаю, это не очень сексуально, но мне плевать, зато практично. Как видите, я следую вашим советам, доктор. Мне не безразлично мое здоровье.

-Все правильно, - улыбнулся Антонио.

Он неотрывно следил за раздевающимся Ченчо. Ему казалось, что он может часами просто смотреть на него, упиваясь этой необыкновенной красотой, манящей улыбкой, таинственным блеском глаз, сиянием нежной кожи, грациозными и плавными движениями… Когда Ченчо разделся окончательно, то присел на кровать рядом с Тони и положил руку на его бедро.

-Почему ты не раздеваешься?

-Ложись, - мягко скомандовал Антонио.

Юноша охотно подчинился, он откинулся на постель, чуть прикрыл глаза, с интересом следя за Антонио. Доктор осторожно высвободил из-под Ченчо покрывало и укутал юношу.

-Что ты делаешь? - удивился Ченчо, - ты собираешься заниматься сексом?

-Тебе нужно отдохнуть, поспи. Ты выглядишь утомленным.

Ченчо резко сел.

-Ты заплатил мне, чтобы я лежал и отдыхал? - изумился Ченчо.

Антонио кивнул.

-Я же говорил, что мне не безразлично твое самочувствие.

-Никогда не встречал таких странных типов, - пробормотал Ченчо.

Это казалось ему странным и неправильным, он не должен был принимать такое от Тони, уже достаточно того, что вчера он наслаждался сексом, но этот неожиданный жест доброты - нет, это уже слишком. Ченчо чувствовал себя в долгу, а ему очень не нравилось это ощущение. Антонио не успел ничего понять, как юноша вскочил с кровати и уселся к нему на колени, жадно целуя его шею.

-Нет, нет, Ченчо, - слабо пробормотал Антонио, обнимая тонкую талию, - не нужно… я же сказал, ты должен отдохнуть…

Ченчо решительно расстегнул его ширинку.

-Заткнись, Тони, - оборвал он бормотание доктора, - и сделай того, ради чего ты пришел, - он сам насадил себя на член Тони, испытав при этом какое-то дикое чувство восторга.

Он ощущал в этот момент, как владеет Антонио, и что тот подчиняется его воле, его движениям и желаниям. В этом было нечто неправильное и дурманящее.

Антонио не мог сопротивляться, когда оказался внутри жаркого тела Ченчо, такого податливого, но в тоже время сильного и властного. Это ощущение заставляло его потерять голову. Его руки гладили кожу юноши, наслаждаясь ее бархатистостью, губами собирал выступившие от напряжения капельки пота на носу, потом его язык переплелся с языком Ченчо в страстной то ли игре, то ли борьбе, но все это было одинаково приятно. Он ласково погладил ладонью живот юноши, а потом сжал его член, осторожно лаская по всей длине. Это новое ощущение заставило все тело Ченчо изогнуться назад, откидывая голову, разметав светлые волосы. Его бедра плотнее охватывали талию Антонио, пальцы крепко вжимались в спину, оставляя красные следы. Он хрипло и тяжело дышал и всхлипывал, когда Тони, обхватив его за пояс, качал тело юноши вверх и вниз. Ченчо не сожалел об утраченной инициативе, в руках Антонио было так приятно забыться, поддаться его власти, делать то, что он хочет. Антонио вел его так, будто это он был более опытным партнером. Но теперь все поменялось, словно это он отдавался, а не Ченчо, и юноше оставалось только получать наслаждение. Он простонал, когда губы Антонио коснулись его горла, беззащитно изогнутого навстречу. Он чувствовал, как это прикосновение приближает его к восхитительному финалу удовольствия, и он одновременно желал его, но в тоже время оттягивал, медленно приподнимаясь и опускаясь на колени Антонио. Теперь было не понятно, кто кого ведет, они словно были равны в этот любовном акте, как настоящие партнеры, как давно знакомые любовники, которым не нужно доказывать свое превосходство, а просто наслаждаться и дарить друг другу удовольствие.

Ченчо со стоном откинулся назад, так что его голова коснулась подушки, и обильное семя изверглось на грудь и живот Антонио, которые сделал еще несколько движений и отпустил Ченчо, чувствуя освобождение и легкую головокружительную пустоту, звенящую в ушах.

Юноша лежал рядом, прикрыв глаза ладонью, он посмотрел на Антонио и усмехнулся.

-Ну вот, ты зря не разделся, я испортил твою одежду.

Антонио быстро разделся и лег рядом с Ченчо.

-Кто виноват? Я сказал тебе отдохнуть, а ты набросился на меня, как голодный.

Ченчо смутился, подумав, что именно так все и было.

-Неужели ты собирался позволить мне спать? - изумился он.

Антонио погладил кончиками пальцев его лицо.

-Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо… хорошо со мной.

Ченчо улыбнулся, тоже погладив лицо Антонио.

-Мне с тобой хорошо, Тонито, - глаза его блестели, а губы изогнулись в соблазнительной усмешке.

Антонио чувственно и неторопливо поцеловал его.

-Надеюсь, ты не против, если сейчас мы сделаем это медленно, не спеша…

Ченчо раскинул руки в стороны.

-Как ты пожелаешь.

Эти десять дней превратились для Антонио в настоящую сказку, воплощение ожившей мечты. Он никогда не был так счастлив.

Каждый день они вместе с Ченчо ходили обедать в тот ресторан, где уже были однажды. Антонио нравилось, что у них есть то место, где им нравится бывать вместе, которое приносит им обоим приятные воспоминания. По вечерам они гуляли по городу, Ченчо рассказывал много интересных историй. Казалось, он знает о городе все, ну, или почти все, по крайней мере, он всегда находил, чем удивить Антонио. Но для того и не нужно было всех чудес Милана, для Антонио любое место превращалось в прекрасное рядом с Ченчо. А потом все ночи на пролет они предавались удовольствиям, Антонио было плевать на то, что он мало времени уделяется сну. Он не хотел упустить ни единой минуты, которую мог бы провести с Ченчо. Он сразу же отдал ему все причитающиеся деньги, чтобы потом этот вопрос не омрачал их встреч, и тогда Антонио мог не думать, он просто забывал, кто такой Ченчо на самом деле.

Было даже странно, когда юноша пришел на обычный прием. Антонио точно знал, что в этом не было необходимости, так как за эти дни с юношей ничего не могло случиться. Но Ченчо всегда был очень щепетилен в этом вопросе. Антонио теперь еще больше смущала эта близость Ченчо после всего, что было между ними. А Ченчо это только забавляло.

-Разве врачам не запрещено спать со своими пациентами? - насмешливо спросил юноша.

Антонио замялся.

-Ну, таких правил нет… но я подразумеваю, что это не поощряется.

-Значит, мы нарушаем правила? - улыбнулся Ченчо, - это так здорово.

Ченчо на самом деле нарушал все собственные правила, он не узнавал себя, и когда он оглядывался назад, то его все это очень удивляло и настораживало.

Он знал, что в принципе, между дешевой и дорогой шлюхой нет большой разницы, тут важно, как себя подать, только и всего. Ченчо знал, как себя подать, чтобы люди готовы были выложить за него большие деньги и считать, что он их стоит, и Ченчо умел давать то, что, по мнению этих людей, соответствовало их деньгам. Но теперь все перевернулось. Ченчо получал удовольствие, и ему же платили за это. Это не казалось юноше правильным. Он не мог отрицать того, что ему нравится с Антонио, очень нравится. Тем сильнее его пугала эта ситуация. Сколько еще этот доктор сможет выкладывать кучу денег за время с ним? А ведь к этому удовольствию можно и привыкнуть. Но что будет потом? Ченчо никогда не тешил себя напрасными иллюзиями. Но потом юноша отбрасывал эти мысли, так резко, что было ясно, на самом-то деле, он только обманывает себя, что ему нет дела, что он не заботится ни о чем. Но Ченчо сам себе говорил, что все нормально, ничего неправильного не происходит. Что плохого в том, что от работы он еще и получает удовольствие. Просто попался хороший клиент, иногда ему так везет. Но порой ему казалось, что Антонио вовсе не клиент, а любовник.

"Но кто сказал, что у шлюх не может быть любовников?" - оправдываясь, говорил он себе.

Когда Ченчо отдал Луиджи все деньги, то почувствовал облегчение, и не потому, что выплатил долг, а просто потому, что избавился от них. Ему казалось, что эти деньги заработаны нечестно, что он не должен был брать их от Антонио, это казалось ему обманом. Он обманывал и себя и его. Ченчо постарался не думать об этом, он всегда плевал на все моральные дилеммы, чтобы не забивать себе голову, и теперь не понимал, откуда вдруг такие благородные, добродетельные мысли.

-Сегодня я отправляюсь к Лучиане, - сказал Ченчо, он всегда предупреждал об этом Луиджи.

Тот только усмехнулся.

-Иди, иди, наверняка, малышка будет рада тебя видеть.

Ченчо ничего не ответил на эту издевку, он понимал, что Луиджи имеет право насмехаться над ним. Потому что у него самого были причины себя ненавидеть.

