Подруги

Поезд промчался мимо, волоча за собой свои бесчисленные контейнеры и цистерны, обдавая пылью, запахом бензина и чем-то еще, что он привез издалека, на миг задержавшись в этом месте, и уже умчавшись вдаль. Под ногами я чувствую дрожь рельс, когда он уже скрылся за поворот, но чувствуется еще его движение и слышится перестук колес, в звуке которого каждому слышится что-то свое.

Мне бы хотелось оказаться сейчас в поезде. Я люблю это ощущение, когда ты не принадлежишь какому-то одному месту и времени, оно постоянно меняется вслед за уносящимся вдаль поездом. Люблю смотреть на природу за окном - леса, горы, речки, которые словно бегут вместе с рельсами, потом куда-то теряются, и вновь появляются из-за деревьев. Реки тоже живые, и их жизнь отличается от жизни поезда, но иногда на краткий миг они соприкоснутся, и кажется уже, что бегут совместно.

Но я не в поезде. Сейчас я иду пешком, иду, как можно быстрее, досадуя на ту задержку, что вызвал поезд, пришлось пережидать, пока мимо пронесется не меньше сотни вагонов. Хотя вся я уже как бы в другом месте, меня тянет туда, и нервирует каждая заминка. Потому что там меня ждет Она! Я не боюсь опоздать. Как будто она обидится! Нет конечно, просто я сама хочу поскорее оказаться с нею рядом. Стремлюсь к этому и боюсь.

В первые минуты, когда я вижу ее, меня охватывает странное ощущение беспомощности и растерянности, которое, наверное, должен испытывать человек, который наконец-то получил то, чего так давно хотел. Хочется с радостью бросится, но он боится тем самым все разрушить, а вдруг это видение, мираж, и сейчас все исчезнет. И в то же время боится, что это нерешительно промедление будет расценено, как равнодушие, неблагодарность.

-Привет, Вероника, - ласково говорит она.

По ее голосу, по ее глазам и улыбке я понимаю, что она ждала меня не меньше, чем я ее. И вот уже отбросив все свои мысли и сомнения, я кидаюсь к ней, чтобы схватить в свои объятия.

-Привет, Кристина! - счастливо кричу и целую ее.

Мы не можем наглядеться друг на друга, я уже не робею, не тушуюсь, а радостно обнимаю ее, легонько целую, и всю меня наполняет ощущение полноты счастья. Как же я ждала этой встречи. Все думала, какой она будет на этот раз. Она всегда такие непохожие и волнующие, что я просто упиваюсь ими и не могу насладиться. Где-то мелькая нерадостная мысль, что долга она не продлится, что этот миг счастья будет кратким, но сейчас я ее отгоняю. НЕ хочу думать об этом. Не буду. Я буду радоваться.

Мне с каждый разом все меньше хватает наших коротких встреч. Они дают мне так много, что после них я чувствую себя опустошенной, как будто мне показали волшебный мир, а потом безжалостно вырвали оттуда. Мне с каждым разом она нужна все сильнее, я хочу впитать всю ее любовь, пить и пить, пока не захлебнусь, может тогда я смогу насытиться.

Но я стараюсь быть сдержанной, еще не хватало спугнуть ее своими сумасшедшими порывами.

Мы идем держась за руки и первое время вообще ни о чем не разговариваем. Но от этого все равно хорошо, мы просто наслаждаемся присутствием друг друга. Я где-то слышала, что друзья это не те, с кем можно поговорить, а те, с кем можно помолчать. Нам хорошо молчать вместе, мы как будто чувствует то, что недосказано и не будет сказано никогда, но от этого только легче. Потому что мы просто чувствуем друг друга.