Как всегда, оказавшись в этом квартале, Ченчо захватили беспросветная тоска и воспоминания об его прошлом. На этих грязных улицах он провел свое детство до того, как попал в приют, и после того, как сбежал оттуда. Он хорошо помнил все закоулки и тупики, а вон за тем серым мрачным домом находилась развалюха, в которой им приходилось жить - ему и остальным уличным ребятам. Ченчо хорошо помнил те времена, эти воспоминания никогда его не оставляли, постоянно напоминая из какого дерьма он вылез и как недолго туда вернуться, а ведь это может запросто случиться, если он огорчит Луиджи. Ченчо поежился от вечерней прохлады, но она была ничем по сравнению с тем холодом, от которого раньше приходилось спасаться всеми немыслимыми средствами. Ченчо тогда был самым младшим среди той уличной шпаны. Он помнил их главного, Сандро. О, этого мальчишку он не забудет никогда, именно Сандро сделал его таким, какой он есть сейчас. И ни капли жалости не промелькнуло в душах этих малолетних преступников, когда долгими холодными ночами они по очереди насиловали маленького Ченчо, а потом, когда он пытался заплакать от боли и обиды, то били его нещадно, приказывая заткнуться и не мешать им спать. Тогда Ченчо усвоил для себя главный урок - нельзя плакать. И он разучился это делать. Слезы могут позволить себе те, кого есть кому пожалеть, маленькие детки в теплых кроватках, которым кажется, что в чулане прячется чудовище. Ребенок может заплакать, придет мама и пожалеет его. Но к бездомным никто не приходит. Поэтому нельзя жалеть себя. От этого делаешься только слабее, а слабые не выживают на улицах. Но чем хуже твоя жизнь, тем сильнее инстинкт выживания, нежелание умирать. И Ченчо не хотел. Он ненавидел свою жизнь, но почему-то всегда упорно и отчаянно цеплялся за нее и терпел, потому что всегда был физически слабее других и не мог дать сдачи. Потом Сандро стал отправлять его работать на улице. Тогда Ченчо очень удивило, что за это ему кто-то будет платить. Он думал, что любой, как и его товарищи по ночлежке, могут спокойно взять силой все, что им хочется. Но Ченчо был не прав, почти… Желающих заплатить оказалось много, очень много. Алчных, похотливых извращенцев, которые ни за что не хотели себе признаваться, что хотят его и, только заплатив как грязной шлюхе, могли использовать его со спокойной совестью. Конечно, были и те, кто брали его силой, но Ченчо не понимал, что это происходит только из-за инстинктивного страха перед его красотой, его чувственностью, как будто в отместку ему за то, что он заставляет желать себя. Потом много позже, когда он встретил Луиджи, тот предложил Ченчо работать на него, и юноша был так благодарен ему, что безоговорочно согласился на пятьдесят процентов от прибыли. Да что там, он ведь и считать почти не умел, понятия не имел, что такое пятьдесят процентов. Луиджи сразу понял, что напал на золотую жилу. Даже будучи дешевой шлюхой Ченчо привлекал немало клиентов, но Луиджи, что называется, раскрутил его, и еще никогда у него не было такого успеха. Он усмехался, что должно быть в нем умер хороший продюсер - раскрутить шлюху, это тоже не так-то просто. Но конечно, немалую роль сыграли таланты Ченчо. Порой юноше хотелось освободиться от Луиджи, но потом он понимал, что это означало возвращение на улицу. Нет, этого он не хотел.

Воспоминания о прошлом отчасти усугубляли его состояние, но и отвлекали от еще более печальных мыслей о том визите, который он собирался нанести. Каждый раз ему требовалась вся решительность, чтобы собраться с силами и толкнуть внутрь дверь этого невзрачного дома. Он всегда входил, не стучась, наверное, единственное преимущество, которое у него было.

Моника была все такой же, она не менялась, и у Ченчо создавалось впечатление, что он ушел только что, оставив ее на том же самом месте, в той же самой позе, что и в прошлый раз. И она по-прежнему стояла, небрежно привалившись к косяку, казалось, что сейчас она упадет. На ее еще молодом, но уже безвозвратно увядшем лице по-прежнему сохранялись остатки дешевой и яркой косметики, пухлые ярко-красные губы искривлены в устало презрительной усмешке. Обесцвеченные волосы с черными корнями по-прежнему закручены в бигуди. На полной фигуре еле-еле сходится выцветший халат, потрепанный и вульгарный, как и она сама. И на ногах глупые детские стоптанные тапочки с зайчиками, что дополняло ее унылый облик, внося еще больше какого-то тоскливого чувства во всю обстановку.

-Явился? - скривилась Моника, вставляя в накрашенный рот сигарету.

Она прекрасно знала, когда Ченчо приходил, но всегда делала вид, что удивлена и недовольна его визитом.

Ченчо без разговоров вынул из внутреннего кармана курточки пачку денег, скрученных резинкой. Моника жадно схватила их, но тут же деловито и неторопливо принялась считать. Ченчо безразлично следил, как она слюнявила пальцы, энергично пересчитывая банкноты. Закончив, она выразила недовольство.

-Всего тридцать две? Что-то ты плохо работаешь.

-У меня были неприятности, - устало произнес Ченчо, - в следующий раз будет больше.

-Ну-ну, - покачала головой Моника, - сильнее раздвигай ножки, шлюшка. Этих денежек будет маловато. Доктор опять прописал кучу лекарств. А они ужас какие дорогие. Что ты думаешь, мне еще жить на что-то надо. Я ведь даже отлучиться из дому не могу надолго, а тем более пойти работать. Так что тебе надо работать за двоих, понял, мальчик.

Ченчо пропускал ее колкости, он уже давно привык. Они были правдой, но уже не задевали его так, как прежде.

-Как она? - спросил он.

-Никак. Лежит, спит, иногда приходит в себя. Я даю ей лекарства, потом она снова засыпает. Уж лучше бы умерла, честное слово, - тут Моника перекрестила, - жаль, конечно, девочку, но уж лучше смерть, чем такие мучения.

Ченчо пропустил мимо ушей ее причитания.

-Я могу ее увидеть? - спросил он осторожно.

Моника фыркнула.

-Можешь, деньги же принес. Но недолго.

-Хорошо.

Юноша кивнул и подошел к двери комнаты Лучианы, он нерешительно постоял, но потом открыл дверь и вошел внутрь. В этой комнате всегда было темно, пахло болезнью, хотелось закрыть глаза и бежать отсюда без оглядки, чтобы избавиться от той смертной тоски, что сдавливала сердце. Но Ченчо не ушел. Он совершил достаточно трусливых поступков в жизни, но только не этот. Он присел у кровати Лучианы и посмотрел на бледную тоненькую фигурку под одеялом. У девочки были черты Марии. Он всегда поражался, глядя в лицо этого двухлетнего ребенка и находя в нем столько сходства с ее красавицей матерью. Те же черные смоляные волосы, волнистые и густые. Правда у девочки они всегда были тусклыми и растрепанными, обрамляя бледное лицо с заострившимися чертами, оно придавало ей еще больше скорбного выражения, как у мученицы. Широкие брови постоянно сдвинуты к переносице в гримасе непрекращающейся боли, тонкие красиво очерченные губы приоткрыты, и между ними вырывается хриплое горячее дыхание. Когда Лучиана открывала глаза, то они были такими же синими, как небо, как глаза Марии. Но девочка редко открывала глаза.

Ченчо хотелось взять ее за тонкую, словно бумажную, ручку, но он не решился. Он еще немного посмотрел в лицо Лучианы, гадая, спит она или в беспамятстве. Но потом он решительно встал и вышел из комнаты. Там его ждала Моника, неприятная, сварливая, но все же живая, здоровая, не пахнущая близкой смертью. Но полная тех упреков, которые никогда не выскажет ни Лучиана, ни Мария. Монику волновало лишь одно - деньги, и это все, что ей было нужно от Ченчо.

-В следующий раз принеси больше, или я тебя к девочке не пущу. Мне нужно много денег на врачей. Доктор Росси приходит и только берет плату за визиты, выписывает дорогие лекарства, но ничего не меняется. А это уже третий доктор и далеко не самый дешевый…

Ченчо почти не слушал ее болтовню, только кивал. Он, как обычно в такие минуты, был сильно подавлен.

-Я постараюсь, - пробормотал он.

-Да, да, уж постарайся, папаша. Хорошенько работай, - сказал ему вслед Моника.

Когда Ченчо вышел на улицу, то привалился к обшарпанной стене дома, от нервного напряжения его была дрожь, а тело сдавливала тоска. Он открыл глаза и посмотрел на смеркающееся небо. Ему хотелось завыть. Он оглядел улицу. Он помнил ее. Помнил, как по ней ходила Мария. Черноволосая синеглазая красотка Мария. Она всегда улыбалась и смеялась, она любила петь, никто не знал, откуда у нее причины быть такой веселой, но таков уж был характер Марии. И этого никогда не унаследует Лучиана. Будет ли она когда-нибудь смеяться? Лучиана… дитя Марии… его дитя. Его ошибка, его грех. Ребенок, рожденный для боли и страданий. Ребенок, которого он навещает лишь несколько раз в месяц, чтобы принести деньги. И этот ребенок совершенно не знает его. Ченчо даже в некоторой степени был благодарен Монике за то, что она не позволяет ему видеть дочь чаще. Он не представлял, как смог бы жить рядом с этим постоянным чувством вины, с постоянным напоминанием о ней. А так он мог забыть об этом до поры до времени, пока не настанет пора вернуться в это скорбное жилище. И потом поступает это жуткое состояние, когда Ченчо не понимает, кто он, зачем живет, все ему кажется нелепой ошибкой. Это была ошибка, что он появился на свет. И он сам допустил такую же ошибку, дав жизнь Лучиане. Если можно назвать жизнью это постоянное состояние между краткими бодрствованиями, тяжелыми приступами и глубоким полуобморочным сном.

Ченчо встряхнулся и направился вперед, подальше от этого района, где жили призраки его прошлого. В конце концов, ему надо работать, чтобы заботиться о дочери.

Ченчо был очень подавлен, и его удрученное состояние не способствовало привлечению клиентов. Вот уже два часа он сидел за столиком, постоянно заказывая сок, но никто не проявлял желания провести с ним время. Ченчо не понимал, в чем дело. Неужели его грустные мысли у него на лбу написаны, неужели его горестные раздумья могут кого-то оттолкнуть?

Когда появился Антонио, для Ченчо это было неожиданно

-Почему ты здесь? Десять ночей ведь кончились, - хмуро спросил Ченчо.

Антонио сел за его столик и улыбнулся.

-А что если я хочу купить еще десять?

Ченчо с раздражением посмотрел на Антонио и отрывисто бросил:

-Идем.

Он повел его в обычную комнату для приема клиентов.