Нет, я не уверена, что она знает меня до конца, так же и я ее не знаю. Она говорит, что видит меня очень хорошо, что мы похожи. А мне наоборот кажется, что с каждым разом я нахожу все больше и больше отличий между нами. Так даже лучше. Мы как бы дополняем друг друга, у нее есть то, чего нет у меня. Хотя до сих пор не понимаю, что же такого есть во мне, что привлекло ее. Она видит многое, то что мне не доступно, не понятно и просто чуждо. Словно ее интересует все-все на свете, она хочет найти ключик каждому из людей, понять, что ими движет, что повлияло на них, их мысли, их трагические судьбы. И самое главное - она умеет это видеть. К сожалею, всегда больше плохого. Я вижу, как ей бывает тяжело. Ей хочется, чтобы и этот мир откликнулся на ее внимание, одарил ее тем же, но часто он остается равнодушным. Я часто замечаю в ней эту смену настроения. Иногда она открыта всем и готова помочь каждому, но порой ей хочется закрыться от этого мира, который ранит своим равнодушием, и тогда появляюсь я, чтобы утешить ее. Я служу тем самым буфером, который смягчает боль, закрывает плохо. Хотя, может это и не так. По крайней мере, так говорит она. Мне же важно просто быть рядом, знать, что я нужна, и я готова откликнуться в любой момент. Как бы мне хотелось помочь ей. Я знаю, что в моей Кристине скрыто столько всего, какая-то невероятная сила, знание. Как бы мне хотелось принести на блюдечке весь этот мир, сложить к ее ногам все, что она хочет получить. Но, к сожалению, она ставит цели не досягаемые не только для меня, но даже для нее самой. А может, я просто не знаю, как она думает, как устроен ее разум. Она слишком многое понимает, чтобы это оставляло ее равнодушной и беззаботной. По крайней мере, когда мы вместе, то она забывает обо всем. Пусть на время, но это дает ей успокоение.

Мы размахиваем руками, крепко сцепив их, и идем по улице.

-Куда пойдем? - спрашиваю я.

Мне все равно, место не имеет значения, но каждый раз оно новое. Мы сами придумываем его в соответствие с нашим настроением и романтическими порывами. А иногда хочется чего-то совершенно простого, тривиального. Вот и сейчас мы идем в новое кафе, где до отвала набиваемся разными пирожными, пиццой, соками и всем, что только душе угодно. И плевать, что потом желудки взбунтуются, зато сейчас нам просто хорошо.

Мы много разговариваем. Часто она рассказывает мне о своей жизни. О каких-то случаях, происшествиях, маленьких, забавных, или серьезных, трагических. К сожалению, я должна сказать, что у нас разная жизнь. Но я жадно слушаю то, что она рассказывает мне, и как будто становлюсь ближе к ней. Словно проживаю вместе с Кристиной все, о чем она мне рассказывает. А потом она говорит:

-Вероника, ты тоже расскажи что-нибудь.

А я улыбаюсь и говорю:

-Мне нечего рассказывать. Лучше ты расскажи что-нибудь еще.

Это правда. До встречи с ней я это осознавала, но достаточно смутно, понимание этого приходило время от времени, и я могла забывать об этом. Но только после того, как я встретила Кристину, я поняла, что без нее моя жизнь не имеет никакого смысла. Она совершенно пуста и невыразительна. Все, что есть - это мои мысли, чувства. Именно она побуждает их, именно благодаря ей мне хочется что-то делать, быть в чем-то нужной и полезной. Она все время пытается убедить меня, что это не так. Может с ее стороны все видится так, а может просто я не знаю столько, сколько она, чтобы судить об этом.

Странно, я не знаю, какая у меня мечта. Ей множество желаний, горячих и неосуществимых, но вряд ли их можно назвать мечтой - тем огромным и светлым чувством, ради которого стоит жить. Не знаю, есть ли и у нее такая же мечта. Но есть все те же маленькие несбыточные желания, к которым хочется стремить, которые многие сочтут совершенно глупыми. Но кто может их запретить. Никто. Мы сами хозяева своих мыслей. Единственное, что я знаю - я хочу быть с ней. Не так, как сейчас, а совсем по-другому, чтобы не изредка касаться ее жизни, а быть ее частью. Наверное, эта самая неосуществимая, а значит и самая большая мечта. Дело тут не в расстоянии и не во времени, а в ней самой. Меня слишком мало, чтобы заполнить ту пустоту, что есть в ней. Она всегда будет искать чего-то другого, может не такого важного, но все же. Это я могу довольствоваться тем, что я получила. Я знаю, что мне не нужен был бы никто. А может, я лгу сама себе. Ведь в отличие от нее, я сама себя знаю очень плохо, да и узнавать-то начала только благодаря Кристине. И мне совершенно не нравится то, что я вижу. А ей нравится. Наверное, именно поэтому я так хочу быть с ней. Ей я верю. Когда она говорит, какая я, какой она меня видит, я ей верю или по крайней мере мне мучительно хочется в это поверить, но трудно. Трудно знать, что есть человек, который видит тебя таким, для которого ты нечто большее, чем один из толпы, для которого ты особенная. Никто меня не считает особенной, именно поэтому я таковой себя и не считаю. Так было много лет. Наверное, поэтому мне трудно поверить ее словам. Ведь мы знакомы так недавно, чтобы я смогла осознать всю глобальность перемены, произошедшей со мной, чтобы я могла наконец ей поверить и принять. Но я очень этого хочу, видеть себя ее глазами. Но еще больше я хочу видеть ее, видеть ее глазами, видеть так, как хочет она.