"В конце концов, он обычный клиент. Я не должен выделять его из всех. Все это время я купался в иллюзиях. Да, все было хорошо, но нельзя предаваться сладким грезам. Я ведь так и думал, что к хорошему быстро привыкаешь. Но так не может длиться всю жизнь. Обмануться так легко, поэтому нужно сохранять трезвый рассудок, и не позволять себе эти увлечения". Ченчо решил, что будет правильнее указать Антонио на их места, сохранять дистанцию. Встреча с Лучианой, точнее посещение больной девочки, заставили Ченчо более трезво взглянуть на вещи. Он действительно увлекся Антонио, и тут же понял, как он стал слаб. Нельзя быть слабым, нельзя отдаваться несбыточным мечтам, а то потом можно горько пожалеть. Ведь не всегда так будет. Поэтому лучше все расставить по своим местам и не позволять Антонио думать, что с ним все иначе.

Антонио тоскливо оглядел безликую комнату, у него пропадало всякое желание оставаться наедине с Ченчо в этом месте, он не понимал, для чего юноше понадобилось тащить его сюда, в эту мерзкую конуру. И вообще было непонятно состояние Ченчо. Он был чем-то расстроен, но в то же время в глазах читалась твердость, решимость. И голос его прозвучал уверенно и холодно.

-Хочешь продолжения, ладно. Тогда я поставлю свои условия. Прежде всего, не надо сразу платить деньги - отдельно за каждую ночь, - Ченчо стал расхаживать по комнате, - не думай, что я могу позволить себе проводить время только с тобой постоянно. Потом, приходи только ночью, не слишком рано - я буду работать по вечерам, - он посмотрел на Антонио, который стоял у дверей, казалось, он весь съежился от этих слов, - мне нужны деньги, - словно оправдываясь, добавил Ченчо.

"Зачем ему столько денег? - недоумевал Антонио, - он ведь достаточно получает за ночь, чтобы ни в чем не нуждаться".

-Ты согласен? - спросил Ченчо настойчиво.

Антонио покорно кивнул.

-Да.

Он был готов на все. Ему было больно знать, что Ченчо вновь готов добровольно отдаваться в руки грязных, жестоких людей, которые всего лишь пользуются им. Он не хотел так. Но Ченчо был прав. Антонио слишком поддался иллюзиям. Ченчо не его любовник, он проститутка. И на него Антонио утратил чертову уйму денег. Нет, он не жалел ничуть. Здравый смысл пытался убедить его, что не нужно этого делать, что он выкидывает деньги на ветер. Но голос чувств заглушал разум. Он только жалел, что не может предложить Ченчо ничего другого, только эти деньги, которые имеют обыкновение так быстро кончаться.

Ченчо с жалостью посмотрел на Антонио, решив, что он был немного резок. Но все же юноша гордился собой. Ему необходимо было даже не Антонио избавить от напрасных мечтаний, а себя. Может, что-то он и значит для Антонио, но всегда ли так будет? Он тот, кто есть, этого не изменить.

-Ладно, пойдем отсюда, - сказал Ченчо, - пойдем ко мне.

Антонио прикоснулся кончиком пальца к большой родинке на шее Ченчо, потом лизнул ее. Она выглядела так возбуждающе. Он помнил, как уставился на эту родинку, когда впервые увидел Ченчо, чтобы не пялиться на его лицо. Но и это не спасло. Похоже он пропал в тот самый раз. Ченчо отвернул голову, покорно подставив шею Антонио. Доктор видел его безучастность и это его ужасно угнетало. Он хотел от Ченчо взаимности, ему нужно было не только его тело, но и собственное желание юноши. Поэтому он встал с кровати, подобрал рубашку и, натягивая ее на ходу, направился к двери.

-Куда ты? - встрепенулся Ченчо.

-Я так не могу, ты где-то витаешь, тебе нет до меня дела.

-Да какая разница? - крикнул Ченчо в раздражении, - ты зачем сюда пришел. Или трахай меня или забирай деньги и уходи.

-Я ухожу, но деньги оставляю тебе.

-Что? Кидаешь мне подачку? - вскипел Ченчо, - забирай свои чертовы деньги, я не принимаю милостыню.

Ченчо сидел на коленях на кровати, опустив голову, волосы закрывали его лицо. Антонио понял, что не может так уйти, бросив Ченчо в таком состоянии, того что-то гложет, ему тяжело, и кто, как ни Антонио еще попытается ему помочь.

Антонио присел на край кровати и осторожно провел ладонью по волосам Ченчо.

-Что с тобой, скажи мне? Что-то случилось, я вижу, это мучает тебя, не дает покоя. Ты же знаешь, что ты мне небезразличен и мне есть до тебя дело. Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо, и попытаюсь помочь.

Жестокость реального мира и доброта Антонио давили на Ченчо с обеих сторон, заставляя лопнуть, как мыльный пузырь, всю его защиту, всю его броню, под которой он научился прятать свои чувства. Чувства - это боль и слабость, а он учился быть сильным, чтобы выжить и не сломаться. Но теперь Ченчо не выдержал. Он прижался к груди Антонио и зарыдал, выплескивая все, что накопилось в душе за эти годы. Нет, он ничего не говорил Антонио, ему самому был необходим этот выпуск эмоций, который создал в нем чудовищное напряжение. И Ченчо был рад, что теперь, когда он сорвался, рядом был Антонио. Конечно, он не друг, но человек далеко не посторонний.

Антонио гладил Ченчо по волосам и тихонько приговаривал:

-Все хорошо, маленький мой, все хорошо, вот так, поплачь, я рядом…

Для него так много значило, что Ченчо открыл свои эмоции перед ним. Он ничего не знал, о том, что происходило в жизни этого юноши, но понимал, что много плохого, и никого не было рядом, чтобы хотя бы позволить выплакаться у себя на плече.

-Я твой друг, Ченчо, - сказал Антонио, - я всегда помогу тебе.

Ченчо ничего не ответил, лишь крепче обхватил руками шею Антонио и прижался лицом к его груди.

Выключив светильник, Антонио направился к двери, но обернулся, чтобы посмотреть на Ченчо, который так и заснул, выплакавшись, в его объятиях. Нежность и жалость сдавили сердце мужчины, ему хотелось остаться, чтобы быть рядом, когда юноша проснется. Но Антонио не стал этого делать. Вряд ли Ченчо станет что-то рассказывать, и ему будет неловко за свою вспышку слабости и за то, что Антонио стал ей свидетелем. Доктор понимал, как юноша оберегает свою неприкосновенность, как не дает эмоциям взять верх над ним. Очевидно, сейчас он сам, как и Антонио, запутался в своих чувствах. Но мужчина знал, что он готов на все, что угодно сделает, если Ченчо его попросит. Но вопрос в том, попросит ли его о чем-нибудь Ченчо… Антонио в этом очень сомневался. Ну и пусть, он забудет о собственной гордости, лишь бы хоть еще немного побыть с этим юношей. А что будет дальше? Антонио не знал и со страхом ждал того момента, когда его деньги закончатся, и он уже не будет нужен Ченчо. Ведь не будет же?…

Когда Ченчо пришел в клуб, то увидел Марко, который сидел за столиком и поджидал его.

-Привет, малыш, - улыбнулся Марко, когда юноша присел за столик, - я соскучился.

-Тебя долго не было, - произнес Ченчо, сделав знак бармену, чтобы ему принесли его обычный сок, - куда ты пропал?

Марко откинулся на спинку стула, медленно и с удовольствием пожирая глазами Ченчо.

Не смотря на то, что юноша был одет в простую майку и джинсы, что он делал крайне редко, Ченчо не переставал от этого выглядеть чертовски сексуально.

-У меня было много дел. Бизнес, сам понимаешь, - Марко достал золотой портсигар и закурил, - ты же знаешь, у нас с отцом крупные предприятия, поставляющие железо оборонной промышленности, но… - он улыбнулся, - не буду забивать твою хорошенькую головку этими вещами, все равно ничего не поймешь.

Ченчо не обиделся. Конечно, он не был таким тупым, каким его считали, но все равно мало что понимал в бизнесе. Все, что он умел - подсчитывать свою выручку и то, сколько он должен отстегнуть Луиджи.

-Я принес тебе подарок, - улыбнулся Марко и достал откуда-то плоскую упаковку.

-Что это? - удивился Ченчо, принимая подарок.

-Посмотри.

Юноша развернул обертку и увидел пару ажурных черных чулок с поясом. Он изумленно посмотрел на Марко.

-Что это такое?

-Я хочу, чтобы ты одел их сегодня, - прошептал он, - думаю, ты будешь выглядеть обалденно! Тебе нравится?

Ченчо натянул улыбку и сказал:

-Конечно, спасибо, Марко, - хотя на самом деле он был вовсе не в восторге от подарка и не очень любил подобные вещи.

Но Марко любил дарить Ченчо разную ерунду, и предполагалось, что юноше должно это нравиться. Он делал вид, что ужасно рад. Марко уже собирался заказать по последней выпивке и отправиться в приватную комнату, как из своего кабинета появился Луиджи и позвал Ченчо.

-Тебе звонит эта женщина, Моника.

Ченчо забеспокоился и поспешил в кабинет Луиджи. Моника не часто звонила ему, и это означало, что произошло что-то серьезное.

-Мне нужны деньги, Ченчо, - сразу же без всяких предисловий сообщила Моника.

-Что случилось?

-У Лучианы был приступ, очень сильный, доктор Росси прописал лекарство, но оно очень дорогое. Мне срочно нужны деньги.

-Я могу увидеть Лучиану? - беспокойно спросил Ченчо.

-Конечно, приезжай, как только сможешь.

Бледное личико Лучианы было покрыто капельками пота, ее кожа горела, из приоткрытых губ вырывались хрипы. Девочка выглядела ужасно.

-Что с ней, это серьезно? - спросил Ченчо у Моники.

-Ты же знаешь, я не разбираюсь в этом, доктор Росси много чего говорил, но я поняла, что это очень страшно. Он дал мне рецепт и сказал, что без этого лекарства она будет сильно мучится, а потом умрет, бедная девочка, - Моника даже всхлипнула.

Несмотря на всю свою бесчувственность, к Лучиане она была привязана.

Ченчо взглянул на рецепт, он ничего не понял, кроме цены.

-Тысяча? Тысяча за одну ампулу? Сколько же их потребуется?

-Я не знаю, пока ей не станет легче, - вздохнула Моника, - теперь ты понимаешь, что мне нужно много денег. Это лекарство очень дорогое.