-Как у тебя дела, расскажи, - настойчиво просит она.

-Я не знаю. Правда, не знаю. Мне все так надоело. Все, что меня окружает, кажется таким бессмысленным. Я теперь вижу смысл только тому, что говоришь ты, верю только тебе, мне ни до кого нет дела, кроме тебя. Я чувствую себя такой одинокой.

-Если бы только я могла, - задумчиво произносит Кристина.

Да, если бы только она могла. Но она не может, и я не могу. И от этого становится еще грустнее. Мы не можем быть вместе, но мы одиноки вместе. Это такое странное чувство, не знаю, куда от него деваться.

-А ты? - спрашиваю я.

-Эх, не знаю. Иногда мне тоже кажется, что вокруг меня никого нет, что друзья и не друзья вовсе. Что я совсем одна и никому не нужна. Все, что я делаю так бессмысленно. Ты ведь понимаешь меня, Вероника?

-К сожалению, слишком хорошо, - вздыхаю я.

-Тогда почему все так?… - бессильно спрашивает она, - я уверена, что если бы могли быть вместе, то все было бы по-другому.

-Думаешь, дело только в расстоянии.

-Думаю в нем. Если бы ты была рядом, я бы чувствовала себя увереннее, сильнее. Ты итак много даешь мне, но мне нужно больше, чтобы каждый момент был заполнен тобой, чтобы мы могли все переживать вместе.

-И все-таки ты не так одинока как я. Ты умеешь видеть людей и понимать их. И за это они тебе благодарны. Но ты часто не видишь этого, может потому, что ждешь совсем другого. Мне же кажется, что я совсем не умею тебя понимать. Я умею только любить тебя, но мне кажется, что и этого не достаточно.

-Мне этого больше, чем достаточно. А то, что тебе кажется, ты не понимаешь меня - мы просто мало общаемся. Я уверена, если бы ты могла жить тем же, чем и я, то понимала бы меня гораздо лучше.

Да, так было бы лучше. Не думаю, что стала бы лучше понимать ее. Для меня она вечная загадка, и я медленно открываю эту тайну для себя. Слишком медленно. Просто я не умею, не знаю как…

Ветер задувает во все щели старенького домика. Истошно воет и бьется в стены, будто хочет их сломать. Но нам не страшно и не холодно, мы сидим, прижавшись друг к другу, я положила голову ей на плечо. Как это, наверное, прекрасно, чувствовать тепло другого человека, его невидимую ласку, простую физическую близость, легкое объятие. Жаль, что я никогда этого не узнаю. А она знает, знает слишком многое, чтобы разочароваться во многом. Но я уверена, она всегда найдет, чего хочет, потому что она знает, что ей нужно, она умеет стремиться и добиваться, делать то, что хочет, а не просто жаловаться на судьбу. Я так не умею, поэтому все ее попытки помочь мне, уходят впустую.

Мне так тяжело делить ее с кем-то, хоть с кем, с ее друзьями, ее семьей, ее мыслями, мечтами. Даже если она говорит, что это не так, мне все равно тяжело. Наверно, я просто жду большего, чем она может мне дать. Сама говорила, что умею довольствоваться малым. Но это не так. Мне приходится довольствоваться, потому что не могу получить большего, но так хочется получить все. ВСЕ! Без остатка.

-Я должна уехать, - вдруг сказал Кристина.

-Когда? На сколько?

Эту новость я воспринимаю, как катастрофу. Не быть с ней хотя бы время от времени - это так страшно. Тогда все одиночество, все самые страшные мои мысли, которые отступают с ее присутствием, наваливаются на меня со всей силы, и давят, давят, и уже готовы раздавить. Наверное, когда-нибудь я не справлюсь.

После этого наступает жуткая депрессия и постоянный страх. Я уже слишком завишу от Кристины, чтобы спокойно прожить хотя бы день без нее.

Я не знаю, сколько будет длиться наша дружба. Мне хочется верить, что всегда. Но в этой жизни все так гадко, ненадежно. Я надеюсь, что не потеряю ее. По крайней мере, до тех пор, пока не стану ей не нужной.

-Я люблю тебя, - говорю я ей.

И она мне:

-Я люблю тебя.

Это все, что мне нужно, чтобы чувствовать себя счастливой - слышать это от нее, как можно чаще. Только мне кажется, что в эти слова мы вкладываем немного разный смысл. Возможно, я не так заполняю ее существо, как она мое. Раньше я думала, что в моем сердце есть место еще для кого-то, но по-настоящему там есть место только для нее.

И единственное, чего я хочу в жизни, чтобы она чувствовала тоже самое по отношению ко мне.

Мне кажется, что я очень долго болела. Чувствую себя какой-то слабой опустошенной. Но я уверена, скоро это пройдет. Как только мы начнем видеться снова, все встанет на свои места. По крайней мере, я смогу успокоиться. Я всегда чувствую себя хорошо, когда Кристина рядом. Она как будто дает мне силы. Нет, не физические, а моральные. Ту необходимую поддержку, которой так не хватает. Ведь чем, по сути, мы все занимаемся - вопрошаем у мира, отчего он так не справедлив, отчего нас не понимают. Очевидно, мы требуем от него слишком многого, завышаем планку. Но Кристине удается меня убедить, что так и должно быть, что наши желания абсолютно нормальны, мы должны стремиться к понимаю, добиваться того, чего хотим.

Она привезла с собой что-то новое. Мы не виделись совсем немного, но кажется, что прошел какой-то неопределенный отрезок времени. Я даже не могу сказать, большим он был или нет. Просто была какая-то зияющая пустота, в которой я барахталась доселе. А теперь начинаю выбираться, как крот из норки, и слепну от солнца. Эта она - мое солнце. Такое яркое, огромное. Но я не боюсь обжечься, даже сгореть не боюсь.

-Ну, чем ты меня порадуешь? - спросила Кристина.

-Да нечем.

-Как, совсем?

-Понимаешь, я была в такой апатии, мне ничего не хотелось, ни думать, ни писать. Без тебя ничего не хочется, не получается. Понимаешь, мне кажется, что это бесполезно, никому не нужно то, что я делаю.

-Это нужно мне, - категорично заявляет она.

-Я знаю. Именно это и дает мне силы. Если бы не ты, мне ничего бы не нужно было.

Она обняла меня и прижалась щекой к щеке.

-Как хорошо, что мы нашли друг друга!

-Да, действительно, как хорошо!

Рутина повседневности затянула меня, так что опостылело все. Я шла по улице, с грустью понимая, что листья уже желтеют, а значит в разгаре осень, а затем зима. Почему-то грустно от этих мыслей. Я села на скамейку. На ней сидела какая-то девушка, но я даже не обратила внимания на нее.

-Что пишешь? - обратилась она ко мне, бесцеремонно заглядывая в мою тетрадь.

Почему-то я не спрятала ее. Наверное, потому, что я писала о Кристине, и в этот миг хотелось со всем мире поделиться счастьем, что она у меня есть.

Я с интересом посмотрела в лицо случайной собеседнице.

-Как необычно, - произнесла она, - ты пишешь это о девушке?

-Да, о девушке.

-И ты любишь ее?

-Люблю, - с уверенностью произнесла я.

Она недоуменно смотрела на меня:

-То есть ты?…

-Совсем не обязательно. Я люблю ее. Она моя подруга. Самая лучшая, единственная, - я мечтательно прикрыла глаза, - эта совсем не такая любовь, как ты подумала, а может не такая, как думаю я. Я сама не знаю. Эта любовь вся соткана из чувств. В ней нет ничего физического, ничего низкого. Она настолько возвышенная, что не похожа ни на что, с чем можно было бы ее сравнить в этом мире.

Девушка пожала плечами и тоже улыбнулась.

-Наверное, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, но это здорово! И вы не можете быть вместе? - сочувственно спросила она.

-К сожалению, это часть реальности, с которой приходится мириться, - тяжело вздохнула я.

-А… ну, если бы вы могли быть вместе, разве ваша любовь не стала бы и физической тоже?

-Опять же, совсем не в том понимании, как ты думаешь. Физические прикосновения, поцелуи, объятия - то, что способно передать тепло. Опять же говорю, наши чувства настолько сильные и возвышенные, что они не нуждаются в телесных проявлениях. Все что мне нужно, ласка, тепло, забота. То, что может дать подруга, и никто другой.