-Но оно хотя бы поможет ей? - проворчал Ченчо.

-Не знаю. Оно снимет боль. Но не знаю, вылечит ли ее.

Ченчо вздохнул. Он прекрасно понимал, что девочка не жилец, и смерть была бы для нее облегчением, но все то же чувство вины заставляло его делать все, чтобы облегчить ее страдания.

-Хорошо, я постараюсь достать как можно больше денег, - резко сказал Ченчо.

Моника кивнула. В этот раз она была так обеспокоена, что даже не стала подначивать Ченчо.

-А знаешь, ты не такой уж плохой отец, - сказала она ему уже на пороге, когда он уходил, - некоторым и дела нет до своих детей, они даже не вспоминают о них.

Ченчо ничего не ответил. Да он знал, какими бывают родители, но все равно считал, что не имеет права даже называться отцом. Все что он мог дать бедной больной девочке - деньги, которые он заработал своим телом. Даже если произойдет чудо, Лучиана поправится, вырастет, то тогда Ченчо бы не хотелось, чтобы она знала, каким путем добыты эти деньги, да и вообще, чтобы не знала, кто ее отец.

Ченчо решил возобновить свою работу в комендантский час. После того случая, когда он угодил в тюрьму, юноша решил больше не рисковать. Он понимал, что опять может нарваться на несговорчивого военного, а нового посещения тюрьмы он не перенесет. Но теперь он понял, что ради Лучианы нужно рискнуть.

Ченчо тщательно приоделся. Он надел новую обтягивающую футболочку, которую недавно купил на барахолке. Она была красного цвета, а на груди крупная белая надпись "Whore", Ченчо не знал иностранных языков и не понимал, что это значит, но думал, что обязательно нечто крутое, так что если ему повстречаются американские наемники, то они будут рады. Он застегнул на боку свою любимую юбку, надел босоножки, чуть подкрасил губы и веки и, вполне довольный собой, отправился на работу.

На улице было безлюдно, все уже спешили скрыться в домах в преддверии комендантского часа. Ченчо старался быть осторожным, постоянно оглядывался, прятался в узких переулках, если ему казалось, что он слышит шум мотора или шаги в тяжелых сапогах. Так он заскочил в какую-то подворотню, когда ему показалось, будто он услышал что-то подозрительное. Ченчо осторожно высунул голову из-за стены, чтобы посмотреть на широкую улицу. Там было все спокойно.

-Эй, кто это у нас тут! - послышался радостный возглас за спиной Ченчо.

Юноша вздрогнул и обернулся, ему показалось, что сердце сейчас оборвется. В глубине тупика стояли двое американских солдат. Мокрые пятна на стене ясно давали понять, для чего они зашли в эту подворотню, и надо же было так вляпаться, что Ченчо забежал именно сюда. Но он знал, что до комендантского часа остается не меньше десяти минут, так что он мог не опасаться ареста. Но в любом случае встреча с американцами не могла предвещать ничего хорошего.

Ченчо замер на месте, когда эти двое подошли ближе к нему.

-Так, так, что это тут у нас, - задумчиво произнес один, глядя на Ченчо, - смотри, Лэйн, это шлюха.

Лэйн широко улыбнулся, показав ряд ослепительно белых зубов.

-Отлично, значит будет чем заняться и поразвлечься.

Ченчо постарался принять развязный и беспечный вид.

-Хотите развлечься, парни? - он знал, что американские солдаты ненавидят, когда их называют мальчиками, - а вы уверены, что у вас хватит на меня денег?

-Денег? - Лэйн потер переносицу, - ты слышал, Зак, он говорит о деньгах.

Оба солдата усмехнулись. Зак посмотрел на Ченчо с недоброй улыбкой.

-А кто сказал, что мы будем платить? - он схватил Ченчо за руку, - еще чего не хватало, платить грязной потаскухе. Нет, мы просто проучим тебя за дерзость. Лэйн, проверь, все чисто?

Лэйн выглянул из подворотни на улицу, а потом кивнул своему напарнику. Ченчо уже понял, что его ждет. Он попытался вырваться, но солдат крепко схватил его и потащил в глубину подворотни, тут же к нему присоединился второй.

Когда Ченчо очнулся, было уже темно. Он понял, что давно наступила ночь. Все, что он мог сделать, это открыть глаза. На любую попытку пошевелиться все тело отзывало мучительной болью, передергивавшей его от головы до ног. Все же Ченчо поднял руку, чтобы пощупать голову. На виске засохло кровавое пятно. Голова страшно гудела. Ченчо попытался сесть, но его замутило. Он привалился спиной к грязной уделанной стене. В голове пыталась сложиться цепочка из происшествий, приведших его сюда. Он не мог поверить, что с полудня пролежал без сознания. Сейчас было что-то около двух часов ночи.

Ченчо попытался встать и, держась за стену, вышел из подворотни. Он посмотрел на улицу, которая казалось еще более безлюдной, чем днем. Юноша думал, куда же ему направиться. Он знал кто и где живет в его районе, поэтому решив, куда ему нужно попасть, маленькими шажками Ченчо пошел вперед, держась за живот. Ему казалось, что все кости переломаны, и на теле живого места не осталось. Впрочем, они его не изнасиловали, только избили. Ченчо даже усмехнулся. Впервые им пренебрегли.

Антонио никак не мог заснуть. Его мучило беспокойство за Ченчо. Когда сегодня он появился в клубе, то узнал, что Ченчо там никто не видел. Антонио прождал довольно долго, но юноша так и не появился. Конечно, он мог быть с одним из клиентов. Но Антонио не давала покоя не только ревность, но и страх за Ченчо. Он вспомнил тот случай, когда юноша угодил в тюрьму и в каком состоянии он был после. Доктор приходил в ужас при мысли, что нечто подобное могло случиться с Ченчо и теперь. И он не сильно ошибался в своих опасениях. Когда Антонио открыл дверь, то Ченчо буквально рухнул к нему в объятия. Доктор так и застыл от ужаса, глядя на грязную окровавленную одежду Ченчо, на его лицо, покрытое ссадинами и ушибами.

-О Мадонна, Ченчо, что произошло? - воскликнул Антонио, таща юношу в свою комнату.

-Меня избили, - произнес Ченчо, сев на край кровати.

-Избили? - Антонио быстро достал свой ящичек с инструментами и аптечкой, - но кто?

-Да какая разница, мало ли кто?! - крикнул Ченчо, - ай, - зашипел он, когда Антонио стал обрабатывать его кровоточащие ссадины на лице, - американские солдаты, доволен?

Антонио только покачал головой, но ничего не сказал. Руки его дрожали, но все же он быстро и умело делал свою работу. Закончив обрабатывать раны и ощупывать кости Ченчо, Антонио убедился, что переломов нет. Он обмотал тело юноши бинтами, потом заставил его лечь на постель и дал обезболивающего. Когда по ровному дыханию Ченчо Антонио догадался, что мальчик заснул, то он направился на кухню, чтобы приготовить сладкий чай.

Но Ченчо не заснул, а лишь забылся на мгновение, очнувшись, он огляделся и стал поспешно собираться.

-Куда это ты идешь? - изумился Антонио, - тебя нельзя вставать.

-Я не могу лежать тут, Тони, мне нужно идти работать. За сегодня я не заработал ничего. Луиджи меня убьет.

-Да кто такой этот Луиджи? - вспылил Антонио.

-Это мой сутенер… я ему очень обязан… деньгами, - пробормотал Ченчо, когда Антонио заставил его сесть на кровать, - я должен идти работать, иначе он выкинет меня на улицу.

-Тебе нельзя работать. Тебе нужен полный покой, - авторитетно заявил Антонио, - сейчас…

Он направился к шкафу и достал из своего тайника тысячу лир, положив их на кровать рядом с Ченчо, он сказал:

-Вот, бери, и тебе не нужно будет идти работать.

Ченчо недоверчиво посмотрел на Антонио.

-Ты даешь мне денег, чтобы я опять лежал и отдыхал?

-Да, и на этот раз ты будешь отдыхать! - твердо произнес доктор.

Он ожидал, что Ченчо не примет деньги. Но очевидно, ситуация была критической, и юноша забыл о гордости.

-Ты псих, - только и пробормотал он.

"Да, ты прав, я псих," - подумал Антонио, с грустью осознавая, что у него осталось всего три тысячи.

Он достал и их из шкафа, немного помедлил, а потом положил рядом с Ченчо.

-Я думаю, что тебе не один день придется отдыхать, - пояснил он.

-Я не могу это взять… - начал было Ченчо.

-Это в долг, - улыбнулся Антонио, - потом вернешь.

-Натурой? - сладко улыбнулся Ченчо.

Доктор только погладил его по голове, убирая спутанные волосы.

-Спи.

Когда Ченчо проснулся, Антонио уже ушел. Юноша осмотрел квартиру. Она была чуть меньше, чем его собственная - одна комната, кухня, ванная с туалетом, маленькая прихожая. К тому же здесь все было каким-то казенным, как и во всех временных жилищах, которые выделяет военное правительство. Ченчо посмотрел на кушетку, где спал Антонио, там еще валялся смятый плед. Юноша улыбнулся. Он не знал, что и думать. Он говорил себе, что не должен подпускать Антонио слишком близко, но это был единственный человек, к которому он мог действительно обратиться за помощью. И его забота была так приятна.

Умывшись, Ченчо отправился на кухню, где его ждал свежий кофе и гренки.

-Ах, Тонито, Тонито, - грустно вздохнул Ченчо, - я же говорил, что к этому можно привыкнуть. Только кто теперь этого хочет сильнее - ты или я?

-Ну, как она? - спросил Ченчо у Моники, когда принес ей деньги.

Он чувствовал себя значительно лучше, благодаря заботам доктора Тони. Правда, после того, как Ченчо "вернул долг", Антонио больше не появлялся в клубе, что очень удивляло юношу.

-Сегодня плохо совсем, - сокрушенно произнесла Моника, аккуратно пересчитывая деньги, - у нее был сильный приступ. Доктор Росси сказал давать по одной ампуле в день, но бедная девочка так страдала, что я дала ей вторую. Сейчас она успокоилась, ей стало получше.

-Она спит?

-Да, - Моника кивнула, - но коли ей мало уже одной ампулы, то понадобится и больше денег.

Ченчо только рассеяно кивнул.

Когда он пришел в больницу, то натолкнулся там на доктора Пауло. Тот пренебрежительно посмотрел на юношу, но ничего не сказал, не позволила профессиональная этика, хотя, очевидно, все тут уже знали об их отношениях с Тони.

-Почему ты больше не приходишь? - обиженно спросил Ченчо у Антонио.

Молодой доктор склонился к медицинской карточке юноши, что-то туда записывая. Потом он посмотрел на Ченчо и сказал:

-У меня кончились деньги.

-О, - только и сумел произнести юноша. Кажется, он должен был предполагать такое развитие событий, но как-то совершенно о нем позабыл.

Антонио смотрел на него со смесью мольбы и страдания. Этот взгляд Ченчо истолковал как: "Ну пожалуйста, дай мне бесплатно".

-Прости, Тони, но я не занимаюсь благотворительностью, - твердо произнес юноша.

Антонио встрепенулся, он и не подозревал, что его мысли так отчетливо были написаны у него на лице. Он смущенно опустил взгляд.

-Да, конечно, извини…

До этого у него еще теплилась какая-то призрачная надежда… Ведь Ченчо было хорошо с ним, и он думал… Но, это все глупые фантазии. Для Ченчо это только работа, не больше. Антонио с самого начала понимал, что нельзя слишком увлекаться. По крайней мере больше, чем он может заплатить…

От этого у Ченчо почему-то испортилось настроение. Он понимал что, так лучше. Отношения с Антонио становились для него слишком тягостными. Тот требовал от него слишком многого, а юноша понимал, что дать этого не может, хотя и сам хотел… все так запуталось… "Я не должен об этом думать, - уговаривал себя Ченчо, - сейчас мне нужно только думать о том, как бы раздобыть побольше денег на лекарство для Лучианы".

Когда он позвонил Монике, что теперь он делал значительно чаще, то нарвался на ее ругань.

-Дерьмо, дерьмо, все дерьмо, - кричала она в трубку, но не обращаясь к Ченчо, а просто выплескивая кипевшую в ней злость.

-Да что такое? Что случилось? - забеспокоился юноша.

-А то, что лекарства кончаются, вот что. Я ведь увеличила дозу.

-Деньги будут, - уверил ее Ченчо.

-При чем тут деньги?! - вспылила Моника, - это ведь не аспирин, его просто так в аптеке не купишь. Оказывается, это лекарство продается в ограниченном количестве. И его нельзя купить без специального рецепта, только если ты не врач. А доктор Росси сказал, что выпишет следующий рецепт не раньше чем через пару недель… Черт, проклятье… Сначала выписывает дорогое лекарство, а потом оказывается, и его не так-то просто получить…

Ченчо медленно переваривал эти слова.

-Что же теперь делать?

-А что делать? - с болью и раздражением выкрикнула Моника, - может у тебя есть на примете знакомый врач, который нам поможет?…

Лоренцо увязался в клуб вместе с Антонио. Доктору эта идея очень не нравилась, но не мог же он запретить соседу идти вместе с ним. Антонио и сам не понимал, зачем туда идет. Теперь он уже никак не мог претендовать на близость с Ченчо. Но все же ему хотелось хотя бы увидеть его… Так мучительно, что Антонио даже согласился на компанию Лоренцо. Конечно, для его приятеля не были секретом чувства Антонио по отношению к этому парню-проститутке. И конечно же он счел своим долгом вновь и вновь образумливать Антонио.

-Ты пойми, что не нужен ему больше. Все, что ему в тебе нравилось - это твои деньги. Когда же они закончились, ты перестал быть ему интересен…

"Нет, - хотел возразить Антонио, - ему было хорошо со мной, я знаю…", но он не собирался посвящать Лоренцо в эти интимные подробности.

-Когда ты образумишься, Тони, сколько можно сходить по нему с ума?

-Прошу тебя, Лоренцо, - взмолился Антонио, - не нужно мне об этом говорить. Я итак сам все знаю.

-Знаешь? А что толку? - проворчал приятель, - кстати, вон твой прекрасный принц.

Антонио жадно посмотрел на вход. Там он увидел взволнованного и возбужденного Ченчо, казалось, он кого-то искал. "Клиента", - с горечью подумал доктор. Однако, к его удивлению, Ченчо направился прямо к их столу, причем взгляд его был устремлен прямо на Антонио.

Едва отдышавшись, Ченчо произнес:

-Пожалуйста, Антонио, ты должен поехать со мной.

Лоренцо усмехнулся, но эти двое не обращали на него никакого внимания. От Антонио не ускользнуло взволнованное состояние Ченчо.

-Что случилось? - спросил он с беспокойством.

-Некогда объяснять, речь идет о жизни ребенка…

Антонио тут же собрался, его лицо приняло серьезное выражение.

-Тогда мне нужно заскочить домой, взять мой чемоданчик с инструментами.

-Хорошо, только быстро, - взмолился Ченчо.

-Чья эта машина? - спросил Антонио.

-Моники, - это все, что ответил Ченчо. По пути он молчал, только сосредоточенно крутил руль, вглядываясь в темноту ночи. Их остановил патруль на дороге, у окошка показался военный, он потребовал объяснений, кто они и куда направляются. Ченчо тоскливо сжал пальцы на руле. Но Антонио не растерялся, он показал свое удостоверение личности.

-Я доктор Белуччи, еду к пациенту по срочному вызову, - сообщил он.

Их тут же пропустили, даже не обратив внимания, что доктор едет по вызову не в свой район.

Моника встретила их с беспокойством.

-Кто это? - кивнула она на Антонио.

-Он врач, - пояснил Ченчо.

Женщина покосилась на Антонио с недоверием. Потом повела его в комнату Лучианы.

Антонио повесил стетоскоп на шею и вытер пот со лба. Пожалуй, это был самый тяжелый случай в его практике.

-Никогда не видел такой тяжелой стадии, - пробормотал он.

-Она всегда была такой, - пояснила Моника, - с рождения…

-Нет, я уверен, что раньше болезнь не была так запущена. Никто не рождается с такой тяжелой формой… Кто ее наблюдает?

-Доктор Росси… - промямлила Моника, под уверенным напором вопросов доктора Белуччи она чувствовала себя в чем-то виноватой, хотя ничего не делала плохого.

-Доктор Росси? - Антонио нахмурил брови, - никогда не слышал о таком. Он что, работает без лицензии?

-Откуда я знаю, - раздраженно произнесла Моника, - он всегда берет кучу денег…

"И губит ребенка", - пронеслось в голове у Антонио. Он вздрогнул, вспомнив рассказ Ченчо о врачах, которые убивают людей. Его передернуло от омерзения. Но он сосредоточился на работе.

-Что вы ей даете?

Моника пожала плечами и протянула рецепт.

-Перкодан? - удивленно произнес Антонио, - странно…

-Что? - спросила Моника, - что странно?

-Ну, это довольно сильное обезболивающее…

-Обезболивающее, не лекарство? - вмешался до этого притихший Ченчо.

-От этой болезни нет лекарств, - холодно произнесла Моника, - правда, доктор?

-Возможно, на самой ранней стадии, при соответствующем медицинском уходе, комплексном лечении, - задумчиво произнес Антонио.

-У нас нет и не было денег на это чертово комплексное лечение, - вспылила Моника.

Антонио понимающе промолчал и ничего не сказал. Эти люди не могли себе позволить такое дорогостоящее лечение. К тому же, сейчас поздно было о нем говорить.

-Сначала я давала ей по одной ампуле в день, но ей стало не хватать, так что я теперь даю по две… - беспечно осведомила врача Моника.

-Что? - глаза Антонио превратились в два огромных темных блюдца, - две ампулы в день?!!!

Женщина недоуменно посмотрела на Антонио.

-Ну да, доктор, - смущенно произнесла она, думая, что сказала что-то не то.

-Вы с ума сошли… Максимальная доза для ребенка - ампула на три дня… Но две ампулы в день… Ее сердце может не выдержать…

-Доктор так прописал - ампулу в день, - пискнула Моника.

"Да что же это за доктор такой? - изумился Антонио, - возможно, он некомпетентен?"…

-Доктор, она все равно не жилец… А так она хоть не мучается, - стала оправдываться женщина, - вы считаете, что надо уменьшить дозу?

-Нет, - Антонио обречено покачал головой, он посмотрел на хрупкого ребенка, накачанного лекарством, - это сильнодействующее,

наркотическое средство и, к сожалению, оно вызывает очень сильное привыкание. А у девочки оно уже развилось… Если снизить дозу, то она умрет…

Он замолчал, не зная, что сделать, что сказать.

-Постойте… - осенило Антонио, - этот препарат продается в ограниченном количестве. Как вы можете обеспечить ей две ампулы в день?

-В этом-то и дело, доктор… - промямлила Моника и с надеждой посмотрела на Ченчо.

-Ты должен нам помочь, - сказал Ченчо, - помочь покупать это лекарство. Ты врач, ты можешь покупать его свободно…

Антонио сузил глаза.

-Вы хотите втянуть меня в это подсудное дело, повесить на меня смерть ребенка? - спросил он холодно.

-Она умрет рано или поздно, доктор, - так же холодно произнес юноша, глядя в глаза Антонио, - мы просим тебя помочь ей, облегчить страдания ребенка.

Антонио внезапно почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он вскочил из дома наружу. Прохладная ночь немного освежила его, он сел на крыльцо и сжал голову руками. Ченчо вышел вслед за Антонио и присел рядом.

-Это ужасно, - пробормотал Антонио.

-Я знаю, - Ченчо положил руку ему на плечо.

-Это ужасно, чувствовать себя таким беспомощным, понимать, что ты ничего не можешь сделать. Впервые в жизни я ненавижу свою профессию, зная, что на меня рассчитывают, а я ничего не могу сделать для этого ребенка…

-Ты не виноват в этом.

-Я чувствую себя так, как будто должен убить ее, - вскричал доктор.