Девушка задумчиво посмотрела куда-то вдаль.

-Странно. Мне всегда хочется физически выразить свои чувства к любимому человеку, и я просто не могу без этого. Я совершенно не понимаю платонической любви.

-Я тоже, - усмехнулась я, - но отрицать ее нет смысла, потому что она есть у меня.

-И все же, ты любишь ее как подругу или как девушку?

-Я просто люблю ее. Она не моя девушка. У нее есть друзья и возлюбленные, и я никогда не буду среди них. И в то же время, это гораздо большее чувство, чем то, какое мы испытываем даже к самым близким подругам. Я просто люблю ее. Этому нет никаких определений. В моей жизни никогда не было чего-то подобного.

-Знаешь, я даже завидую тебе, - девушка вздохнула, - мне теперь кажется, что меня волнует только секс, после твоих слов. А твои чувства такие чистые.

-Да… - отстранено произнесла я, внезапно почувствовав, что сказала все, и даже больше, мне захотелось уйти, - думаю, я уже пойду.

-Постой, - крикнула она, - а как тебя зовут?

-Какая разница? - усмехнулась я, - Вероника.

-А я Юля.

-Очень рада была познакомиться.

-Я тоже. Удачи! - воскликнула Юля мне на прощание.

Мне стало так радостно, что я смогла поделиться своим счастьем. Интересно, рассказывает ли Кристина кому-нибудь обо мне, хочется ли ей делиться радостью, что я есть у нее, знает ли обо мне кто-нибудь из ее друзей? Лично я никому из своих подруг не рассказывала о ней, ну так совсем немного, не столько, чтобы кто-то понял, что происходит между нами. Какое им дело, у всех свои заботы. Даже самая близкая, казалось бы, подруга теперь поглощена своей собственной жизнью.

Внизу под мостом вода течет, как серый свинец, мрачная, тяжелая и на вид ужасно холодное, впрочем, не только на вид. Если уж воздух такой пронизывающе-холодный, то вода еще холоднее. Я ежусь, только представив, как холодно там внизу. От реки дует ветер, гораздо сильнее, чем где-нибудь в городе. Я, опершись на ограждение моста, смотрю вниз на реку. Сейчас мои мысли, мое настроение так похожи на эту воду, они такие же мрачные, неторопливые и ужасно холодные. Как мне не хватает солнца… Хоть один лучик, сверкнувший прямо сейчас, подмигнувший мне именно в этот миг, пусть он спасет меня. Иначе… Меня так и притягивает эта холодная вода. Я как будто один из ручейков этой реки, я должна влиться в нее, стать безликой частью этой воды, чтобы течь куда-то, мне все равно, только подальше отсюда, с этого холодного моста, из этого опостылевшего серого города, из этой пустой жизни…

Вдруг на плечо ложится теплая рука, она как бы обжигает меня, что я вздрагиваю, она теплее всего в этом мире, и это тепло разливается по всему моему телу. Мне не надо оборачиваться, я итак знаю, кто это. Словно солнце вышло из-за грязных туч, осветило мой мир, подарило мне счастье. Я положила голову ей на плечо. Она обняла мои плечи руками и поцеловала в щеку.

-Привет, Вероника! - радостно сказала она.

-Привет! - я взяла ее за запястье и ближе притянула к себе, - ты мне изменяла?

-Совсем чуть-чуть, - рассмеялась Кристина.

Я покрепче прижала ее к себе, прикоснувшись щекой к щеке.

-Я так соскучилась, - сказала она, - сильно-сильно!

-Не-а, я сильнее!

-Нет, я!

-Нет, я!

И так, весело смеясь и держась за руки, мы пошли по мосту. Я мельком глянула на воду. И река уже не казалась такой мрачной, наоборот, ее цвет приобрел глубину, насыщенность и уже не казался таким холодным.

-Как хорошо, что ты у меня есть, - сказала я Кристине.

-Как хорошо, что мы есть друг у друга, - ответила она.

Пусть часто мне темно и постыло, но есть редкие солнечные моменты в моей жизни, ради которых стоит жить, ради которых хочется забывать о том, что есть холодная вода, серое небо и непроглядное одиночество. Хочется просто наслаждаться теми минутами, когда рядом со мной моя подруга, которая мне дороже всех на земле.