-Не убить, а только облегчить страдания. Тебе ничего не придется делать, я дам тебе деньги и ты только купишь лекарство…

-Я не могу брать такую ответственность на себя, - отчаянно сказал Антонио, посмотрев на Ченчо, в его глазах мелькнули слезы, но Ченчо был неумолим.

-Вся ответственность на мне, Тонито. Помоги мне, и ты сможешь иметь меня, когда и сколько захочешь, я теперь буду платить тебе за твои услуги, - в его зеленых глазах словно блеснул дьявольский огонек.

Голос Ченчо, звучавший почти жестоко, словно протрезвил Антонио. Он понимал, что пытается играть в благородство, которое здесь неуместно. "Думай об этом, как о способе эвтаназии", - убеждал он себя.

Ченчо положил ему руку на плечо и приблизил губы к уху мужчины.

-Пожалуйста, Тонито, ради меня…

Антонио посмотрел на него почти жалобно.

-Хорошо, - переступив через себя, сказал он, - но с условием… Ты должен рассказать мне все… Эта девочка - твоя дочь?

-Как ты догадался?

-Я вижу, как ты заботишься о ней.

-Забочусь, - фыркнул Ченчо с сарказмом, - это просто моя обязанность.

-Расскажи мне все, - вновь попросил Антонио, - кто эта женщина, и где мать этой девочки?

-Эта женщина мать Марии. Мария… - Ченчо мечтательно прикрыл глаза, вызывая в памяти ее образ, - эта самая прекрасная девушка на свете… она жила здесь, в этом районе. У нее были черные волосы и синие-синие глаза, она была похожа на цыганку и любила танцевать и петь… Она всегда смеялась. Мария продавала сигареты на улицах, иногда мужчины звали ее с собой, предлагая деньги, и она не отказывалась… Ченчо помолчал, потом продолжил:

-Я тоже жил в этом районе. Был одной из самым дешевых уличных шлюх, грязным бродягой. Но я всегда был красивым. И я понравился Марие. Как только мы увидели друг друга… я не знаю, влюбились мы или нет, только что-то пробежало между нами, нас потянуло друг другу с первой минуты, наверное, ты не поймешь, - пробормотал Ченчо стыдливо, словно стеснялся рассказывать о своих чувствах.

"Прекрасно пойму, - грустно подумал Тони, - я тоже почувствовал именно это…"

-Она прекрасно знала, кто я, - продолжал Ченчо, - но нас это не волновало. Знаешь, шлюхам тоже нужно что-то искреннее, секс не за деньги, а просто ради привязанности, хотя бы раз в жизни… Возможно, это были просто иллюзии, я был младше, глупее… это был просто способ забыться, уйти от реальности, - Ченчо помолчал и закрыл глаза, - когда Моника все узнала, то запретила нам с Марией видеться. Тогда еще был жив ее отец, местный алкаш и бывший заключенный. Он отсидел за убийство и поклялся, что с удовольствием отсидит еще, только бы получить удовольствие и пристукнуть меня, - Ченчо с вызовом посмотрел на Антонио, - да, я испугался за свою шкуру… Я перестал встречаться с Марией. А вскоре встретил Луиджи, который помог мне вылезти из грязи. Он защищал меня, подыскивал клиентов…

Антонио слушал, не проронив ни слова, так странно было слушать откровения Ченчо, это было что-то, чего он ожидал, и в тоже время Антонио не переставал поражаться. Ченчо был сильным, даже если так не считал. Антонио думал, что сам бы давно сломался от такой жизни.

-Мне тогда было всего четырнадцать, - говорил Ченчо, - а через год я встретил Монику, совершенно случайно. Она готова была меня убить, обвиняла во всех своих бедах… Я ничего не мог понять… а потом узнал, что Мария умерла при родах… и девочка… она родилась с дефектами, ну, ты понимаешь… - Ченчо прикрыл глаза рукой, - от ублюдков рождаются ублюдки, - горько сказал он, - я понял тогда, что не могу теперь жить беспечно, как раньше… Но все, что мной движет, это не отцовская любовь, нет… Это всего лишь бесплодная попытка искупить свою вину…

Ченчо замолчал, и Антонио понял, что он больше ничего не скажет. По его сгорбленной фигуре, мужчина понял, как страдает Ченчо, сколько горя и боли выпало на его долю. И он понял, что сделает все для этого мальчика, не для несчастной умирающей девочки, а именно ради Ченчо, который был для него самым дорогим человеком… Он погладил юношу по плечу и сказал:

-Хорошо, я все сделаю…

Ченчо всхлипнув, посмотрел на Антонио и произнес со слабой улыбкой:

-Спасибо, Тонито.

Тут за их спиной появилось Моника.

-Ну что вы тут? - недовольно спросила она.

Антонио поднялся и вошел в дом. Моника с ухмылкой посмотрела на Ченчо, как бы говоря, что все понимает. Юноша равнодушно пожал плечами.

-Хорошо, - громко сказал Антонио, посмотрев на девочку, он достал из своего чемоданчика упаковку ампул, - вот, это новокаин, разбавляйте им обезболивающее - две ампулы перкодана на две ампулы новокаина. Завтра я схожу в аптеку и куплю еще… Я буду приходить пару раз в неделю. Если что-то случится, вот - номер моего пейджера.

-Спасибо, доктор, - улыбнулась Моника, - сколько мы вам должны?

Антонио посмотрел на Ченчо и смутился.

-Ничего, я не частный врач, вы не должны мне платить за вызов.

-О, я уверен, что ты найдешь чем с ним расплатиться, - шепнула Моника Ченчо напоследок.

Антонио как можно чаще старался навещать Лучиану. Он давал Монике указанию по уходу, инструкции, как лучше делать инъекции. Казалось даже, что девочка стала лучше себя чувствовать и, похоже, она узнавала доктора, а однажды даже ему улыбнулась. Ченчо думал, что должен испытывать нечто вроде ревности, ведь его девочка не ждала и даже не знала. Но ничего такого не было. Он понимал, что меньше всего имеет право претендовать на ее привязанность. Он всего лишь человек, который приносит деньги. А Антонио действительно заботился о ней, помогал. "Похоже, он любит детей", - заметил Ченчо. Моника также была довольна. Доктор Белуччи был гораздо лучше, чем доктор Росси, к тому же ничего не брал за визиты. Конечно, она была убеждена, что Ченчо найдет как с ним расплатиться, с него не убудет, ведь это же не деньги, чтобы было жаль с ними расставаться.

Ченчо злился, он ничего не понимал. Почему теперь Антонио пренебрегает им, избегает его, как раз тогда, когда можно без всяких угрызений совести, без самооправданий спать с ним, потому что Ченчо считал себя в долгу перед ним. И он был уверен, что Антонио воспользуется тем преимуществом, которое Ченчо дал ему сам, он ожидал, что мужчина не упустит своего. Однако, после того, что случилось с Лучианой, Антонио не предъявлял на него никаких прав. Может, он считал, что не может воспользоваться такой ситуацией ради своего удовольствия, ведь молодой доктор был таким правильным. Но Ченчо знал, что это стоит Антонио огромных усилий. Как и ему самому. Ченчо не мог врать себе, что хочет Антонио, это ощущение было не таким частым в его жизни, чтобы юноша мог ошибиться в нем. И именно теперь, когда он сам желает близости, Антонио его избегает, хотя, казалось бы, теперь ничто ему не мешает.

Ченчо лежал на кровати, вспоминая, как они с Антонио занимались на ней сексом. Он положил руку на живот, провел по своей возбужденной плоти.

-Черт, - усмехнулся он, - я хочу его. Есть от чего свихнуться. Теперь я готов заплатить ему, чтобы переспать с ним.

Юноша улыбнулся таким мыслям, а потом решил, была не была, и соскочил с постели.

Антонио только что вышел из душа. Он застегивал чистую домашнюю рубашку. Мужчина намеревался посидеть над бумагами, поработать, когда в дверь позвонили. Он удивился, но потом решил, что это, должно быть, Лоренцо, больше никто не может прийти так поздно. Когда Антонио открыл дверь, то изумлению его не было предела.

-Ченчо! - воскликнул он.

Юноша кинулся к нему в руки, жадно целуя его. Антонио первое время вообще ничего не мог понять от потрясения, он только суматошно отвечал на поцелуи Ченчо, но потом постарался оторвать от себя юношу.

-Ченчо, что это?… Зачем?…

-Шшш, - прошептал юноша, - тише, ничего не спрашивай, я сам ничего не понимаю… пошли в постель…

Антонио ничего не мог на это возразить. Здравого смысла и желания сопротивляться как ни бывало. Он не мог прийти в себя от счастья, поэтому отложил все вопросы на потом, позволив себе просто упиваться присутствием Ченчо, его пылом и жаждой.

Юноша стянул с Антонио брюки, тот лежал на кровати, приподнявшись на локтях. Ченчо улыбнулся и возбужденно облизал губы. Все-таки, Антонио был красивым, что ни говори, и он нравился Ченчо.

Антонио втянул воздух сквозь сжатые губы, когда кончик горячего гибкого языка коснулся его члена, потом провел по всей длине. Антонио тяжело сглотнул и закрыл глаза, ощущение было настолько сильным и ярким, что он просто не мог оставаться спокойным, особенно когда губы Ченчо обхватили его член. Все что мог делать Антонио - стонать от наслаждения и чуть приподнимать бедра.

-Зачем? - беспомощно спросил он.

Ченчо приподнялся на локте и посмотрел на мужчину.

-Что?

-Почему ты пришел? - спросил Антонио, - не нужно было, я ничего от тебя не требовал.

-Вот именно, ты ничего не требуешь, а я чувствую себя обязанным тебе. После того, как ты помог Лучиане.

-Не нужно было, - опять вздохнул Антонио, - это моя работа, нет, даже не так… Это мой долг.

-И все-таки, я должен был тебя отблагодарить, - улыбнулся Ченчо и положил голову ему на грудь.

Антонио с наслаждение провел ладонью по мягким, чуть влажным волосам. Конечно, было чуть обидно, что Ченчо пришел, только потому, что чувствовал себя обязанным… Но с другой стороны, он пришел сам, Антонио ни о чем его не просил, ни к чему не принуждал. И мужчина чувствовал, что Ченчо сам хотел этого, юноше было хорошо. Он чувствовал себя счастливым. Ченчо прислушивался в дыханию и сердцебиению Антонио. Он с удовольствием провел ладонью по груди мужчины.

-Ты весь липкий, - улыбнулся он, - да и я тоже. Может, примем душ? Вместе…

Антонио немного смутился.

-Я никогда не делал этого ни с кем.

-Я тоже, - юноша игриво улыбнулся, - пойдем, - он потянул Антонио за руку.

Ченчо перестал себе удивляться, он просто делал то, чего хотел, и это ему нравилось. Он никого не посвящал в такие частные моменты его жизни, но сейчас ему хотелось принять душ с Антонио, разделить что-то такое простое, но в тоже время очень личное. И потом… он по своему желанию угостил Антонио отличной порцией орального секса, и не каким-нибудь там скорым минетом, нет, он все делал с чувством, с намеренным желанием доставить Антонио удовольствие, какого тот никогда в жизни не испытывал. И юноша понимал, что благодарность здесь была ни при чем.

Ченчо по-прежнему приходилось по многу работать, деньги были нужны, несмотря на то, что Антонио удавалось покупать лекарства значительно дешевле, а не по прежней контрабандной цене.

Самого Антонио все также убивало то, что приходится делать Ченчо, и не только от безумной ревности, но и от полного непонимания, как Ченчо так спокойно мириться с тем, что привычно называет своей работой, он относится к этому, как к неизменной данности, которая есть, и ничего нельзя поделать. Как бы Антонио хотелось помочь Ченчо вырваться из всего этого. Впрочем, он сомневался, хочет ли этого сам Ченчо, Антонио не оставляли те его слова о милостыне. Юноша привык получать максимум за то, что он делает. А что мог предложить ему Антонио? Ничего. То, что он мог бы дать, юноша расценит, как жалкую подачку.

Перед встречей с Антонио Ченчо обязательно принимал душ. Антонио считал это глупостью, чужие прикосновения остаются не на коже Ченчо, а в его душе. И никаким душем их не смоешь. Антонио заставил себя смириться. Единственное, что его утешало - для Ченчо он все-таки что-то да значит, в отличие от тех людей, с которыми Антонио приходилось его делить.

Свежий, но немного утомленный Ченчо присел за столик Антонио и Лоренцо. Настырный сосед опять увязался за Антонио. Возможно, он еще не терял надежду отговорить безумного приятеля от этих встреч с Ченчо. Но Антонио продолжал игнорировать все увещевания Лоренцо. Сейчас он был счастлив, забывая, что толкнуло Ченчо к нему в объятия, возможно, он сам себя обманывал, но он находил в их отношениях близость, понимание, доверие. Он нравился Ченчо. И с этим Антонио было легче переносить все остальное.

Ченчо совершенно игнорировал неприязненные взгляды Лоренцо. Он смотрел на Антонио, улыбался ему, разговаривал с ним, смеялся… Это напомнило Антонио то время, те первые десять ночей, которые он купил у Ченчо. Сейчас обстоятельства, сблизившие их, были более тяжелыми и трагичными, и Антонио чувствовал себя последним подлецом от того, что пользуется ими. Но все-таки время, проведенное с Ченчо, наполняло его жизнь радостью и смыслом.

Ченчо прислушался с медленной красивой мелодии, он покачал головой в такт, а потом посмотрел на Антонио.

-Хочешь потанцевать?

Лицо Антонио зарилось радостным недоверием. Он кивнул и вылез из-за стола, Ченчо взял его за руку и повел к танцплощадке. На Лоренцо никто не обратил внимания, и он счел нужным уйти. Он считал, что Антонио просто дурак, который вбил себе в голову какую-то прихоть, блажь, и из-за этого готов погубить свою жизнь, причем совершенно бессмысленно и напрасно, потому что это безнадежно - ждать какого-то отклика со стороны Ченчо.

Антонио нерешительно обнял юношу за пояс, тот положил руки ему на плечи.

-Что? Ты какой-то зажатый, тебе неловко танцевать со мной? - спросил Ченчо.

-Просто, я давно хотел этого, но никогда бы не решился сам попросить тебя об этом.

Эта юношеская робость понравилась Ченчо.

-Мне даже снилось, как мы танцуем, - смущенно признался Антонио.

-Только танцуем? - игриво улыбнулся Ченчо.

Антонио покраснел, как будто мальчишка мог увидеть его мысли.

-Не только, - прошептал он у самого уха Ченчо.

Юноша удовлетворенно улыбнулся и положил голову на плечо Антонио. Мужчина разомкнул замок ладоней на пояснице Ченчо, и они свободно легли на спину юноши, ласково поглаживая. Антонио никогда не умел танцевать, но в медленно танце и не нужны эти умения, главное это чувства. Он просто обнимал Ченчо, прижимал к себе, чувствуя его дыхание на своей шее, это было приятно и безумно возбуждающе, они медленно двигались под музыку. Мелодия была нежной и невероятно красивой, она вплеталась в канву восхитительных ощущений, наполняя этот вечер волшебным чувством. И сейчас Антонио был счастлив, как никогда, держа Ченчо в своих руках. Так близко, конечно, не так, как в постели, но это было нечто совсем иное. Как будто наличие такого романтического ощущения привносило в их отношения что-то новое.

"Я люблю тебя, я люблю тебя", - бесконечно билось в голове Антонио, но он так и не решился произнести это вслух.

Ему становилось невыносимо горячо, когда он ощутил губы Ченчо, прикасающиеся к его шее легкими, дразнящими движениями, щекоча кожу. Его пальцы неистово сжались на спине юноши, он уткнулся лицом в светлые мягкие волосы, чтобы подавить готовый прорваться сладкий стон. Волосы Ченчо были влажными и приятно пахли цветочным мылом.

-Я больше не могу, - прошептал Ченчо, - пойдем…

И он потянул Антонио в заднюю комнату в клубе.

-Но, доктор, она так страдает, - жалобно проговорила Моника.

-Но три ампулы убьют ее, - протестовал Антонио, - ее сердце не выдержит такой перегрузки.

-Две на нее уже не действуют, - продолжала убеждать его женщина, - ей нужно больше.

-Знаю, - тихо пробормотал Антонио, - этого я и боялся.

Он тоскливо посмотрел на Ченчо, как будто ожидая его поддержки. Но Ченчо сказал:

-Она итак умрет, доктор, рано или поздно. Так почему же не дать ей возможность умереть спокойно, без боли и мучений. Для чего оставлять ее корчиться в агонии.

Антонио понимал всю глубину и безнадежность этой ситуации. И не видел выхода.

-Я не могу брать такую ответственность на себя, - отчаянно пробормотал он.

Ченчо хотел это сказать, но Моника его перебила:

-Тогда я беру на себя всю ответственность, - твердо заявила женщина.

Юноша посчитал, что она гораздо больше имеет на это право.

Антонио перевел взгляд с одного решительного лицо на другое. Он не понимал, откуда в нем самом такая неуверенность. Но не только врачебная клятва, но и собственные моральные рамки не позволяли так спокойно обращать с жизнью чужого существа, которое доверили его рукам.

Антонио перевел взгляд на девочку. Ее глаза были широко раскрыты и безумно блестели от невыносимой боли, лицо покрылось красными пятнами. Она не кричала, не плакала, не билась, только хрипло и тяжело дышала, как будто никак не могла насытиться воздухом. Доктор не мог представить всю глубину ее страданий, но, глядя на это невинное хрупкое тельце, у него сердце разрывалось.

"Ты трус, - сказал о себе, - боишься взять на себя ответственность. Боишься почувствовать себя виноватым, но совсем не думаешь о том, каково ей…"

-Хорошо, - Антонио кивнул, - поставим ей тройную дозу.

Дрожащими руками доктор ввел ей лекарство. Все его тело и разум налились предчувствием беды и обреченностью. Он понимал, как слаба надежда и как ничтожна его собственная возможность что-либо изменить.

Назад возвращались в полном молчании. Ченчо поглядывал на бледное замкнутое лицо Антонио, который смотрел в окно машины остекленевшими глазами. Юноша не знал, должен ли он сейчас что-то говорить. Казалось, сейчас они далеки друг от друга, как никогда. Ченчо вытянулся на своей кровати и с тоской закрыл глаза. Перед ним появилось личико Лучианы, его пробрала дрожь при воспоминании о ее последнем мучительном вздохе, о болезненном спазме, скрутившем ее тело. Смотреть на страдания девочки было невыносимо, но еще страшнее было наступившее затем безмолвие и ее неподвижность.

Ченчо провел рукой по лицу, откидывая растрепанные волосы. Он чувствовал себя опустошенным от того, что ему довелось увидеть такое. Она была его дочерью… Однако, Ченчо не чувствовал надлежащего чувства потери. Она была его ребенком, но чужим ребенком. Он не чувствовал к ней близости, теплоты, родительских чувств, и сейчас испытывал даже что-то вроде облегчения. В жизни Лучианы не было ничего кроме боли, а теперь она избавилась от нее. Она появилась на этот свет зря, здесь ее никто не ждал, как и его самого, но девочка была слишком слабой, чтобы выжить. Она итак боролась слишком долго.

Гораздо большее сожаление он испытывал от того, что испытал Антонио, который воспринял эту потерю гораздо ближе, чем Ченчо. Словно это была его дочь…

Ченчо не мог этого выдерживать более, он вскочил с кровати и стал поспешно одеваться.

Открыв дверь, Антонио впустил Ченчо в квартиру, а потом вновь сел на кровати в прежнюю позу, сжав голову ладонями. Не зная, что делать, Ченчо сел рядом. Ему было больно видеть мучения Антонио. Он осторожно погладил мужчину по плечу, но тот дернулся, как от удара током. -Что с тобой? - беспокойно спросил юноша.

Антонио посмотрел на него, в его глазах блестели слезы.

-Я ничуть не лучше тех врачей-убийц, о которых ты мне говорил…

-Ты не убивал ее, - Ченчо вновь погладил Антонио, на этот раз он не отстранился.

-Я убил ее, я, только я… Я виноват во всем…

-Нет, - прошептал Ченчо, - ты не должен брать на себя ответственность. Ты помог Лучиане всем, чем мог. Ты сделал все правильно. Ее последние дни она страдала меньше благодаря тебе. Это бы все равно случилось…

-Но я не должен был идти на это… Я не должен был соглашаться, но я согласился… Из-за тебя, - он отчаянно посмотрел на Ченчо, - потому что ты попросил меня, потому что я люблю тебя…

Это признание подействовало на Ченчо, как удар.

-Не надо, Тони, не говори так…

-Но это правда, - прошептал Антонио, прикасаясь в волосам Ченчо, - я так люблю тебя, что готов сделать все… даже пойти на убийство…

-Это не было убийство, и ты не делал этого ради меня, - с раздражением выкрикнул Ченчо.

Он не хотел слышать того, что говорил Антонио. Юноша хотел защититься от этих отчаянных признаний.

-Я собираюсь уехать, - сообщил вдруг Антонио.

-Что? - Ченчо замер и изумленно посмотрел в глаза доктора.

Он никогда не видел такой убийственной решимости в лице Антонио.

-Да, я уже решил… Я не могу оставаться здесь, - доктор вздохнул и провел рукой по волосам, - я знаю, что это не выход, это не поможет мне убежать от своей вины… Но я так решил…

-Куда? - севшим голосом спросил Ченчо, - куда ты уезжаешь?

-В свою деревню… Завтра же напишу заявление о переводе, думаю, мне не будет отказано. Сельский врач гораздо нужнее…

Ченчо тяжело вздохнул и опустил голову. Увидев его удрученный вид, Антонио порывисто сел рядом с ним и схватил его за руку.

-Поедем со мной?

-Что? - недоверчиво посмотрел на него юноша, - с тобой? В деревню?

-Да, Ченчо. Тебя здесь больше ничего не держит… Я знаю, что ничего не могу тебе предложить, но ты сможешь вырваться из такой жизни. Мы будем жить, работать, простой и честной жизнью…

-Жить в деревне? Работать? - Ченчо горько усмехнулся, - доить коров? Я умею делать только одно. Или там можно найти применение и моим талантам? Там есть любители таких удовольствий?

Антонио удивила и глубоко уязвила жестокая ирония Ченчо. Он растерянно посмотрел на юношу.

-Ченчо, ты бы смог избавить от всего этого…

-Ты хотел сказать, что я должен отказаться от всего? От всего, что я имею? Бросить все, убежать в какую-то деревню.

Юноша усмехнулся и стал нервно ходить по комнате.

-Ты очевидно забыл, что я тебе говорил, Тонито. Я говорил, что не занимаюсь благотворительностью. Я сплю с людьми за деньги. Но я не могу отвечать на бесплатные чувства, - собственная жестокость доставляло какое-то извращенное удовольствие, юноше казалось, что, причиняя боль Антонио этими словами он защитится от своей собственной, предотвратит то разрушение, готовое вот-вот произойти в нем.

-Я не хочу ничего менять, Антонио, - хладнокровно произнес он и отвернулся от сгорбившегося на кровати мужчины, смотреть на его печаль было невыносимо, - ты напрасно обманывался, ожидая от меня чего-то. Да, я не скрою, нам было хорошо, ты мне нравишься и все такое… Я не жалею о времени, проведенном вместе… Но я не могу дать тебе ничего другого.

Антонио не смотрел на Ченчо, он был слишком подавлен и обескуражен таким внезапным отпором. Он ожидал совсем другого, но оказалось, что он обманулся в Ченчо.

-Вот что я тебе скажу, Тони, возвращайся в свою деревню. Женись на синьорине, которая тебя дожидается, и живи спокойной жизни, делай то, для чего ты предназначен - помогай людям. А я остаюсь со своей жизнью.

Антонио поднял на него глаза, в которых смешивались мука и мольба, но Ченчо только отрицательно покачал головой и ушел.

Ченчо валялся на постели, чувствуя себя крайне паршиво, его охватило полное безразличие ко всему происходящему. Хотелось какого-то отвлечения, чтобы разбить эту пустоту. Он открыл ящик стола и порылся там, разыскивая припрятанную сигарету с марихуаной. Он иногда выкуривал одну, не больше и очень редко. Ченчо не мог позволить себе наркотики, и не потому что не было денег. Наркотики разрушают тело, Ченчо прекрасно это знал. А тело - его хлеб. Он не может позволить себе губить его. Но сейчас был такой случай, особый, позволявший отвлечься от собственных правил и запретов. Хотя, в последнее время он часто нарушал собственные барьеры, особенно в отношении к Антонио. При воспоминании о нем Ченчо опять ощутил эту пустоту и энергичнее принялся отыскивать травку.

-Где же она? - недовольно бормотал он.

Рука его наткнулась на какой-то шуршащий цветной пакетик.

-Что это?

Это была упаковка от тех самых леденцов, что принес Антонио в их первую ночь. Ченчо даже улыбнулся при этом воспоминании. Этот жест был таким милым и неожиданным. В пакете остался всего один леденец. Ченчо тут же забросил его в рот. Мягкий, приятный вкус конфеты напомнил вкус их первого поцелуя.

-А ведь я даже не попрощался с ним, как следует, - произнес Ченчо и соскочил с кровати.

-А где доктор Белуччи? - спросил Ченчо у медсестры, которая относилась к нему не так враждебно, как доктор Джанчини, который не пожелал сказать юноше, куда же подевался Антонио и почему его нет в клинике.

-Антонио здесь больше не работает. Он уезжает завтра, - сообщила женщина, - его переводят, он возвращается домой и там будет работать в сельской клинике.

Ченчо услышал только первые слова.

-Уезжает завтра? Куда? Когда? Откуда?

-С центрального вокзала, - женщина пожала плечами, - я не знаю куда, кажется, поезд на Рим, я только знаю, что в девять часов утра...

Суета вокзальной жизни совершенно не трогала Антонио. Он сидел на своем месте в вагоне, прислонившись лицом к стеклу и водя по нему пальцем. Ему было невыносимо тяжело, все мысли занимал только Ченчо. Антонио не мог сейчас сказать, действительно ли он любит его или это только страсть, влечение, но покинуть его было невероятно сложно, особенная зная, для какой жизни он остается. Но Ченчо сам выбрал, предпочел ее Антонио. Ченчо никогда не воспринимал его всерьез. Но Антонио не сердился, ему не в чем было упрекнуть юношу, тот дал ему больше, чем мог. И это было прекрасно. Но теперь в своей жизни Антонио видел лишь пустоту. Он прекрасно понимал, что его ждет в будущем, сплошная тоска.

Антонио бросил рассеянный взгляд на толпу на перроне, где суетились провожающие и прощающиеся с ними будущие пассажиры. Все они были охвачены какими-то чувствами, но все это оставляло Антонио абсолютно равнодушным. Пока его глаза не заметили хрупкую фигурку, быстро идущую мимо поезда.

-Ченчо! - прошептал Антонио, и его лицо озарилось.

Юноша заглядывал в окна вагона, но не видел Антонио. Мужчина начал стучать в окно, но Ченчо не слышал, он уже уходил в другую сторону. Тогда, не раздумывая ни минуты, Антонио побежал из вагона, быстро выскочил из поезда и закричал вслед уходящему юноше:

-Ченчо!

Тот обернулся и, заметив Антонио, широко улыбнулся, а потом направился к нему быстрыми шагами.

-Ченчо, ты пришел, - счастливо вздохнул Антонио, прижимая его к себе.

Но не давая Антонио радостно заблуждаться, Ченчо отстранился и сказал:

-Я пришел попрощаться.

Улыбка вмиг исчезла с лица Антонио.

-Я был грубоват с тобой в нашу последнюю встречу, - улыбаясь, продолжал Ченчо, - но я хотел попрощаться с тобой и пожелать тебе удачи. Антонио обречено кивнул и улыбнулся. Он уже немного приучил себя к мысли, что больше никогда не увидит Ченчо, поэтому спокойно воспринял слова юноши. Но сейчас ему было хорошо от того, что Ченчо пришел его проводить, и он мог в последний раз увидеть юношу, обнять его, смотреть в это прекрасное лицо, чтобы запомнить каждую черточку.

-Будь счастлив, Тонито, - улыбнулся юноша, погладив мужчину по лицу, - и постарайся забыть меня. Антонио только кивнул, стараясь сдержать подбегавшие к глазам слезы. Он крепко прижал к себе Ченчо. Захваченный этим печальным чувством, он не услышал пронзительного свистка, возвещающего об отправлении своего поезда. На подножку вылезла проводница и окликнула Антонио:

-Синьор, поторопитесь, мы отправляемся.

Поезд запыхтел, оживая. Ченчо оттолкнул от себя мужчину.

-Иди, Тонито, - улыбнулся он, - скорее, а то поезд уедет без тебя.

Минутный порыв чуть было не заставил Антонио остаться, не выпускать из своих объятий Ченчо. Но юноша сам отстранил его. Антонио быстро вскочил на подножку, когда поезд уже стронулся с места. Поскорее мужчина прошел в свой вагон и приник к окну, где за медленно движущимся поездом следовал Ченчо, заглядывая в окна. Антонио иступлено застучал в окно, привлекая его внимание, и Ченчо его услышал. Увидев Антонио, он широко улыбнулся и замахал рукой. Антонио помахал в ответ. Потом прилип к окну и, не отрываясь, смотрел на юношу, который шел за поездом, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, и уже совсем побежал, не переставая махать Антонио и что-то кричать, пока не остался позади, на перроне, вместе с остальными людьми, зданием вокзала, которое величественно проплыло мимо. Все исчезло, перед окном замелькали какие-то постройки, промышленные здания, но Антонио уже ничего этого не видел. Перед его глазами застыло видение светловолосого юноши, который бежал за поездом, улыбался, махая ему на прощанье рукой, и что-то кричал. Антонио прижался лбом к стеклу, закрыл глаза и прошептал себе под нос:

-Нет, я никогда тебя не забуду, Ченчо из Милана…